Пара для несносного альфы (СИ) - Ребехар Реста

Я старался сдерживаться, но рычащие нотки все равно прорывались в голос. Как же меня раздражал этот кислый запах страха. Лучше бы она и дальше возбуждалась только от одного моего вида, источая охрененный сладкий аромат.

Что с ней происходит? Подожду, пока очнется, и мы с ней поговорим.

Дана

Я нервничала. Мы с Дином договорились о встрече. Согласившись остаться работать в доме Штейна, я даже не подозревала, каким это станет испытанием. Потому что я отчётливо поняла, что буду и дальше жить в окружении оборотней, только выйдя из его кабинета. Он, его кузина, Тори и немалая часть окружения — оборотни! Страх, глубоко спрятанный, прорывался наружу. Нервозность передавалась Тори, и сегодня мистер Штейн не выдержал, отправив на выходной.

Дин Райс пригласил меня на свидание в городской парк, в который я не то, чтобы очень любила ходить. Просто, в абсолютно любое время года здесь гуляли мамочки с детьми. Какие же они счастливые… Стройные или пухленькие, милые и даже часто недовольные. Да они не представляют, как им повезло. Даже если ребёнок плачет или не даёт спать, он всё равно остаётся чудом.

На щеках появились первые слезинки. Конечно, воспоминания никогда не давались просто так. Я блокировала их, но, когда столько крохотных комочков счастья рядом, невозможно не думать о своём горе.

То, что произошло буквально несколько лет назад, могла вспоминать только с ужасом — и никак иначе. А во всём этом были виноваты оборотни. Чего они хотели от меня, я даже до сих пор не знала.

— А ну, держи её! — крик одного из них помнила очень живо, прошлое давило на меня словно огромная плита, которую я не могла сдвинуть ни туда, ни обратно.

— Чего ты? Не убежит! Посмотри на неё! Кожа да кости! Против трёх оборотней? Не смеши! — от бодрых нот второго и того, как они отпечатались в воспоминаниях, что-то дрогнуло. Сердце стало биться быстрее, потому что после этого…

… одежду с меня сорвали так, словно бумагу, по коже бежали мурашки, внутри оставался только страх. И я ничего не могла сделать, совершенно ничего. От своей же беспомощности тогда пролила много слёз. Теперь их бывало меньше, но всё моё тело помнило то, как грубые пальцы неадекватных, не чувствующих меры оборотней оставляли на теле и душе шрамы, от которых хотелось избавиться, но вторые вылечить невозможно.

Чёртовы голоса, я обхватила себя руками от душевной боли. Где-то внизу живота все самые мерзкие чувства собрались в один тугой ком, который давил на меня с тех пор и до сегодняшнего дня.

Да, из-за этих тварей я не смогу иметь детей! Они сделали из меня неполноценную женщину, которая никогда не сможет подарить своему любимому такое счастье, как ребёнок.

Вот поэтому я всегда бегу от оборотней. Мистер Штейн даже не показался мне опасным, но все мы знаем: волки всегда прячутся под овечьей шкурой. Так что оборотням нельзя доверять! От них нужно бежать без оглядки куда угодно! Главное — как можно дальше!

Для того, чтобы снова не причинили боль.

— Дана, что произошло?

Тряхнула головой, чтобы воспоминания хоть на немножко отступили. Передо мной, присев на одно колено, красовался сам Дин. Он напоминал принца, но современного. Брюки, пиджак и рубашка не смотрелись с претензией на официоз, а букет роз…

Я обомлела, когда их увидела. Их было не так много, как обычно тех, которые девушки выставляют в соцсети, но букет Дина смотрелся так мило, что я даже сама не заметила, как улыбнулась ему. Воспоминания сняло как рукой. Разве можно относиться к этому как-то иначе?

А вдруг Дин и есть мой принц? Такой романтичный, отзывчивый. Именно он помог отыскать мне работу! Правда, иногда смущал меня своими пошлыми намёками, ну и что? Все мужчины такие, это можно простить. Крохотный минус в список его хороших качеств.

— Всё в порядке, — я выдавила из себя улыбку, слабую, но вполне искреннюю, — просто вспомнила кое-что не очень приятное. Эти цвета мне?

Более тупой вопрос я задать просто не могла. Ну конечно же они для меня. Стал бы Дин брать на нашу встречу букет для какой-то другой девушки.

Эти мысли посетили и голову парня, потому что он усмехнулся, как-то порочно, что у меня щеки резко заалели, и наконец встал в полный рост.

— Я решил, что стоило их подарить ещё тогда, в кафе, — он протянул мне букет нежно розовых роз. — Но обстановка была не та. Теперь исправляюсь. Тебе нравится?

— Спасибо, — тихо прошептала я, сдерживая слезы.

Мне давно никто не дарил цветы. Да чего уж там, в последний раз мне дарил букетик сорванных со школьной клумбы цветов одноклассник перед выпуском. Но он просто хотел меня приободрить.

Он так проникновенно смотрел на меня и улыбался, что я все-таки не выдержала. Еще раз повторила «Спасибо!», а потом… уткнулась носом в букет и зарыдала в три ручья. Это было так невыносимо! Дин, который после встречи с мистером Штейном начинал казаться мне слишком юным и слабым, оказался настоящим мужчиной, таким добрым и понимающим, а оборотень, о котором я мечтала тайком… о-о-о…

— Дана! Дана! — как сквозь густую пелену, я слышала встревоженный голос Дина. Парень сел рядом со мной на скамейку, обнял за плечи и осторожно поглаживал. — Что с тобой такое, малышка? Мы не виделись всего неделю, и ты казалась вполне счастливой…

— Я и была счастливой! — прорыдала я. — Но ты понимаешь, оказалось, что мой босс о-о-оборотень, — это ненавистное слово было даже трудно выговорить из-за всхлипов. — И моя подопечная тоже! А я не могу их видеть, понимаешь? Я хочу держаться от них на расстоянии! Как можно дальше! Из-за них…

Его рука окаменела, Дин напрягся, и я отстранилась. Он смотрел на меня странным и мрачным взглядом, но на дне его любящих глаз я видела сострадание.

— Из-за них я никогда не смогу родить! — пролепетала я, не в силах остановиться.

— Они… когда-то надругались над тобой? — нервно спросил Дин. — Прости! Прости, если это болезненная тема!

— Меня спасли. Хвала небесам, до этого не дошло, но все остальное… — я снова вспомнила долгие недели в больнице, адскую боль во всем теле и ужас, от которого до сих пор иногда просыпалась по ночам. — Их было несколько, и они… я до сих пор не понимаю, чего они хотели. Они могли бы моментально съесть меня, но не съели. Они бросали меня друг другу, как игрушку, прижимали когтистыми лапами к земле и отпускали, впивались в кожу… Им доставляли удовольствие мои страдания! А мне было всего девять лет! А потом какой-то их альфа, — я с ненавистью выплюнула это слово. — Пытался замять дело, чтобы моя семья не устроила скандал! Ненавижу их всех!

Он долго молчал, глядя на меня и поглаживая мою руку. Потом произнес:

— Я понимаю. Я тоже когда-то пострадал от оборотней… Но ты не задумывалась, что многие из них могут стать такими не по своей воле? Что, если бы они тогда превратили тебя в себе подобную?

Об этом даже помыслить было страшно. Я содрогнулась и промямлила:

— Не говори так… Я понимаю, но… По мистеру Штейну никак не похоже, что ему не нравится быть оборотнем.

— А его дочь? Ребенок точно не виноват, что у него такой отец!

Показалось или на миг в его мягком теплом голосе прозвучали стальные ноты? Даже злоба какая-то мигнула в глазах! Потом Дин сморгнул, склонил голову, а когда снова обратил лицо ко мне, я увидела лишь безграничное сочувствие. И ни капли унизительной жалости, которой втайне боялась.

— Ты прав, — пробормотала я. — Малышка не виновата… Спасибо тебе, Дин.

— Не за что, — грустно ответил он. — А теперь давай прогуляемся. Хочешь мороженое?

Дана

С Дином мы отлично погуляли, я смогла расслабиться и даже начала улыбаться. Поэтому в особняк Штейна я пришла в слегка приподнятом настроении. Охранник на входе аккуратно принюхался, думая, что я не замечу, а потом едва заметно поморщился, но больше не проявил никаких эмоций.

Меня прошиб ледяной пот. Он ведь тоже оборотень. И я, маленькая глупая наивная феечка опять лечу в логово зверя. Только не лечу, конечно же, а иду. Низшие феи, к которым я относилась, крыльев не имели и вообще мало что понимали в магии. Но у нас были и другие приятные фишечки. Например, мы отлично ладим с животными (не с этими гадкими оборотнями, а с нормальными животными!) и детьми.