Демонесса для ректора (СИ) - Ершова Светлана

— А почему ты близнецов братьями назвал, когда нас знакомил?

— Еще не хватало, чтобы я этих оболтусов дядями называл! — состроил он возмущенную физиономию, вызывая на моем лице улыбку.

Разговаривали мы с Курдом долго, мне пришлось объяснить, почему оказалась в таком положении, да и он с охотой отвечал на тысячи льющихся из меня «почему». Уже перед ужином я вспомнила, что оставила тренировочный костюм в спортивной душевой, а утреннюю пробежку никто не отменял, мне только на субботу отгул дали. Сообщив соседу, куда я так резво сорвалась, побежала за своей формой.

В пустой раздевалке стояла вполне логичная тишина, но она почему-то на меня давила, словно сообщая, что случилось что-то очень страшное. Сама не знаю зачем, осторожно ступая, прошла в душевые. Несмотря на отсутствие освещения, в одной из кабинок журчала вода, и что больше всего настораживало, других звуков не наблюдалось. Подойдя к матовой двери, я позвала:

— Здесь есть кто-нибудь? — ответа не последовало, к ручке я тянулась, отчего-то затаив дыхание, когда распахнула дверь, с трудом сдержала рвущийся наружу крик.

Она сидела на полу сломанной куклой, эльфийка, которая еще вчера плавилась в объятьях Курда, сейчас распахнутыми стеклянными глазами смотрела в потолок над моей головой, а из ее груди торчала рукоятка кинжала! Вода, льющаяся из душа, смешивалась с кровью и, скользя по насквозь промокшему форменному платью, розовым ручейком убегала в слив.

Сначала оторопело попятившись, я резко развернулась, срываясь на бег. Не замечая никого и ничего вокруг себя, я бежала к тому, кто сможет все решить, к тому, с кем рядом не страшно! Пробежав через приемную, влетела в кабинет ректора, он при виде того насколько я растерян и напуган, встал из-за стола и, преодолев разделяющее нас расстояние, обхватил ладонями мои плечи, слегка встряхнув.

— Что случилось? Эль, посмотри на меня, что произошло? — в его голосе сквозило искреннее беспокойство. Боги, как же я хочу сейчас стать Адэлиной, чтобы прижаться к его груди и спрятаться в надежных объятьях! Но я — Эль, а мужчина не может вести себя как истеричка, поэтому надо брать себя в руки!

— Там в спортивной душевой девушка, эльфийка, она мертвая, — прошептала в ответ непослушными губами. Он тут же открыл портал, в который шагнул, увлекая меня за собой. — Там, — показала я дрожащим пальцем на открытую дверцу кабинки, прижимаясь спиной к стене, понимая, что сама туда не пойду.

КЕЙГАРД

Присев на корточки, я осмотрел тело девушки, просканировав на отпечатки магии, ее следов не обнаружил, стоило бы еще Дэя подключить, проверить ауру, а так это дело Ведомства немагических преступлений! Хорошо, что палач здесь, значит, тело уберут быстро, пока не началась паника среди адептов.

Палач короля, звучит страшно, но кто бы что ни думал, на самом деле он не отрубает людям головы посреди площади. Палач — это ищейка, он разбирается в преступлениях против короны, а вот когда находит виновных, то да, без каких-либо бумажных проволочек убивает! Свое прозвище Орших заслужил тем, что после него еще никто не выжил, он без жалости убивал, как мужчин, так и женщин. Конечно, сначала на сто процентов убедившись в их виновности! Поэтому его так боятся, он скрупулезно разбирается в деле, не упуская мелочей, чтобы не допустить ошибки, и с тех пор как занял эту должность, еще ни одно дело не осталось нераскрытым. А данное преступление как раз подпадает под его личный контроль, так как совершено на нейтральной территории.

Несмотря на то, что королевство сейчас одно, стычки между расами все равно случаются, но в академии запрещаются и приравниваются к государственной измене. Дэй таким образом пытался привить если не дружбу, то хотя бы терпимость к расовым различиям.

Посмотрел на бледного, прижавшегося к стене парня, сердце затопила нежность, и впервые это не вывело меня из себя, так глядишь, привыкну и… Нет, не женюсь — усыновлю! Даже улыбнулся от этой мысли.

— Эль, мне нужен Орших, сходи за ним, ну на крайний случай и король сойдет, позови кого-нибудь из них, я не могу оставить тело без присмотра, — от такой перспективы парень побледнел еще больше. — Не бойся, они тебя не обидят! — кивнув, он вышел, а я себе под нос добавил. — С некоторых пор это только моя прерогатива!

Первым появился Дэй и, проведя осмотр, тоже ничего не нашел, вышедший из портала палач, оценив фронт работы, грязно выругался, на наши удивленные взгляды он пояснил:

— И так работы невпроворот, еще бабские дрязги разбирать!

— С чего такой вывод? — приподнял я бровь.

— Мужики, как правило, шею режут или душат, а вот отравление или нож в сердце — к женщинам! Да и что еще может случиться у сопливых адептов? Явно парня не поделили! Ладно, разберусь! Не дай бог, еще мой оболтус со своим даром тут замешан!

— Точно! — встрепенулся я после его слов. — Я же когда их вчера на вечеринке застукал, он на ней и лежал!

— Умеешь ты радовать новостями! — поморщился Орших. — Надо узнать у него, не возвращался ли он к ней ночью.

— Нет, до утра комнату никто не покидал, я следилку поставил, — ага, сначала ляпнул, а потом подумал, что именно!

— Нахрена? — опешил палач.

— А он за твоим сыном особый контроль установил, чтобы тот всех адепток в академии не перепортил! — положив руку мне на плечо, заговорщицким шепотом сообщил ему Дэймон.

— Мутные вы какие-то оба! — покосился он на нас подозрительно. — Ладно уж, идите, дальше я сам.

Если бы эта сволочь промолчала, я бы удивился! Не успели мы выйти, как он прокомментировал:

— Следилка — сильно! Уважаю! — и, получив от меня убийственный взгляд, заржал.

— Дэй, когда ты свалишь? У тебя трон без твоей королевской задницы остыл!

— Вот! Так друзей и теряют! А я к тебе со всей душой! Все, сваливаю! Жду тебя через две недели!

— Зачем? — вроде договоренности о встрече не было.

— Именно через столько ты сломаешься и придешь ко мне за советом! — ответить не успел, король исчез в портале.

АДЭЛИНА

Вечер прошел спокойно, дав отдохнуть от столь насыщенного дня. Его размеренность нарушил только Орших, собрав всех четверых вместе в нашей комнате и задав вопросы о вчерашней вечеринке, на прощание он пообещал сыну оторвать уши и ушел, оставив нас одних. Вот странно, при его габаритах и угрюмости, а так же славе маньяка, в его присутствии чувствуешь себя в безопасности, и я с удивлением заметила, что нисколько его не боюсь.

— Как думаете, что с ней произошло? — задал вопрос Рик, имея в виду эльфийку.

— Тебе оно надо? Отец со всем разберется, да и Кейгард без контроля не оставит, — вяло ответил сосед. — Все, валите к себе, спать уже пора.

После ухода близнецов я засобиралась в душ, увидев это, Курден подорвался с места.

— Ты что, собралась в мужскую душевую?! — и столько возмущения прозвучало в вопросе, что я оторопела, удивленно глядя на него.

— Вообще-то я уже месяц в ней моюсь! Хоть мне и не очень нравится, другого выхода нет!

— Давай я тебя хотя бы провожу, — проворчал он себе под нос. Пока собиралась, сосед едва слышно пробубнил. — Когда он обо всем узнает, и до него дойдет, что ты с мужиками в одной душевой мылась, он нас всех убьет.

— Ты там о чем? — вообще не поняла, кто кого убьет.

— Не обращай внимания, пойдем!

Происходящее походило на бред, я по обыкновению зажалась в угол, а Курден, повернувшись спиной, загораживал обзор, как мне, так и окружающим.

— Курд, ты понимаешь, что это странно выглядит? Хочешь, чтобы нас обвинили в любви друг к другу? — прошипела я так, чтобы услышал только он.

— А ты шевели задницей, чтобы свидетелей было как можно меньше!

Естественно, помылась я быстро и, дойдя до своей комнаты, забралась в кровать, искренне обрадовавшись, что день закончился. Знала бы, что принесет мне следующий, еще бы подумала, стоит ли так радоваться!

Начался он, как всегда, с пробежки, во время которой хмурый ректор по обыкновению не произнес ни слова, и после ее окончания так же молча отправился в академию. Я смотрела вслед, провожая его взглядом, когда на мое плечо опустилась чья-то ладонь. Вам знакомо то ощущение, когда не хочешь оборачиваться, интуитивно понимая, что не жаждешь встречи с тем, кто стоит позади тебя? Вот оно и накрыло меня с головой, медленно повернувшись, натолкнулась на взгляд золотистых глаз. Элорд, собственной персоной, предстал передо мной, зло прищурившись.