Вера Чиркова - Принцесса для младшего принца

— Ты уж определись, что тебе от меня нужно, — насмешливо предложил он принцессе, — спасти от жуткой опасности или небольшое одолжение?!

— Но это одно и тоже! — Как показалось принцу, спутница готова была притопнуть от негодования ножкой, но в последний момент ограничилась тем, что обиженно надула губки.

— Поясни.

— Матушка решила выдать меня замуж.

— Поздравляю. Я знаю имя избранника?

— Разумеется, это герцог Онгильд.

— Из Блансии? Но ведь это неплохая партия?!

— Ну да. Неплохая. По мнению моей матушки. А я не желаю.

— Ну, так может нужно просто сказать ей об этом? Неужели ее величество отправит тебя замуж насильно?

— Его земли на границе с нашим королевством, и ничего иного они с королем не видят.

— Лиззи, — начиная понимать, что придуманный ею способ спасения может ему сильно не понравиться, осторожно поинтересовался Кандирд, — но как я могу помочь? Объявить королеве, что она неправа?

— Значительно проще, — сделала несчастное личико Лиззи, — давай объявим, что мы помолвлены?! Он сразу оскорбится и перестанет меня осаждать… что ты так сердито смотришь?! Это же не на самом деле! Просто небольшая шутка, через некоторое время объявим о расторжении помолвки, и я буду спасена. Он ужасно самоуверенный и второй раз свататься не приедет.

— Нет. Извини, Лиззи, но этого я сделать никак не могу. Попроси кого‑нибудь другого, Рантильда, например. Пообещай ему выгодный контракт в будущем, и он согласится.

— Как ты можешь мне такое предлагать? Вот она, цена твоей дружбы! А ведь я специально ехала… так надеялась, все‑таки пять лет дружбы! Неужели ты все эти годы просто притворялся моим другом? Тогда зачем в письмах слал уверения, что поможешь в любой момент?

Да откуда ж ему знать, чего там писал в этих письмах Джигорт, которому он раз и навсегда поручил самому решать, как отвечать, но не забывать об интересах королевства? Джиг вообще на все подобные письма отвечал сам, и подпись ставил сам, наловчился за столько лет. А он, Канд, их даже не читал никогда, ему хватало серьезных дел. А оказывается, он там чего‑то наобещал… и даже по шее никому накостылять нельзя, потому что перед бывшим секретарем он и так теперь в долгу.

— Канд, ты что молчишь? Ну, знаю я всё про принцессу, с которой тебя обручили родители! Но ей же никто ничего не скажет! Я обещаю, всего несколько дней… я сама позабочусь, чтоб герцогу сообщили как можно скорее! Я же не прошу всерьез на мне жениться, только пошутить!

— Нет, — категорически отказался младшее высочество, при упоминании о незнакомой принцессе вспомнивший, что так и не удосужился прояснить этот вопрос с матерью, хотя был почти уверен, что верно угадал смысл этого обычая, — извини еще раз. И разреши тебя проводить, меня действительно ждет очень важное дело.

Обратно они шли молча, обмениваясь только краткими и вежливыми, ничего не значащими фразами, хотя принцесса старательно держала на лице мечтательную улыбку. Впрочем, и Кандирд старался не подавать виду, что неимоверно сердит, растягивая губы в притворной ухмылке.

И в гостиную, где щебетали королевы, вошел с повисшей на руке принцессой так же усмехаясь, с блаженством предвкушая миг, когда, наконец сможет от нее отделаться.

— Ваши величества, — громко воззвала Лиззи, едва они оказались напротив столика, за которым устроились королевы, — можете нас поздравить! Мы с Кандирдом обручились!

И с этими словами юная аферистка подняла вверх левую руку, длинный, свободный рукав упал, и все увидели на ее запястье брачный браслет с Леодийской эмблемой, почти точную копию того, что принц хранил в тайнике.

Но об этом он подумал значительно позже, в тот миг потрясенно застыл, оглушенный неслыханной наглостью и подлостью девушки. А едва начал приоткрывать рот, чтоб возмутиться, раздался звон и грохот осыпающегося со стены огромного зеркала.

Илли поспала всего пару часов и проснулась, сгорая от неясной тревоги. Осторожно оглядываясь на мирно сопящую рядом Лиру, сползла с широкой деревянной кровати, застеленной новым бельм, взятым в обнаруженном Апраксией складе. Иначе трудно было назвать огромную комнату, заваленную тюками, сундуками и корзинами с разнообразными товарами. Впечатление, что колдун занимался в свободное время грабежом на больших дорогах создалось не только у Илли. Но пока разбираться в истоках этого богатства утомленные путницы не стали, просто заняли спальни, принадлежащие раньше охранникам и Юнизе.

Осторожно выглянув в пустой коридор девушка потихоньку, на цыпочках, прокралась в зал, где висело зеркало. Почти не дыша пробираясь мимо спальни наставницы Апраксии, невольно вспомнила потрясшие всех их слова магини, когда та спокойно объявила, что они с кузнецом поселятся в одной комнате.

Поздравлять ее казалось неуместно, какие поздравления, если они знакомы несколько часов, а спорить или советовать глупо, Апраксия, несмотря на внешность, много старше Хингреда. Потому все просто сделали вид, что так и нужно и ничего особого они не услышали. Однако Лира, устроившаяся в одной комнате с сестрой, еще с полчаса истерично хихикала и бормотала, что это побочный эффект от общения с цветущими дриадами.

Возле зеркала Илли на минуту замерла, успокаивая разволновавшееся сердце, потом осторожно коснулась ладонями стекла, вспоминая, как делала это вместе с матерью, потянулась волновавшейся сущностью вдаль, ища зеркало, за которым может быть он.

Нашла не сразу, высокая фигура принца сначала мелькнула в холле, направляясь в широкие проходные залы левого крыла, где находились гостиные и столовые, и Илли, помня расположение комнат, уже увереннее перевела путь на следующее зеркало. Теперь она, несмотря на смазанность изображения, разглядела его получше, и даже девушку, которая шла с принцем под руку заметила, хотя в тот момент не придала этому особого значения. Просто проследила, в какую гостиную они вошли, и потянулась к тому зеркалу, почти сразу найдя к нему путь. Мать снова оказалась права, когда приспособишься, ничего сложного.

Что в гостиной собрались не просто фрейлины, Илли догадалась сразу, рассмотрев как принаряжена королева и как важно движется сидящая напротив нее дама. А потом распахнулась дверь и вошел Кандирд со своей спутницей, как‑то криво улыбаясь прошел к матери и остановился. А девушка что‑то объявила и даже сквозь легкую дымку Илли увидела ее счастливую улыбку. Ну а когда та подняла руки и прямо перед глазами дриады сверкнул так знакомый браслет, в ее душе что‑то словно взорвалось.

— Остановись, не делай этого, я сказала неправду! — Рвались из сердца девушки слова, а руки, не эти, тонкие ее пальчики, а те, что были за сотни лиг отсюда, рвали, ломали закрывавший зеркало знак, чтоб вынести свою хозяйку туда, к нему.