Мой чужой лорд (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta"

— Тише, тише, — шепчет Вэлькор, и это на самом деле довольно неожиданно с его стороны. То ли он забылся, то ли что — но поцелуи его вдруг становятся нежнее, а давление на мои чувства чуть слабее. И он шепчет какую-то чушь, ласковую чушь, нежную, будто действительно соблазняет желанную женщину, которую считает красивой, а не ту, что решил отбить у врага, как трофей.

Раздвинуть ноги — легко для распаленного, обманутого фальшивыми эмоциями тела. Ужасно обидно для разума, но это раздражение я стараюсь подавить.

В первую секунду, когда член Вэлькора толкается в мое лоно, — мне больно так, что кажется, это я рвусь пополам, а не девственная плева.

Вэлькор помогает. Хоть в чем-то он помогает. Перехватывает мою боль, отстраняет меня от неё, заставляет сосредоточиться на удовольствии.

— Расслабься, Фэй, — хрипло выдыхает в какой-то момент мой муж, — расслабься, будет лучше.

Лучше. Как может быть лучше сейчас?

Тише, Фэй, тише. Расслабься. Это все равно бы случилось. Эта первая брачная ночь, эта консумация. Она была неизбежна. Последняя точка в брачном ритуале.

Да, ты представляла её совсем не так. Но разве ты сможешь это поменять сейчас?

Ты можешь просто закрыть глаза и представить… Представить, что все это по правде. Что с тобой сейчас не Вэлькор Дернхельмский, а какой-нибудь другой, гипотетический, красивый мужчина.

Это он сейчас творит с тобой настолько сладкое непотребство, что с твоих губ срываются откровенные стоны.

Это он сейчас толкается внутрь тебя твердым горячим членом, и каждый его толчок наполняет твое тело раскаленным удовольствием.

И нет, конечно же, тебя никто не заставляет, Фэй, не думай об этом.

Тебе нравится.

Тебе действительно нравится.

Просто поверь и отстранись от этого отвращения, не думай о нем.

Ты сейчас на один шаг ближе к исполнению своего долга.

Лишь бы только путь к нему не оказался бесконечным.



Вэлькор практически горел. Заживо.

Он безразлично относился к судьбе княжны Тэлонис весь тот год, когда разведывал информацию о невесте Дэлрея. Она была действительно лишь трофеем, который был ценен лишь тогда, пока о ней Вэлькор думал, как о невесте врага. Если думать о ней хоть как-то иначе — Вэлькор просто не видел в ней смысла. Жена, которую он выбрал не сам, которую взял из необходимости. Не самый полезный в хозяйстве предмет, с какой стороны не взгляни. Но сейчас…

Фэй была красивой, действительно красивой. Нежной, чувственной, невинной… Нельзя раздуть чувственность из ничего, и хорошо бы, если б с Фэй не получилось. Может, так не кружилась бы голова. Может, так не отравляло бы удовольствие, что взял Вэлькор Фэй исключительно против воли.

Иная сторона эмпатического подчинения была в том, что Вэлькор совершенно точно знал — ставить галочку в завоевании вот этой женщины ему нельзя. И если еще утром ему было плевать, он собирался взять невесту Дэлрея, просто потому, что знал — Эвора точно заденет, что кто-то успеет вперед него. Хотя Эвору предполагалось к этому чудному моменту сдохнуть, но все-таки. Желание взять именно женщину Дэлрея у Вэлькора не пропало даже вопреки всему оптимизму. А сейчас…

Сейчас он чувствовал себя насмерть проклятым.

Он был намерен поиметь Фэй без церемоний. Желательно так, чтобы девчонка потом с постели не сползла и вспоминала первую брачную ночь со священным ужасом, а после больше никогда не смела Вэлькору противоречить. Наброситься на неё лютым зверем, мять жестокими пальцами нежную кожу, максимум — заморозив ей язык, чтобы не орала. Таков был изначальный приговор, определенный Фэй еще на церемонии. А потом… Потом Вэлькор застукал себя с поличным — приникшим к мягким губам Фэй, и лихорадочно вытягивающим из души девушки одну нить желания за другой.

Нет, не смог со своей расправой, не смог в жесткость, и где бы это вообще записать?

Скажи сестрице, что у Вэлькора дрогнула рука и он изменил свои намерения — сестрица решит, что пора братца свергать, а то он совсем ополоумел.

И Вэль вправду ощущал себя то ли больным, то ли безумным, до того плохо получалось сейчас взять себя в руки. Ему хотелось взахлеб целовать эту нежную, фарфоровую кожу, просто языка бы не отрывал от неё, сладкой, душистой, кажется, насквозь пропахшей вишней. Почему вишней, а Фэй? Почему именно этот запах, откуда такие совпадения, а? Именно сейчас, когда в Дернхельме цвели именно они, когда казалось, что ничто иное не олицетворяет землю Вэлькора сильнее. И, кажется, что совсем из дома не уезжал. Что здесь — на своем месте, — как никогда и как нигде.

Вэль пытался смотреть на Фэй, на изящную красивую Фэй и думать о ней, как об обычной женщине. Ну сколько их было, какая, в общем-то, разница между этой и семью десятками до неё?

Нет.

Разница была. Разница была в первую очередь в том, что ни от одной мольбы у Вэлькора еще сердце не вздрогнуло.

Её “Отпусти…” — выдохнутое с захлебывающимся отчаяньем, — оказалось как удар хлыстом вдоль позвоночника.

Отпустить?

Сейчас? Затопить весь мир — свой и ее — тем ужасом, от которого он ее отрезал? Испортить еще сильнее все то, что и так паршиво?

Кхат всемогущий, Вэлькор себя сейчас почти ненавидел. Вот надо было так напугать девчонку, чтобы пришлось её подчинять. Идиот же, идиот. И дело было даже не только в этой странном, будто магическом, очаровании Фэй. Куда больше удовольствия Вэлькор сейчас бы получил от осознания того, что женщина, которую хотел Дэлрей, стонет под ним от удовольствия, только потому, что ей от этого действительно хорошо. Вот это была бы победа. А с подчинением… Практически позорный проигрыш.

Что это было? Наваждение? Почему ему так смертельно хотелось, чтобы Фэй, его Фэй, сейчас действительно его хотела? Чтобы сама, сама сейчас под ним извивалась, сама льнула к нему, чтобы всякий стон, сорвавшийся с её губ, был искренним…

Нет, так не годится. Она же женщина, всего лишь женщина. И не простая — виноватая. Разрушившая продуманный план, отбросившая Вэлькора назад от свершения его мести. И Вэль не собирался вот так проигрывать Фэй, не собирался уступать и поддаваться странному наваждению. Её место было неизменно.

Подчинение Вэль убрал осторожно, так, чтобы Фэй свыклась со своими эмоциями постепенно.

Впрочем, даже когда он разжал свою эмоциональную хватку окончательно, девушка не шелохнулась. И глядеть в её пустое лицо с разметавшимися вокруг головы волосами желания особого не было. Вэль прямо ощущал, как тревожно подрагивают в нем струны. В голове роились странные желания, вроде “поговорить” и “успокоить”, “пойти на второй заход”, но сейчас все это было преждевременно.

Нужно было дать подумать над произошедшим — и себе, и Фэй.

Можно было дождаться, пока Фэй уснет, но… Но что, он боялся чего? Оставлять её? Ну…Ну пусть попробует сбежать, ох-хо, Вэль страсть как обожал охотиться и выслеживать. Фэй Тэлонис теперь принадлежала ему. И никуда он ей сбежать не позволит.

Вэлькор встал, не торопясь оделся. Честно говоря, он понятия не имел, какие покои князь отвел для него. Они с Альдом прибыли прямо перед церемонией, возможно, князь предполагал, что лорд Гастгрин останется с женой до утра и что личные покои ему просто не понадобятся.

Можно было поискать князя, тем более что дворня во всю суетилась, потому что вообще-то часть приглашенных гостей была удостоена приглашения на пир в честь свершившегося брака новой леди-дракона. Во славу Джанха, это был повод гулять и до утра и три ночи кряду.

Великие духи, спасибо, что Вэлькору и Фэй дали время "побыть друг с другом". Окажись сейчас Вэлькор среди шумной толпы пьяненьких гостей хоть даже на пару лишних часов, наверное, мог сорваться на Фэй куда сильней. Хотя, может, глотни он сам вина — может, чуть и подотпустило бы, но не хотелось же. Вэлькор очень ценил силу, свежесть и незамутненность собственных эмоций. Собственно, если бы он позволял себе их притуплять, не смог бы вчера так легко размазать Дэлрея.