Марианна Уиллмен - 1.

- Да. Ты появляешься и уходишь, будто луна среди туч, и исчезаешь, как туман.

- Я была здесь только раз. Вчера ночью, когда вы спасли меня.

- О нет, я видел тебя сотни раз до этого! Я знаю, как твои волосы меняют цвет на свету, знаю белизну твоей кожи под этим платьем.

Он посмотрел на нее, а затем повернулся к ней всем телом. Сердце Лили сжалось. При виде его лица, такого красивого и решительного, у нее перехватило дыхание.

- Прошло уже больше года с тех пор, как я впервые тебя увидел, - сказал ей Трегаррик. - Тогда я подумал, что ты - это… кое-кто другой. - На его щеке дернулся мускул. - Скажи мне, Бога ради! Почему именно ты преследуешь меня? Если бы это была Кэтрин, я бы понял…

С его уст сорвалось приглушенное проклятье, и он немного отступил назад. Лили смотрела на него. Ветер ерошил его густые темные волосы - так же, как он расправлялся с ее локонами. Его тень падала на узловатые корни деревьев - так же, как и ее тень. Здесь наверняка произошла какая-то ошибка! Он был так же реален, как и она сама. Лили встала.

- Вы и впрямь капитан Рис Трегаррик? Тот самый человек, который построил «Звездный Дом»? - спросила она, удивляясь, как спокойно звучит ее голос.

- Да, девочка, - он вновь взглянул на нее, нахмурившись. - Как ты думаешь, откуда я тебя знаю? Мы никогда прежде не встречались.

- Не встречались.

Лили была удивлена, как и сам капитан. Мурашки пробежали по ее обнаженным рукам. Осторожно, недоверчиво она коснулась его рукава. Мягкая шерсть, самая что ни на есть настоящая. Как и стальные мускулы под ней.

- Сейчас лето, - сказала она, ощущая на лице теплый ветерок. - Разве вам не жарко в таком толстом свитере?

Он покачал головой. Возле его ботинок опадала листва.

- Сейчас осень, - ответил он. - Ты, наверное, дрожишь от холода в своем легком платьице. Так ты подхватишь чертовски сильную простуду.

Лили улыбнулась:

- Не подхвачу, если я - призрак.

На мгновение воздух между ними задрожал. Это было похоже на рябь, пробегающую по лужицам воды, оставшимся после дождя, когда легкий ветерок касается их зеркальной поверхности. Лили ожидала, что Трегаррик станет полупрозрачным и растает, словно туман на солнце. Рябь становилась все сильнее, все заметнее.

Капитан по-прежнему был здесь.

Рис Трегаррик поймал ее за руку, словно опасаясь, что она убежит… или исчезнет, как водяная пыль под солнечными лучами.

- Кто ты? - спросил он. - Кто ты такая? Вздох замер у Лили в горле.

- Я женщина, - прошептала она. - Просто женщина.

Рис Трегаррик смотрел на Лили с загадочным выражением лица.

- Женщина…

Ветер развевал вокруг них ее волосы, словно накидку. Неожиданно Трегаррик притянул Лили к себе. Она затрепетала в его объятиях. Рука Риса скользнула по ее спине. Ее груди были рядом, и он разглаживал тонкую ткань платья вниз по изящному изгибу спины, по манящим округлостям ее талии и бедер. Его дыхание участилось.

- На ощупь ты женщина, - он наклонил голову, пока его щека не коснулась ее волос. Она услышала, как он вдыхает их запах. - И пахнешь ты, как женщина.

Трегаррик плотно прижал ее к своей груди, и его губы, теплые, упругие и необычайно чувственные, прикоснулись к ее губам.

Она вдруг с необычайной остротой ощутила присутствие Риса Трегаррика - начиная от запаха кедра, который издавала его одежда, и заканчивая силой его пальцев на спине, шершавостью его подбородка, прижатого к ее щеке. Лили подалась к нему, а мир вокруг нее закачался и закружился. Несомненно, это был сон.

Его первый сильный поцелуй открыл дорогу следующему - куда более нежному и требовательному. Лили вздрогнула. Он крепче сжал ее в объятьях, и поцелуй стал еще более настойчивым и неистовым. И Лили ответила на него.

Ответила ему.

Вдруг Трегаррик оборвал поцелуй и посмотрел на нее. Его взгляд был затуманен желанием:

- Боже всемогущий, ты и на вкус настоящая женщина!

- Я же тебе говорила.

- Да, - он зарылся пальцами в ее волосы. - Но я знаю, что это сон.

- Я настоящая!

Рис покачал головой:

- Ты мираж. Но если ты и впрямь та женщина, которая преследует меня в моих снах, докажи это! Сделай мой сон явью. Во имя всего святого, положи конец этому проклятью и моему дьявольскому одиночеству!

Как она могла противиться ему - особенно если сама страстно желала того же? Лили стала на цыпочки и коснулась его рта своими губами. Губы Риса, поначалу твердые, стали мягче. Он прижал ее крепче и вновь поцеловал.

Лили никогда еще не целовалась так неудержимо, так страстно… Это было забытым искусством, подумала она, поцелуй ради поцелуя. Безо всякого расчета и вовсе не прелюдия к чему-то еще. Это было подобно введенному в ее кровь экзотическому наркотику. Она хотела его со страстью, которой никогда прежде не испытывала. Хотела его полностью и безвозвратно.

Хотела его сейчас…

Рис ласкал ее грудь. Прижимаясь к нему, Лили почувствовала, как ее тело становится невесомым, и ощутила силу, с которой откликнулось тело Риса. Она обняла его голову, целуя все смелее и смелее.

Прикосновения его языка были настолько реальными… и все же Лили знала, что это абсолютно невозможно. «Этого не может быть. Это сон. Я просто заснула под деревом, - твердила себе девушка, - и вижу сон».

Но его горячие губы были не менее реальны, чем ее собственные. Его язык скользил по ее нижней губе, проникая все дальше, заставляя Лили тихо вздыхать. Вся она трепетала от удовольствия, и что-то совсем неизвестное, страстное и необузданное в ее душе отвечало на ласки Риса. Своим коленом он раздвинул ее ноги, прижимая Лили все сильнее, пока она не стала томно изгибаться.

«Если это сон, - подумала она, - то я не хочу просыпаться!»

Сердце девушки гулко стучало; грубый свитер щекотал ее возбужденные соски сквозь платье. Рис положил руку на грудь Лили, нежно обхватив ее ладонью. Сосок напрягся и отвердел, когда Рис стал ласкать его своими длинными пальцами. Она слабо вскрикнула, пылая от страсти, и прильнула к нему.

Его тело и руки обжигали, когда Рис спустил с плеча девушки бретельку платья, открывая ее грудь. Все это время он не прекращал свои ласки, легонько покусывая ее губы, с силой прижимая их к зубам, пока она не пошатнулась, изнемогая от желания. Рис был подобен морю - он безжалостно лишал Лили способности думать; сейчас она могла лишь чувствовать.

И этого было вполне достаточно.

Они оба задрожали, когда Рис тронул вторую бретельку, и та медленно сползла вниз. Рис стал целовать шею Лили, касаясь нежной ложбинки у основания горла, он ласкал обнаженные плечи девушки, ощущая вкус ее кожи, дразня и возбуждая.