Даниэль Зеа Рэй - Айя

    Айя прикоснулась своими пальцами к его руке. Так нежно, так мягко, что Орайю даже передернуло. Он тут же отпустил ее и отступил на несколько шагов назад, рассматривая ее в полутьме. Измотанная, обессиленная, сейчас она мало походила на ребенка. Скорее, на женщину, в глазах которой тлел не только страх, но и опыт. Она смотрела на него так же, как он, чаще всего, смотрел на других: с усталостью и безразличием, будто знает что-то, что не дано понять остальным.

    - Что еще ты умеешь делать хорошо, кроме того, чтобы прятать свои мысли?

    Айя натянула на себя капюшон и согнулась, вжимая голову в плечи.

    - Ничего.

    - Сама-то хоть веришь в это?

    Айя повернулась и посмотрела куда-то в сторону. Продолжая с силой сжимать планшетник, она ждала, когда он, наконец, соизволит оставить ее в покое. Но Орайя не собирался отступать так просто. Малышка она или нет, странности в ее поведении наводили Орайю на неприятные мысли. Она скрывала что-то... Возможно, отец дал ей особое поручение, например, доносить на них... А почему бы и нет? Прикинуться беспомощной и втереться в доверие к ним с ее внешностью не составило бы особого труда. Только так Роэли смог бы контролировать все, что происходит здесь.

    - Если полагаешь, что сможешь рассказывать папаше обо всем, что услышишь, не забывай, что это мы охраняем твой зад здесь... - ответил Орайя и, прищурив глаза, продолжил изучать ее внешность.

    - Шестерку из меня сделал... - хмыкнула Айя и, повернув голову, исподлобья уставилась на него. - Что я смогу ему рассказать? Как Вы ссоритесь, переглядываетесь и обсуждаете друг друга? Вы даже не замечаете, что кто-то смотрит на вас или стоит рядом. Вам плевать на всех остальных, а мне - на вас. Так что, если вам есть, что скрывать от Гвена, общайтесь ментально. Мне проникнуть в ваше сознание - не под силу. А дар... Меня никогда не могли прочесть. Это от матери, кстати.

    - Ты называешь отца "Гвеном"?

    - Все называют его так. Я просто привыкла. "Шестерка..." - улыбнулась Айя. - А в этом что-то есть...

    - Что-то ты разговорилась... - цокнул языком Орайя и сложил руки на груди. - Бояться, никак, перестала?

    - Кого, Вас? - засмеялась Айя и потерла онемевшие пальцы. - Вы слишком высокого мнения о себе, раз полагаете, что я могу бояться Вас.

    - Но ты боишься...

    - А на войне положено бояться, господин Сиа. И если Юга наградила Вас бесстрашием, мне подобного подарка она не преподнесла. Я - человек, который боится, а Вы, господин Сиа, человек - которого не знает никто.

    Орайя нахмурил брови и с неверием посмотрел на девушку. В проницательности , судя по всему, ей не откажешь. Так тяжело вытянуть из нее хоть пару слов, но когда спровоцируешь, она, судя по всему, выдает их очередями и "сыплет" глубокомысленными фразами прямо в лицо. Почерк Роэли, безусловно.

    - Пойдем, найдем Эрику и вернемся ко всем остальным. У Кимао есть для тебя новости.

    - Какие? - удивилась девушка.

    - С завтрашнего дня ты отправляешься работать в санчасть.

    - В санчасть?! - повысила тон Айя, и Орайя насупился, улавливая в ее голосе напористые интонации.

    - Да. Будешь там помогать.

    - Какого хр...

    - О-о-о, да ты, как я посмотрю, с характером?

    - О-о-о, а Вы, как я посмотрю, насмехаетесь над этим?

    Орайя засмеялся и отвернулся от нее.

    - То же мне - "малышка"!

    - То же мне - нянька!

    - Хватит повторять!

    - Хватит издеваться!

    - Teasum!!! - воскликнула Орайя и расхохотался.

    Айя на глазах поникла и отвернулась от него. Орайя протянул руку, чтобы положить ее на плечо, но она шарахнулась в сторону и, обогнув его, быстрым шагом направилась обратно.

    Странная какая-то... Он всего лишь назвал ее попугаем, а она деру дала, будто он пригрозил ей.

***

    Эрика вернулась в отсек поздней ночью. Все уже лежали на кроватях и, кажется, спали. Все, кроме Бронана, который, безусловно, не оставил появление матриати без внимания.

    - В ванную! Быстро!!! - прошипел зрячий, поднимаясь с постели.

    Эрика спокойно прошествовала мимо, даже, наверное, смогла это сделать по прямой, хотя, в последний момент, не вписалась в дверной проем и, со всей дури, ударилась головой в косяк.

    - Мать твою... - протянула тинка и, обогнув препятствие, направилась вперед.

    Бронан вошел внутрь и закрыл дверь за собой.

    - Твое счастье, что ты купила в магазине только одну бутылку. Иначе...

    - Что, иначе?! - повысила тон Эрика. - За сегодня я не услышала от тебя ни одного приятного слова. Лишь упреки в мой адрес, причем, публичные!

    - Потому что ведешь себя, как идиотка! Что вообще с тобой происходит?

    - Это с тобой что-то происходит, - ответила Эрика и отвернулась. - Я уже раздражаю тебя?

    Эрика посмотрела на отражение зрячего в зеркале и натянуто улыбнулась.

    - Заканчивай это дерьмо! Мойся и спать!

    - Ты даже не понял, почему я напилась...

    - Ты напилась, потому что патологическая тяга топить свои проблемы на дне бутылки перевесила в тебе здравый рассудок.

    - Уходи... - прошептала Эрика, упираясь ладонями о раковину. - Проваливай!

    - Уже тошнит? - спросил Бронан, останавливаясь у двери.

    Эрика рассмеялась, и, пригнувшись к раковине, показала Бронану sihus.

    Зрячий не обратил на столь досадную мелочь своего внимания и вышел из ванной, оставив ее одну.

    Айя лежала под одеялом и не двигалась. Они кричали друг на друга довольно громко, и девушка слышала каждое слово. Став невольным свидетелем чужой перепалки, она почувствовала себя воровкой, укравшей у них часть их личной жизни.

    У Айи было мало друзей. Со многими из них она познакомилась, посещая общество искусств. Большинство из них либо спились, либо подсели на наркоту, побуждая сознание отстраняться и творить во что бы то ни стало. Айи не требовался допинг. В ее голове ютилось слишком много картинок, которые она без труда воплощала в цвете на холсте. Гвена это ее искусство никогда не интересовало. Точнее, оно являлось для него источником информации, которую другие не могли предоставить. Однажды, она попыталась подарить ему одну из своих работ, завернув его собственный портрет в подарочную бумагу и оставив возле рабочего кабинета. Через две недели она забрала его с того же места. Служащие исправно стирали пыль с упаковки, но не больше. Этим поступком Гвен показал, насколько ему безразлично то, чем она занимается. Безусловно, рисование и управление материей - не одно и то же, но ведь она хорошо рисовала, отлично, если так можно сказать...