Академия для старшей дочери графа (СИ) - Хегбом Юлия

Драконий оборотень что — то пробурчал. Интересно, он так огрызается? На меня дракон старался не смотреть. Обиделся?

— Ну, долго ты, дружок, дуться не будешь. Тебе все равно интересно общение, пусть даже с графской дочкой, непонятно зачем тебя вытащившей из застенков, — хмыкнула я про себя.

И действительно, дракон некоторое время несколько нервно наблюдавший за капельницей, наконец успокоился и пробурчал: «В мир людей меня потянуло не любопытство, что я в этом муравейнике забыл… Просто я искал двух своих друзей. Которые мне очень дороги, и которых я очень уважаю. Мы искали потерянный манускрипт о проклятии, которое давлеет над нашим кланом. А потом мы случайно… разделились. А теперь я не смогу их искать, из-за того, что ты потребуешь от меня службы в качестве оруженосца. А с ними могла случиться беда».

«Как со мной» драконий оборотень не добавил, но и так все было ясно.

— А почему учеба в Академии должна мешать поиску твоих друзей? Или поиску любых знаний, если на то пошло, даже тех, которые утеряны? — спросила я недоуменно.

— Мальчик, ты меня слушал хоть раз? Я — маг универсал! Ты — дракон, пусть тебе пока не удается перекинуться драконом. Это значит, я успею не только на занятиях поприсутствовать, но и попытаться помочь найти твоих друзей, и разобраться, почему у тебя не получается обернуться драконом, и манускрипт поискать.

Вот теперь, кажется, я полностью завладела вниманием юного дракона.

Ты действительно станешь мне помогать? Но… зачем? — кажется то, что я решила ему помочь найти друзей совершенно не вписывалось в мировоззрение драконьего оборотня.

— По-моему, я только этим и занимаюсь, с того момента, как тебя увидела. Висящего в подвале. И знаешь, поиск твоих друзей представляется мне менее проблематичным, чем то с какими проблемами я столкнулась, когда пришлось тебя вытягивать. Ты помнишь хоть что-нибудь из случившегося за последние сутки? — спросила я у мальчишки.

Он насупился, но ответил: «Все помню. Пытки. То, что ты меня спасла от боевого заклинания, сам я закрыться не успел бы. То, что чистила мои раны тоже ты. И то, что я знаю, что мне больше в клане драконов не место. Я ведь уже знаю, что такое страх. Ты правильно догадалась. Драконы же… бесстрашны… Даже непонятных мне драконов из серого железа помню, они могут плевать огнем и в небе загорается огонь, который может разрушить целый город. Этот мир из твоих снов мне непонятен и пугает также, как и вещи из этого мира».

Дракон покосился на капельницу. А я замерла, поняв, что Сиерлен случайно считал с моей памяти информацию, которая для него не предназначалась… ибо «драконы из серого железа» образно выражаясь … самолеты? Мальчик все-таки телепат? И что мне сейчас делать? Ведь если он заикнется о том, что прочел в моем сознании, у многих возникнут вопросы, а что я, собственно говоря, такое? А я и сама пока в этом вопросе не разобралась…

— Ты не бойся, я никому не скажу, — сонно сказал дракон, — Ты, наверное, нашла путь в этот мир, и не хочешь делиться дорогой ни с кем другим. Ты действительно сильный маг, Каэри…

Дракон уснул, а я осталась сидеть рядом, держа его за руку и думая о том, что он сказал. Первый комплимент мальчика, пусть и немного неуклюжий… Завуалированное «спасибо, что спасла мне жизнь»? И мимо меня. Ведь путь в наш мир нашла вовсе не я, а настоящая Каэри, маг-универсал, маг-экспериментатор… А я тут просто «по обмену». А вот спасать Сиерлена настоящая Каэри бы не бросилась. Что ей за дело до какого-то оборванца, тем более оборотня?

Вечер прошел более менее нормально, я выпила стакан воды из злополучного кувшина, а служанку, принесшую немного еды, погнала обратно на кухню, оставив для себя лишь сок, креветки (или, скорее, их бледно розовое подобие в этом мире) и несколько фруктов, совершенно не похожих на земные — мне хватит, а Сиерлену пока есть нельзя.

Зато ночь… ночь оказалась непростой. В начале одиннадцатого я проснулась от того, что кто-то меня ударил. Испуганно вскрикнув, зажгла «светлячок», чисто интуитивно, лишь потом догадавшись, что свет магического светлячка демаскировал меня совершенно и будь это действительно нападение, меня бы раз десять успели нашпиговать стрелами.

Оглядев комнату, и сообразив, что в помещении кроме меня и драконьего оборотня никого нет, я поняла, что просто задремала рядом с мальчишкой. А движение, которое я во сне посчитала за удар, на самом деле просто моя индивидуальная реакция на то, что дракон начал метаться в постели. Коснувшись лба мальчика, я нахмурилась — повышение температуры сразу после операции ожидаемо, но не так быстро, и не «под сорок».

Лицо мальчика было покрыто липким потом, рот слегка приоткрыт, и дышал он явно с трудом, словно вырывая каждый вздох, как пловец, с трудом пробившийся на поверхность из глубин океана и каждое мгновение ждущий, что его снова накроет волной и утянет на дно. Иногда Сиерлен почти неслышно стонал, а по лицу пробегала мгновенная гримаса боли. Затем драконий оборотень затихал, чтобы через несколько минут снова застонать.

Я тихо выругалась, на русском. Похоже, мальчику не повезло, подключился сепсис. Да, риск заражения был, но я надеялась, что обойдется. Не обошлось…

На мои ругательства дракон ответил смущенной улыбкой. А я с удивлением заметила, что Сиерлен тоже не спит. Меня случайно разбудил он, а его разбудила боль? И его взгляд мне не понравился совершенно — так смотрят, когда прощаются.

— Спасибо… за попытку спасти. Это было… даже весело поначалу. Ты странная… никто из людей не стал бы даже пытаться спасти дракона. Какая же ты все-таки странная! Все зря… так жалко, что зря, — тихо прошептал Сиерлен, — Ты ведь мне понравилась. Ты — славная.

Дракон закрыл глаза и провалился в беспамятство, а я в ярости сцепила зубы.

— Ты не умрешь! Что бы ты сам по этому поводу не думал! — рявкнула я.

Только вот лечить сепсис в этом мире не умели. Даже магией. И я это знала, как никто другой, и дракон понял, что теперь — точно все. Не учел он лишь одного — поначалу я принадлежала другому миру.

То, что драконий оборотень отключился было мне на руку — не придется без надобности пугать мальчика. Одно я помнила еще с моей первой институтской практики — при подозрении на сепсис терапию начинают сразу, не дожидаясь ответа из лаборатории.

Паника, которая меня поначалу охватила, была отражением тоски мальчишки. Как только драконий оборотень потерял сознание, все его чувства, переполнявшие меня — пропали. Вернулось равновесие, свойственное мне на работе. Свои собственные чувства по отношению к мальчику я постаралась заглушить на корню — мешают работать, заставляют переживать там, где нужна холодная голова… отвлекают. Кто там кому понравился, я потом разберусь.

Антибиотики. Мне срочно были нужны антибиотики широкого спектра… или какие угодно, лишь бы помогли! Конечно, это был риск, а я по натуре вовсе не экспериментатор, а консерватор. Да и дракон, пусть и в человеческой ипостаси все же в первую очередь — именно дракон. И лекарственную аллергию, и индивидуальную непереносимость тоже еще никто не отменял. Но без антибиотиков… мальчишка, скорее всего, умрет. Так что с одной стороны — неизбежная смерть, с другой… шанс выжить. Никаких гарантий того, что антибиотики моего мира подействуют на патогенную микрофлору нового мира у меня не было. Каэри была экспериментатором… похоже, я потихонечку начинаю превращаться в такого же дикого экспериментатора, каким была она…

Я не стала размышлять над тем фактом, что драконий оборотень, оставаясь со мною рядом рано или поздно догадается, что мои видения из другого мира — не просто видения. "Разборки полетов" (откуда именно у меня необычные знания и технологии) я буду проводить позднее. Сейчас… выжил бы этот мальчишка, пусть он дракон или принц, или и то, и другое, без разницы. Лишь бы выжил!

Куда делись мои сомнения и «ну не могу я поверить, что материю можно создавать ТАК»? Материализм побоку, когда живешь в мире, где магия — норма, а в антибиотиках из твоего прежнего мира появилась необходимость. И лучше всего, если использовать комбинации из нескольких препаратов… цефалоспорины четвертого поколения и метронидазол, например, которые я создала в течение десяти минут, должно быть достаточно для начала. Конечно, при клинической эффективности терапию продолжают стартовыми препаратами. Но я, подключив капельницу, решила, что обязательно сделаю запас всех лекарственных препаратов, о которых только вспомню, просто на всякий случай. Резистентность на препараты здесь вряд ли будет полной. Что-нибудь должно сработать.