Марина Суржевская - Лекс Раут. Чернокнижник

В нас полетели сгустки огня, но я к тому времени уже был на земле и выкинул защиту.

— Смываемся! — заорал Армон, как будто я и сам не догадался.

Оборотень черной молнией рванул в сторону, ему легко говорить, с его-то скоростью. Обычно я не отстаю, пусть у меня две ноги и лишь одна форма, увы, человеческая, зато черной силой я владею не в пример лучше. Только вот, кажется, я слишком много сил отдал, пытаясь открыть временную грань, потому что мой защитный аркан слишком быстро распадался. Горло свело от недостатка воздуха, сердце норовило покинуть тело и выпрыгнуть через глотку. Я ругался сквозь зубы, пытаясь не сбавлять темп. Шипящий комок огня врезался в мой щит и пробил в нем дыру. Защитный аркан лишь погасил файер, но мне в спину попали горящие угли, и ударная волна сбила с ног. Я пролетел над грязной мостовой и свалился в сточную канаву, ощутимо приложившись головой. Вскочил, ругаясь. Думать о чистоте одежды было некогда, отбиться бы. Их было четверо — смазанные фигуры в серых плащах, расплывающиеся, стоит присмотреться к ним внимательнее. Я сплюнул. Ловцы, да еще и из Первого Императорского Круга. Отвратительное утро грозило обернуться паскудным днем, который станет в моей жизни последним. Ловцы не церемонятся со своими жертвами, у них разговор короткий и основательный. Такой, после которого на мостовой остается лишь обугленный труп, без рук и головы. Оные части тела перекочевывают в застенки Круга. Ну и, конечно, никто из серых уродов не постесняется позаимствовать чужую силу.

— ПодАвитесь, — процедил я, торопливо размывая свою ауру. Я все еще надеялся уйти и не желал оставлять следов и светить личико. Мне оно еще пригодится. Накинул иллюзию и коротко рубанул мертвой тьмой. Сил на аркан ушло много, но зато ясное утро погасло, заменившись непроглядной теменью. Мое зрение лучше видело ночью, так что мне это на руку, а вот ловцы гордо именуются защитниками света. И тьмой не бросаются, лишь в крайних случаях. И потому у меня всегда есть шанс их обойти, даже в раскладе один на четверых. Упал в грязь вовремя, потому что ловцы не дураки и швырнули в ответ Вспышку. Но даже она не способна мгновенно сожрать тьму, так что у меня было несколько мгновений, пока они стояли, не видя меня. Я ужом пополз по грязи, сцепив зубы, чтобы не наглотаться фекалий и сточных вод. В данный момент было глупо переживать об этом, но я все же держал голову повыше. Один из серых наугад бросил файер, он взорвался в том месте, где еще пару секунд назад был я. Перевалившись через бортик, я сполз на мостовую и, не разгибаясь, рванул в сторону. Моя фора закончилась, Вспышка с громким хлопком поглотила созданную мною тьму и залила округу слепящим белым светом.

Ловцы не орали, они просто обшаривали местность в поисках беглеца. Меня, то есть. Я же забился под навес какого-то здания, размышляя, что делать. Проверил свой резерв и поморщился. Грань отняла почти все силы, к тому же одно из заклинаний поглощения резерва все-таки настигло меня… И у меня слишком мало времени на восстановление. Паскудное утро. Рядом возникла темная тень, и я зашипел:

— Армон, я тебя чуть не поджарил. Хоть тяфкнул бы!

Напарник угрожающе обнажил клыки, показывая, что он думает о моих шуточках. Говорить в этой ипостаси он не мог и лишь мотнул башкой в сторону. Но я и так понял, что он предлагает.

— Не пойдет, — прохрипел я, — если ты их отвлечешь, они тебя засекут. И найдут по слепку ауры, даже если успеешь скрыться.

Армон тихо зарычал, а я поморщился. Оставался последний вариант, и я рванул рукав на левой руке. Напарник снова рыкнул, протестуя.

— Заткнись, — посоветовал я. Ловцы разделились и широкой полосой прочесывали улицу, выпуская поисковиков. Один нахально заглянул под наш навес, но я успел его нейтрализовать и разорвать нить, связующую его с серым. Вытащил нож, глубоко вздохнул, отрешившись от реальности. Сердце сжалось и забилось ровно, четко отбивая удары. Один, второй, третий… на пятом я перерезал себе запястье. Кровь выступила сначала бисеринкам, потом хлынула потоком в ладонь. Армон шумно втянул воздух, но я отметил это краем сознания, не пуская внутрь себя. В магии крови нельзя терять контроль над собственным телом и разумом. Алая жидкость в руке потемнела, собираясь в комок, вытянулась и жгутом сползла с ладони. Я зажал запястье, хотя на исцеление сил и не было, но рану нужно закрыть. Нельзя оставлять ловцам чистую кровь. Это еще хуже, чем слепок ауры. Перед глазами потемнело, а в теле разлилась противная слабость.

Раз, два, три… еще немного.

— Кажется, тебе придется меня покатать, — обрадовал я друга, чувствуя, как сползаю по стене. Армон рыкнул, протестуя, он терпеть этого не может. А я прошептал последнее слово аркана, глядя, как моя кровь разворачивает багровые змеиные кольца и поднимает треугольную голову. Зубы напарника вцепились мне в рубашку, и он рывком забросил меня на спину.

— У тебя из пасти воняет, — успеет проинформировать я, прежде чем отключиться.

В себя пришел, полусидя в кресле, и прощупал силой пространство, не открывая глаз.

— Дома мы, не нервничай. И убери свои «щупальца», — проворчал рядом Армон. Я демонстративно зевнул.

— Даже не сомневался. Ты так провонял здесь все псиной, что и без силы ясно, где я. О дом, родной дом! Уютное пристанище наследника почтенного лорда Раута. Во что ты превратился!

— В притон, — мрачно хмыкнул Армон, — твоими стараниями. Твой отец в гробу переворачивается.

— Вероятно. А ты мог бы меня и на постельке устроить, — посетовал я. — Спина затекла.

— Обойдешься, — изрек напарник. Он сидел во втором кресле моей уютной гостиной, лениво потягивая мою черничную настойку и подбрасывая на ладони то самое кольцо, из-за которого мы так попали.

— Кстати, о притоне, — вспомнил я. — Мне нужно восстановиться. Отправь вестника к госпоже Хлыст. И пусть поторопится.

Армон скривился и поднялся.

— Уже сделал. Девушка прибыла час назад, я думал, ты очухаешься скорее. — Он шагнул к двери.

— Ты можешь не уходить, — предложить я. — Мне все равно ее не хватит, так, слегка перекушу. Чтобы были силы для охоты.

Напарник шагнул к двери.

— Лучше я позже зайду.

— Ты такой скромник, блохастик. Может, присоединишься? Втроем веселее, — протянул я и засмеялся, наблюдая, как удлиняются его клыки.

— Да пошел ты, — усмехнулся Армон, — я в твои игры не играю.