Ева Фёллер - Волшебная гондола

Я выпрямилась и попыталась выглядеть как можно смелее, хотя я чувствовала себя ужасно и дрожала от страха. У меня был такой страшный зуд, что я чуть не плакала.

— Альвизе уже рассказывал мне, что я вроде как должна помочь убить кого-то. Но этого Вы от меня никогда в жизни не дождетесь.

Он засмеялся.

— Возможно, я все-таки дождался этого.

Альвизе вмешался.

— Хватит любезничать, — сказал он. Он указал на мой пояс. — Дай сюда свой мешочек, — потребовал он в повелительной тоне.

Когда я не подчинилась, он быстро пошел прямо на меня. Я отстранилась назад, но он поймал меня и грубо сорвал мешочек с моего пояса. Немного повозившись с застежкой, он вытянул маску.

— Ах, вот и она! — благоговейно сказал он. Его глаза блестели, словно все его дни рождения соединились в этот один день, включая все подаренные подарки.

Восторженно он посмотрел на меня. — Твой мозг с горошину не может даже вообразить себе, какую драгоценность ты носила с собой! — Он примерял маску и посмотрел через нее с таким наслаждением, что выглядел как дурак.

— Зато мой мозг с горошину прекрасно понимает, что ты ведешь себя как придурок, который впервые надел водолазный костюм.

Мой заносчивый ответ явно испортил ему настроение, потому что его глаза засверкали ненавистью. Тем не менее, у меня было предчувствие, что я должна была еще больше усугубить ситуацию, потому что с каждым разом меня как будто осеняло, почему он так себя вел.

— Я знаю, чем так хороша эта маска. С ее помощью можно путешествовать во времени. И, что самое главное, это можно делать в одиночку, без помощи старика.

Выражение лица Альвизе доказало, что я попала в точку. Это была причина, почему он так зарился на маску!

— Ты случайно угадала, — сказал Альвизе. — С ее помощью ты можешь прыгать во времени, когда бы ты ни захотел и куда бы ни захотел. Любой может это сделать, и совсем в одиночку. Стоит только захотеть этого.

С этим надо было согласиться, потому что у меня это получилось.

— Нам надо уже идти к остальным, чтобы она смогла выполнить свое задание, — напомнил Якопо.

— Я точно никого не смогу убить! — закричала я. В отчаянии я сделала отвлекающий маневр, спросив Альвизе. — А почему ты раньше не забрал у меня эту маску? Например, на вечеринке у Тревисана. Тогда она тоже была у меня. Ты смог бы легко это сделать. И уже с тех пор ты был бы королем!

— Тогда, еще по глупости, я ничего не знал о силе этой маски. — Альвизе сморщил лоб и обратился к Якопо. — Она права. Я бы мог уже с того времени провозгласить свое господство. Почему же ты ничего раньше не рассказывал об этой маске?

— Было не время.

— Откуда тебе знать? — в голос Альвизе прокрались нотки раздражительности.

Резко он засунул маску в карман своего камзола. — У тебя слишком много тайн от меня, старик. Почему я так поздно узнал о силе этой маски? Почему ты мне постоянно внушал, что эта девчонка должна еще жить?

— Она должна жить, потому что так говорит зеркало, она поможет убить врага.

— Это оно тебе сказало, — поставил Альвизе точки над и. — Меня там не было, когда ты увидел это событие в зеркале. Ты старый, твои глаза уже плохо видят.

— Ты хочешь поставить силу зеркала под сомнение? — впервые Якопо выглядел очень опасным, несмотря на свои покалеченные ночи и иссохшую фигуру.

— Я могу всех идиотов, которые находятся там внутри, убить без помощи какой-то девчонки. Я бы уже давно избавился от всех их, если бы была моя воля. И это...

Собрание было созвано лишь для того, потому что ты думаешь, что зеркало так показало. И если ты спросишь меня, поступили бы мы тоже так и смогли бы их всех по очереди также хорошо прикончить, — Альвизе уставился на старика. —

Зачем мне тогда для этого девчонка? В принципе, мне больше никто не нужен.

Даже ты. И зеркало тоже. То, что важно для меня, я смогу сам посмотреть. А все остальное может убираться на все четыре стороны.

Якопо пожал плечами.

— Тогда ты будешь в опасном положении, потому что все будет развиваться не так, как должно, и сила, которая уже сосредоточенна в твоих руках, отойдет в далекое будущее.

Я воспользовалась возможность незаметно двигаться в направлении двери. Там лежал кол, который уронила Мариэтта. Если я очень незаметно...

Альвизе обнажил свой кинжал, сделал два больших шага ко мне и схватил меня, прежде, чем я смогла наклониться за колом.

— Не будь таким опрометчивым, — сказал Якопо. — Подумай о том, что зеркало еще никогда не лгало, но всегда показывало события, которые сбывались до мельчайших подробностей,— он смотрел на Альвизе, напоминая ему об этом. — И сейчас самое время исполнить предсказанное, чтобы все шло своим чередом.

Не было видно, что Альвизе был согласен с результатом разговора.

—Не возражаю, — холодно сказал он.

Внезапно он открыл дверь в соседнюю комнату и потащил меня туда. В то время, когда я обдумывала, как бы защититься от обхвата рукой справа, мой взгляд упал на

Себастиано, и мой мозг стал таким, словно его только что вымели.

Он лежал на полу связанным, и его рот был заткнут кляпом. На его виске застыла кровь, и в один ужасный момент я подумала, что он мертв. Но потом я увидела, что он открыл глаза и посмотрел на меня замутненным взглядом. Альвизе следил за мной и затем сказал вызывающе Якопо.

— Ну и что? Кого она должна убить?

Только сейчас впервые я заметила всех остальных людей, которые находились в помещении. Мой взгляд скользил от одного к другому. Мариэтта и гондольер сидели на корточках, связанные, у стены.

Около них лежали Хосе и Бартоломео, оба с заткнутыми ртами и перешнурованные, как пакет с вязанием, и привязанные друг к другу. Тревисан сидел в углу, на всякий случай с заткнутым ртом и с лицом, избитым до зеленых и синих синяков. Его руки и ноги тоже были связаны, и он выглядел так, будто терпел страдания уже больше недели.

Доротея удобно разместилась на стуле. На коленях у нее лежало оружие, кол она поставила сбоку стула. По ее лицу было видно, что все происходящее ей очень нравится.

Отец и брат Альвизе стояли у окна и, выжидающе, смотрели на нас.

Наконец, мой взгляд упал на Клариссу. Как и Доротея, она сидела на стуле, конечно, не связанная. В конце концов, она была одной из этой банды. Но особо довольной она не выглядела. Наоборот, она была смертельно несчастной. Ее лицо было белым, как мел, и длинные белые волосы свисали неаккуратно ниже плеч.

Альвизе кивнул Якопо.

— Дай Анне свой кинжал, чтобы мы могли начать.

— Ты больной, — сказала я.

Якопо практически зажал нож в мою руку. Он был так остро заточен, как скальпель.