Пара для дракона, или просто будь пламенем (СИ) - Чернышова Алиса

— Совместимость?..

— Ну, вы же не истинная пара?

— А как это определяют? — заинтересовался Игорь.

Белка наградила его скептическим взглядом.

— Не притворяйся кретином, кот. Тебе не идёт. По запаху это определяют! У драконов вон цветы расцветают. Демоны в глаза смотрят. Вспомнил?

После услышанного Игорь впал в кратковременный ступор. Автопилот, натренированный опытом деловых встреч с недосыпа, улыбался, что-то втирал белке и даже непрозрачно намекнул на то, что ребёнка Маллани собираются забрать на опыты, на что вполне закономерно получил воинственное: "Пусть только попробуют!".

В общем, пока автопилот решал проблемы, Игорь думал. И на обратном пути обернулся к своему спутнику-военному.

— А не могли бы вы рассказать мне подробнее об истинных парах?..

Город лихорадило.

Ири, просидевшая всё утро над отчётами и доносами, хмуро выслушала доклад о напряженности в гильдейских и магических кварталах. Не поспешили ли они? Момент удобный, кто бы спорил, но риски… Не ошиблись ли они, погнавшись за амбициозными желаниями?

Ири хотелось полноты власти. Как любой дракон, она терпеть не могла посягательства и возражения на своей собственной территории. И особенно актуально это было сейчас, когда отыскался истинный. Позволить хоть кому-то угрожать ему — в её-то пещере! — Ири не могла.

Эу-хений, в свою очередь, с самого начала планомерно добивался контроля над тем, что сам он обычно называл "ресурсами и производствами". А эти заманчивые вехи, как ни крути, держали в своих руках маги и гильдии, не спеша делиться благами с божьим человеком. Это они зря, конечно…

Наместник хотел стабильности для не-живой диаспоры.

Поначалу, когда в город пришли боевые маги, принеся с собой анархию и беспредел, Наместник считал это скорее благом для себе подобных, и вполне резонно. Это были времена раздолья для не-живых: никаких тебе отчётов за каждого убитого, никакого контроля, никаких ограничений. Казалось бы, живи и радуйся! Однако, кем-кем, а дураком Наместник не был и быстро увидел падение популяции живых. Огромная смертность, торговля разумными, миграция давали о себе знать. Все зажиточные семьи отправляли отпрысков учиться подальше, старались уехать из города, охваченного беспределом. Оставались лишь те, кому идти было просто некуда. А не-живым нужен корм, притом желательно — здоровый и сильный. Какой жизненной энергии взять с быстроногих воришек, усталых шлюх и уличных вечно голодных беспризорников? Да таких любая высшая нечисть стороной обойдёт — побрезгует, а то и пожалеет страдальца (ибо, как ни странно, эмоциональные порывы не-живым высшего класса совсем не чужды).

Потому-то до господина Наместника быстро дошло: чем дольше беспредел будет продолжаться, тем больше шансов у не-живых остаться умирать с голоду в пустом городе. Слова Эу-хения о "сумме благ живых, которая станет благом не-живых" и "первом законе животноводства" (который, по версии Жреца, заключается в постоянном поддержании популяции скота) упали в более чем благодатную почву.

Ири, пользуясь одиночеством, устало потёрла переносицу. Лист с будущей речью лежал перед ней, пустой.

Проблема в том, что Эу-хений прав — народу не объяснишь всё, как есть. К сожалению, нельзя выйти пред светлы очи толпы и сказать: "Мы хотим абсолютной власти, чтобы изменить этот город под себя, чтобы переделать его для наших близких, чтобы удовлетворить наши амбиции, чтобы получить контроль над ресурсами, чтобы превратить вас в источник наших благ. Впрочем, вам это выгодно тоже — если правильно разыграете карты". Увы, правильно это поймут единицы. Только умные оценят честность и деловой подход. Но — снова привет Эу-хению — много ли их, этих самых "умных"?

Для остальных же нужно шоу. Нужны громкие возгласы, и красивая ложь, и нарисованная картинка некоего идеального будущего, где им перепадёт как можно больше дармовых подарков, и ореол величия, и… Видит Небо, Ири изучала манипулятивную менталистику, но никогда не любила её. С другой стороны… И вот теперь она задавалась вопросом: кем ей предстать перед этими существами? Какую маску избрать?

Её мысли были прерваны осторожным стуком.

— Мой Властелин, к вам Глава Совета Старейшин…

— Проси, — сдержанно кивнула Ири.

Конечно, ни малейшего настроения выслушивать дедушкины язвительные комментарии не было, но какой смысл откладывать неприятный разговор? Всё равно ведь поговорить придётся.

Алый Старейшина вошёл в её кабинет и на пару мгновений застыл на пороге, точно увидел призрака. Ири на пару мгновений даже растерялась, а потом — усмехнулась. Почему же — словно? Он тоже сразу узнал эту манеру заплетать кудри. Как ни крути, Дора в раннем детстве успела научиться этому именно у бабушки Ко.

Ири такого шанса уже не представилось.

— Я вижу, вам нравится моя причёска, почтенный Старейшина? — осведомилась Ири светским тоном. Она уже поистерила в комнате по этому поводу (благо, что никто не видел), потому вполне могла натягивать на лицо привычную и уютную маску язвительной высокомерной стервы.

Старейшина пару мгновений смотрел ей в глаза, будто обдумывал, стоит ли отвечать.

— Да, — внезапно сказал он. — Тебе очень к лицу. Хотя, тут нечему удивляться: ты всегда была поразительно красивой девочкой.

Ири презрительно улыбнулась.

— Сегодня вы играете в доброго дедушку? Можете не трудиться: здесь нет подходящей аудитории.

Он на миг прикрыл глаза, и Ири показалось вдруг, что там, за маской безразличия, теплятся какие-то сильные эмоции. Впрочем, через миг он снова посмотрел на неё, и в этих глазах не было ничего, кроме вечной насмешки и алого пламени.

— Ты права, не к месту. Нет ли новостей по моему вопросу?

— Есть, — хмыкнула Ири. — Господин Эт пообещал устроить вам встречу со своим отцом. Правда, особенно подчеркнул, что это самоубийственное предприятие. Не то чтобы я за вас волновалась, но считаю своим долгом передать эту информацию.

— От имени Предгорья благодарю за содействие, о Властелин, — церемонно склонил дедушка голову.

Ири небрежно кивнула головой.

— Если это всё, то попрошу меня оставить.

Старейшина, однако, не спешил уходить.

— Как я погляжу, работа застопорилась? — он кивнул на пустой свиток.

Ири демонстративно подняла бровь.

— Я могу ошибаться, но мне кажется, что это вас никоим образом не касается.

— Брось, — Старейшина качнул головой. — Может, я и был совершенно отвратительным дедом, но неужели я настолько же плох в качестве учителя? Я вижу, ты нашла мне замену в лице мертвеца и иномирца, но сама же должна понимать: они с тобой, пока им это выгодно.

— А вы? — покривила губы Ири.

— А я принимал много непростых решений. И, возможно, не всегда они оборачивались добром. Но ты остаёшься моей внучкой, и только сегодня я — здесь. Что тревожит тебя?

Ири вздохнула и сдалась.

— Сегодня я должна предстать перед жителями Чу, как вы знаете, — сказала она. — И от того, насколько убедительна я буду, зависят масштабы грядущих неприятностей.

— Резонно, — кивнул Старейшина. — Тебе следует задавить волнения на корню. И в чём же твой вопрос?

— Я не знаю, кем перед ними предстать, — сказала она устало. — Я не могу быть с ними честной, и не знаю, какую маску избрать.

— Честность… — хмыкнул старый дракон. — Честность — вещь очень относительная. Казалось бы, так обожаемая господином Осом грамота Неба гласит, что объективная правда одна. Но там же написано, что существует множество субъективных правд…

— … Каждая из которых — невольная ложь, да-да, — поморщилась Ири. — Потому все мы — лжецы, ибо никто из разумных не может быть до конца объективен. Не поспоришь, такое мировоззрение очень упрощает жизнь!

— Я не это имел в виду, — спокойно сказал Старейшина. — Всего лишь говорю, что ты в любом случае им солжёшь, что бы ни сказала. Потому тебе стоит быть честной в первую очередь перед самой собой. Сказать свою правду.