Елена Пучкова - Приключения графини

От птеродактилей меня загораживал сосновый перелесок, окованный пышными кустами. Куда я спешно направилась, стараясь особо не всматриваться в изуродованные тела.

В паре шагов, отброшенный в ходе сражения, валялся арбалет. Мешок с болтами пришлось снимать с трупа. Выстрелить? Убить одного, еще пятерых-шестерых. Против одиннадцати птерозавров мне не выстоять, даже будь я с Фортуной в родстве.

Среди кучи мертвых тел показалось смытое движение. Кажется, я схожу с ума, если трупы начинают шевелиться. Из той же стороны донесся еле слышный стон.

Не рассчитывая на собственную хладнокровность к резким запахам, я заткнула нос рукой. Дыша ртом, я все равно ощущала едкий запах разложения. Мухи беспокойным выводком ползали по телам, подпрыгивая шевелящейся черной тучей, перелетали на более лакомое место.

Над телами прозрачно-белым огоньком свечи болтались души: слепые и безмолвные, безучастные к происходящему и замкнутые в своем мирке. Души были не успокоившиеся — они страдали и отказывались шагнуть в новую жизнь. Если они продолжат упираться, то превратятся в проблему для тонких уровней планеты. Которую нужно решать кардинально и желательно в зародыше.

При удачном стечении обстоятельств через три дня души утилизируют. А пока… Они ведь никому не мешают?

За белесыми тенями просвечивался блеклый зеленоватый отсвет живой души. Подобравшись поближе, я всецело смогла оценить плачевность состояния воина. Удивительно, что с такими ранами, разбороздившими полгрудины, он до сих пор жив. Над телом бесстрастно парил ангел смерти. Он никуда не торопился. Не пытался выманить душу покоем. Просто ждал. Все правильно, ведь в его запасе была вечность.

«И давно ты здесь?» — я мысленно обратилась к ангелу. Ответа не последовало. Еще бы! Разговаривать со смертной — неслыханная глупость. Да и мне заводить беседы с ангелом смерти — глупость не меньшая.

Человеку осталось жить около часа… может, меньше. Можно попытаться вылечить его, но исцелить полностью за один раз… Ладно, допустим, подлечу я его, а что потом? Как я смогу перетащить его через поле, кишащее птерозаврами, незаметно? Риск слишком большой — не разумно. Предположим, мне каким-то чудом удастся его дотащить до избы. Но не факт, что он не скончается у меня на постели. Тем более ангел смерти уже пришел по его душу. Похоже, заждался даже.

Я дотронулась до призрака, провела сквозь. Рука без препятствий окунулась в серую тень, не встревожив ледяного спокойствия.

— Уходи. Его время не пришло еще.

— Нет, пришло… — прозвучал холодный голос у меня в голове.

Уже потому, что он сутки продержался между жизнью и смертью, отчаянно карабкаясь обратно в эту жизнь, заслуживало уважения. За смелость и упорство, ему надо дать шанс. К тому же, совесть моя сможет спать спокойно, не терзая меня угрызеньями.

Молодой мужчина, лет тридцати, может меньше. Сейчас трудно точно определить. Половина лица была залита спекшейся кровью. Сквозь шматки грязи, пленку крови просматривались светлые пряди волос. Голова цела, руки-ноги, хоть и покусаны, но на месте.

По грудной клетке проходили две широкие борозды, от косой мышцы живота до большой фудной мышцы. Сердце не задето. Легкое повреждено: рваный порез шел от косой щели до нижней доли правого легкого. Вторая рана задела печень, частично — слепую и ободочную кишки. Реберная дуга треснула, раскрошившись. Три ребра сломаны: пятое, шестое и седьмое. Дополняли картину разорванные пояснимные артерии. Как следствие, внутреннее кровоизлияние.

С чего же начать? Ясно, что работа предстоит серьезная и не факт, что я с ней справлюсь. Но раз я за неё взялась, надо определять приоритеты.

Можно задействовать Лили-Оркуса[14], но он слишком молод и неопытен. К тому же, среди душ, отказавшихся покинуть физический мир, могут найтись души, достойные бессмертия, и тогда ангелы откроют портал. Без защиты медальона, в котором Лили-Оркус живет, его может утянуть. Я не могу допустить такого исхода.

Сила отозвалась на мой зов, разливаясь теплом в грудной клетке. Постепенно всё тело окутали теплые волны. Участился пульс. Вызвав легкую вибрацию, я постепенно усиливала её, направляя в руки.

Но одно дело управлять энергией, а другое — зажечь её. Это получается не всегда. Я называю эту силу — Пятой силой, которая объединяет четыре стихии и управляет всем сущим.

Активировав аджну, «третий глаз», я ощутила привычное давление. Височные доли заныли, сковывая голову, желудок взорвался от охватившего его жара, — всё — можно приступать к работе.

Физические руки безвольно упали на колени. Вытянув прозрачные руки шельта, я потратила время, привыкая к раздвоенному состоянию сознания. Тяжело, но я свыклась. К тому же, в случае необходимости я смогу отреагировать на нападение.

Крупную грязь из ран я вытащила руками. Очистив внутренности от запекшейся крови, я вызвала горячий поток очистительного огня. Огня, который не обжигает, а дарит тепло и жизнь. Инфекция, распространившаяся по телу, стекалась быстрым потоком по артериям, венам, мелким капиллярам к моим рукам. Черная кровь хлынула из ран, поливая обильно и без того окровавленное тело.

Сосредоточившись, я, как опытный портной, кропотливо соединяла клетки легкого. Было трудно. Легочные ткани соединились, не оставив рубца — это успех. Минуту я наблюдала за работой легких. Дыхание выровнялось, воздух плавно циркулировал, насыщая кровь кислородом.

Печень сильно пострадала — пришлось повозиться. Единственный орган, который до определенного предела, но восстанавливается сам. На печени остался рубец, который может давать о себе знать, но со временем должен рассосаться.

Назойливые мухи облепили меня, кусая и закрывая обзор. Но в данный момент отогнать их — означало сбиться. А сбиться, значило, отнять у воина тот самый последний шанс на жизнь.

— Зачем ты это делаешь?

От неожиданности я вздрогнула. Вопрос от ангела смерти был немного не вовремя.

— Что делаю? — ответила я мысленно.

— Пытаешься спасти его.

Я пожала плечами.

— Ты же его не знаешь, — сказал ангел.

— Нет.

— Тогда тем более.

— Если я могу помочь, то почему я должна проходить мимо?

Он задумался.

Смерть растеряна? Нет, скорее заинтересована. Ему стало вдруг интересно. Ему или ей. Вообще, у смерти нет пола. Это мы, люди, привыкли определять пол. На земле так принято. В мире тонком нет пола.

— Как тебя зовут?

— Верна. А тебя?

Он поколебался, но ответил:

— Люциус… Я постараюсь придти за твоей душой.

— Зачем я тебе? Опять интересно?