Влада Крапицкая - Воспоминания души (СИ)

Снова сходив на кухню, достала из холодильника яйцо и, разбив его, хорошенько взбила, а потом достала из аптечки шприц и, набрав полученную жидкость внутрь, вернулась в кабинет.

Усевшись на пол, я воткнула иглу в кожаную обивку кресла, в котором мой благоверный любил работать, и вогнала яйцо под обивку. «Через пару дней тут такая вонь будет стоять, что глаза начнёт резать. И Юре придётся здорово постараться, пока он вычислит источник запаха. Пока он не выкинет кресло, от «ароматов» он не избавится! Уж я то знаю! Не раз в школе проверяла эту пакость на входных дверях в квартиры тех учителей, которые меня доставали. Не один учитель поменял после такого входную дверь».

«Вот и всё! Сегодня на славу поработала, теперь можно и поспать» — решила я, выбросив шприц в мусорку, и поплелась в спальню.

Свалившись на кровать, я укрылась одеялом. «Последний раз сплю в этом доме, где когда-то планировала жить долго и счастливо с мужем и детьми. С завтрашнего дня меня ждёт новая жизнь. Интересно, какой она будет?» — устало подумала я, закрыв глаза. «В любом случаи, больше самообманом я заниматься не хочу. Не надо мне копий Бэрика и не буду больше что-то доказывать себе и окружающим. Хочу просто жить в своё удовольствие и быть счастливой!».

Когда я проснулась, часы показывали начало второго. За окном светило яркое солнце, и бабье лето играло всеми осенними красками. Но сегодня все эти красоты только раздражали и вызывали резь в глаза.

Голова раскалывалась от боли, в желудке всё неприятно ныло, а во рту была пустыня. Спустив ноги с кровати, я застонала и не узнала своего голоса, а от малейшего движения перед глазами всё начало расплываться. Но требовалось срочно приводить себя в порядок, и я заставила себя встать на ноги и поплелась на кухню.

«Зря я всё-таки вчера написалась. Не стоят мои сегодняшние мучения того. Ладно, если бы вчера хоть испытала от этого облегчение, а так ведь всё равно было погано. Не смогла отрешиться от проблем. А сегодня к проблемам и плохое самочувствие добавилось. Нет, алкоголичкой я точно уже не стану. Не вижу больше смысла в употреблении алкоголя. Может в восемнадцать он и помогает смотреть на жизнь другими, более радостными глазами. Но в двадцать восемь он только ещё больше обнажает всё уродство этого мира и убожество собственной персоны» — поморщившись, подумала я и, стараясь как можно осторожнее двигаться, зашла на кухню.

Достав из холодильника минералку, я выпила пол бутылки и только после этого нашла в себе силы включить кофеварку. Приготовив себе капучино, уселась на стул и посмотрела в окно, на двор.

«Однако, в том, что вчера напилась есть и положительная сторона. Неизвестно сколько бы я ещё превращала свою жизнь в фарс и цеплялась за прошлое. Так что нечего стонать, жалея себя. Похмелье, это плата за прозрение. А теперь пора брать себя в руки. Сейчас приму контрастный душ, потом плотно позавтракаю и буду собираться. Только куда мне сейчас поехать?». Но пока голова отказывалась соображать и искать ответы на текущие вопросы.

Допив кофе и поставив чашку в раковину, я приняла две таблетки аспирина и поплелась в душ, надеюсь, что хотя бы после него смогу адекватно воспринимать реальность и трезво мыслить.

Душ, особенно ледяной в конце, оправдал мои надежды. Из кабинки я уже выскочила бодро и начала энергично растираться, а в голове всё прояснилось, и головная боль отпустила.

Вернувшись на кухню, я быстро приготовила себе завтрак и после него почувствовала себя ещё лучше. «Вот теперь можно и подумать» — удовлетворённо сказала себе, делая ещё одну чашку кофе.

«Итак, главный вопрос — куда пойти, куда податься? Может, Ларочке позвонить и попросить приютить меня на время?».

С Ларочкой мы познакомились, как только я переехала в этот город, и она являлась одной из немногих моих подруг. Девушкой она была спокойной и сосредоточенной, что очень мне в ней нравилось, но, к сожалению, она была ещё и очень жалостливой. Мне импонировало, что она всегда пыталась понять людей, ища оправдания всяким, даже не самым хорошим поступкам, и никогда поверхностно о них не судила. И именно это когда-то стало основой нашей дружбы. Она никогда меня не осуждала, чтобы я не утворила. Но сейчас мне меньше всего хотелось жалости.

«Нет, не хочу я сейчас смотреть в голубые глаза, и чувствовать её всепонимающий и всепрощающий взгляд. Это мне требовалось раньше, когда ощущая угрызения совести за какой-либо неблаговидный поступок, я искала хоть у кого-то понимания, чтобы успокоить свою совесть. Сейчас мне другое требуется. Может поехать тогда к Рае? Она уж точно жалеть меня не будет. А скорее начнёт поносить Юру, и постоянно повторять, что всегда говорила, что мы не подходим друг другу» — я нахмурилась, пытаясь в себе разобраться. И поняла, что вообще не хочу видеть знакомые лица.

«Лучше сниму себе номер в гостинице на пару дней, а потом арендую квартиру. Хочу сейчас побыть одна. Не хочу ни проявлений жалости, ни понимания, ни нотаций, со стороны других подруг. Вообще ничего не хочу. Надо собраться в кучу, а все подруги буду тянуть меня своими разговорами и воспоминаниями назад, в прошлое, в семейную жизнь».

Решив, что гостиница оптимальный вариант, я нашла справочник и, позвонив в одну из них, забронировала себе номер на три дня, надеясь, что этого времени хватит, чтобы снять затем квартиру.

Вторым, не менее важным вопросом являлась встреча с Юрой. Часть меня требовала немедленно съехать из дома и встретиться с ним только при разводе, другая же часть сильно хотела увидеть реакцию муженька на все мои художества, сотворённые дома.

Сейчас, на трезвую голову, всё проделанное вчера казалось детским и глупым. И я даже испытывала стыд. «Блин, мне двадцать восемь, а вчера я вела себя, как глупый ребёнок. Вот зачем всё это сделала? Лучше бы ушла с гордо поднятой головой, окатив муженька презрением. А сейчас выходит, что я всё сделала это как бы из ревности. Ведь Юра именно так подумает» — внутри поднялась волна отвращения к мужу и самой себе, но ничего исправить я уже не могла. «Ладно, что сделано, то сделано. И лучше мужу посмотреть в глаза. Всё же хочу видеть его реакцию на фотографию девицы, а заодно объясню ему, что мной двигала вовсе не ревность, когда я вчера куролесила. Но прежде чем позвонить ему и попросить приехать домой, надо свои вещи уложить в машину, чтобы потом сразу уехать» — решила я и, поднявшись, пошла одеваться. Через два часа все чемоданы были уложены в машину, я дважды обошла весь дом, перепроверяя всё ли нужное забрала, параллельно морщась от следов своей несдержанности, а когда окончательно убедилась, что ничего не забыла, глубоко вздохнула и набрала номер мужа.