Путями тьмы (СИ) - Шелинс Елена

— Да. Поэтому и хочу подумать. Если я верно оцениваю пройденное расстояние, то где-то неподалеку начинается территория очередных отверженных…

— Вампиров, которые выглядят как монстры? Но я думала, они стараются держаться как можно дальше от монастырей и храмов…

— Места бога их страшат, но из-за искривленного мышления, одновременно и непреодолимо влекут. Поэтому, если в радиусе километров пяти от очередного храма есть заброшенное кладбище, — ищи отверженных там.

— У нас нет ни сил, ни времени на отверженных. Скоро рассвет.

— Поэтому повторю: Хелла, вперед, направо или налево?..

— Налево. Куда еще может посоветовать пойти демон?..

Мы свернули по указанному мною пути и поковыляли дальше. Ход сузился до метра в ширину, и я вернула себе человеческих облик, чтобы ненароком не задеть потрепанными крыльями стены.

Под обликом смертной скрылись и последствия влияния силы света. Теперь я виделась обычной молодой женщиной, с трудом стоящей на ногах от усталости.

Справа и слева показались ниши. Мы подошли ближе и увидели в ближайшей огарки свечей и неумело сооруженный из веток и палок перевернутый крест. Коричневые пятна засохшей крови красноречиво свидетельствовали о том, что одними молитвами здесь не дело не обошлось.

— Как мило… — мгновенно расстрогалась я. — Маленькое укромное святилище моему родителю…

Шорох в одной из ниш. Из-за отяжелевшего после пережитого тела я лишь успела обернуться на звук.

Костлявое, но жесткое и сильное нечто повалило меня на землю, лишь каким-то чудом не снеся по дороге оторопевшего Адриана.

На меня тяжело дышал обтянутой потрескавшейся кожей череп. Покрасневшие глаза без намека на присутствие век горели всепоглощающей жаждой. Желтые резцы длинными лезвиями вытянулись вперед, пасть распахнулась, почти ломая иссохшие суставы челюсти.

Сухой громкий хруст, влажный чавк, и отверженный с визгом дернулся, открывая мне обнаженную грудную клетку. В области сердца вампира зияли лохмотья черной плоти, откуда тугой струной выглядывали узкие белые пальцы.

Я выдохнула, и тут же дернула голову, когда Адриан, уперев колено в спину чудовища, выдернул свою руку. Останки рухнули, и мертвец страстным любовником прижал меня к земле, упершись бездыханной пастью в шею. Я наслаждалась зловонием из его глотки пару секунд, а затем меня с ног до головы окатила волна серого сухого пепла.

— Обрети покой, мечущаяся душа, — проговорил Адриан и с отвращением вытер пальцы о штанину. — Путь налево ведет к отверженным, Хелла. Плохой выбор.

Тихо матерясь, я встала. Не об этом всем я мечтала, когда, надев прекрасное дорогое атласное платье, садилась в черный роллс ройс хозяина.

— Я рада, что вы с ним больше смахивайте на разные виды, — сказала я, кивая на кучу пепла. — Во внешнем мире быстро привыкаешь к чему-то эстетически более прекрасному, чем это. А он был близок к тому, чтобы распороть мне горло…

— Опять пожалуйста, Хелла. У вас там, внизу, в принципе запрещены слова благодарности?

— Он бы сдох, едва испил моей крови, а от его клыков я вряд ли бы погибла, — махнула рукой, не забывая отряхиваться.

Не хватало только потом найти в белье останки отверженного. — Но, спасибо. Потеря крови не прибавила бы мне сил. А так — очень приятно увидеть, что твоему работодателю есть до тебя дело.

— Ты хоть иногда способна стать действительно серьезной? Сколько еще раз тебя должны попытаться убить, чтобы я смог познакомиться со сдержанной хладнокровной Хеллой?

— Полуживого трупа явно недостаточно. А встреча с моей сестрой скорее грозит безумием, чем преображением в неисправимого флегматика… Интересно, а это чучело и соорудило святилище? Если он поклонялся тьме со всеми ее заветами, то почему остался таким страшилой, которого вряд ли впустят в любое из приличных людских заведений?

— Потому что все так же считал себя гадким чудовищем, не достойным чего-то большего, чем его жалкое существование.

— Эта груда мусора ничего не понимала в пути тьмы.

— Пойдем, солнце скоро взойдет.

Мы вернулись к развилке и вошли в правый туннель. Время играло против нас, и, собравшись с последними силами, мы ускорили шаг.

В воздухе начала чувствоваться влага. Где-то далеко за толщей камня, лаская слух, тихо зажурчала вода. Туннель с каждым метром поднимался все выше, и, наконец, ноздри защекотала свежесть, а глаза — тусклый полусвет.

С десяток шагов, и туннель, загибаясь буквой “г”, уперся в разросшийся кустарник. Из-за хитросплетения ветвей виднелись кусочки розовевшего с самого края неба.

Адриан впервые при мне грязно выругался, используя словосочетание, которое я не слышала уже как века четыре.

— Не успели, — хмуро констатировала я. — Но с другой стороны, хотя бы нашелся выход, а это уже что-то…

— Внутри для дневного сна слишком опасно, — отрезал Адриан. — У меня еще есть несколько минут чтобы укрыться…

— Если ты свалишься мертвым сном на ходу, мне все равно придется вернуть тебя в туннели, — заметила я осторожно, но вампир уже пошел напролом, ломая тугие ветви.

Оставалось следовать за ним по расчищенному пути.

Выход туннеля привел на холмы. Левее, за стеной зарослей, плескался родник, трава под ногами холодила босые ноги, — мои туфли остались где-то около особняка Ричи.

Адриан метался то туда, то сюда, сминая высокие кусты. Я уже поняла, что именно он искал, и приметив место, где трава открывала узкую проплешину, позвала его:

— Хозяин…

Вампир на мгновение остановился, оценивая, и молнией рванул к прогалине.

Мне в лицо полетели клочья земли, и я отвернулась. Я быстро поняла, что помощь в рытье собственной могилы вампиру перед самым рассветом не требуется, а любое вмешательство — отличный способ оказаться случайно закопанной.

Когда яма достигла требуемой глубины, Адриан застыл. Напряженное лицо разгладилось, он покачнулся и… рухнул вниз.

Я рывком подтянулась к краю и заглянула на дно. Вампир из последних сил переворачивался на спину.

— Закончи начатое… — невнятно шепнул он. Его глаза закрылись.

— Дня без сновидений, — тихо ответила я. Адриан уже не мог меня слышать.

Я принялась засыпать вампира рыхлыми комками земли. Первые блеклые лучи солнца нетерпеливо скользили по верхушкам обманчиво далеких деревьев, грозя моему хозяину сном длиною в вечность.

Пальцы легко обожгло, когда я выпустила их истинную суть, и процесс ускорился. Искромсанные корешки рассыпались в ладонях, влажные комки летели в стороны, застревали в волосах.

Температура тела Адриана должна была упасть на отметку, на которой люди не живут, а бездыханная грудь усиливала впечатление, что я закапываю очередного мертвеца. Его лицо я засыпала в последнюю очередь, с неоднозначным чувством наблюдая, как хозяин окончательно исчезает в свежевскопанной яме.

Я криво ухмыльнулась. Сначала ты рождаешься могущественным демоном, способным влиять на самые потаенные уголки подсознания людей, а потом какой-то вампир с легкостью делает из тебя гребаного могильщика.

Навык маскировать место сна хозяина входило в обязательный перечень умений фамильяра. Увы, я им не обладала. Адриан предпочитал комфортную кровать с плотным пологом в спальне, где окна намертво закрывались специальными ставнями. Он так и не удосужился пояснить что от меня требуется, если ему взбредет в голову вздремнуть в сырой земле.

Воображения хватило лишь на то, чтобы я притоптала образовавшееся возвышение, и натаскала обломанных веток.

Полюбовавшись на сделанное, я отправилась к ручью.

Отряхнулась, как смогла выгребла землю из под ногтей, умылась. Искаженное течением отражение намекало, что почти ничего не изменилось, и я с раздражением плеснула в него водой.

Оставаться и караулить Адриана не имело смысла, это лишь трата драгоценного дневного времени, когда мертвые кровососы сладко спят, видя чудесные сны, чередующиеся с кошмарами, принадлежащими выпитым душам. Если Орайа оправилась, мое присутствие над могилой хозяина станет лишь опознавательным флагом. Плохой вариант, с двумя летальными исходами.