Ольга Безмирная - Танец стихий

— А как ты думаешь, меня Хен перетащила к себе? — почти ожил Ривиэль, приподнимаясь на локтях. — Увы, таким как вы это запросто, а маленьким цвакам приходится туго — чтобы выскользнуть из мира, который считает тебя своим, нужно как минимум умереть. И это при сильной магической поддержке. Что там, как максимум — боюсь и подумать…

— И не думай, — облегченно рассмеялась я, убедившись, что маг вполне жив и здоров, — тебе вредно!

— Зачем звала? — хитро сощурился Ривиэль. — Неужто истосковалась? Не один ревень прошел, не один ходень, как ты вдруг соскучилась по мне… хотя, трудно сказать, сколько именно, я так и не привык к мерам времени в мире Хен.

— Ну, здесь прошло тысячу сот, — мягко улыбнулась я, помогая цваку подняться и поддерживая мужчину за талию. — Этого достаточно, чтобы соскучиться?

— Тысячу сот? — потрясенно повторил цвак, ошалело обводя взглядом цваков, все еще не разжавших рук: его удивление подтверждало мою теорию кругов.

Цваки, в свою очередь, тоже косились на Ривиэля, как лошади на пожар, но пока с места в карьер не рвались. На меня же вообще старались не смотреть. До сих пор не ведаю, как смотрится со стороны ворожба стихий, но, судя по результатам, да ощущениям в процессе, думаю, зрелище не для слабонервных…

— Тысячу сот, — снова прошептал цвак, оглядываясь. Особенно его потрясли постаревшие лица братьев. — Что у вас произошло?

— Хороший вопрос, — буркнула я. — Вот, собственно, поэтому я и притащила тебя обратно из страстных объятий самой великой лгуньи в мире — старушки Хен!

Ривиэль слушал мой рассказ очень внимательно, ни разу не перебив. С каждым словом его лицо становилось все мрачнее, приобретая жесткое выражение, которое знакомо по прошлому визиту: цвак в критической ситуации становится совершенно другим существом, поражая серьезностью и собранностью.

— Понятно, — сухо кивнул он, когда я замолчала. — Что требуется от меня?

Вот это мне нравится: никаких воплей и вырывания цветных волос из ирокеза, только требование четких инструкций. Вот только последних у меня не было — так, лишь неясные наметки.

— Думаю, надо объяснить Роже, что происходит с Кеприей, — растерявшись, проблеяла я. — Может, тебе он поверит…

— А тебе не поверит? — размышлял цвак, что-то прокручивая в голове.

— Кажется, он вообще не слышит, что я говорю, — протянула я. — Разве что то, что сам хочет!

— Не сгущай краски, — поморщился цвак, задумчиво разглядывая тукана. — А кто это?

— Это повелитель выживших цваков, — я вспомнила волшебные строения и восхищенно продолжила. — Они увеличили силу клана. Лес сейчас безжизненный, но цваки не растерялись и пошли по стопам анахов. Вот только те комнаты в горах делают… а твои сорасники подошли к задаче креативно: выдолбили целый город в подводных скалах, попутно заработав на этом немалые деньги. Думаю, что если мицар вдруг захочет утопить цваков, те легко научатся дышать под водой.

Избранные цваки наконец расцепили руки, давая другим возможность войти в круг. Тукан тут же подошел к Ривиэлю и преклонил колено:

— Если рожденный повелителем пожелает, я с радостью уступлю ему власть.

— Да на кой она мне нужна? — лицо Ривиэля в недоумении вытянулось. — В Кеприи все совершенно иначе, а я вообще более похож на ходячего мертвеца, чем на повелителя… ну, во всяком случае, сейчас уже более иномирец, чем даже Кира: она в любом мире будет чувствовать себя, словно дома — лишь бы там были стихии…

— Это тебе хранитель сказала? — тут же уточнила я причину такой глубокомысленной мудрости. Цвак не ответил, но было и так понятно, что это правда. Я задумалась.

— Приветствую, — Ллер подошел к старому другу и сжал руками плечи Ривиэля: принц пристально вгляделся в изменившееся лицо цвака. Тот невесело усмехнулся: — Да, мой друг, я уже не тот мальчишка, что сопровождал тебя на всех сомнительных вылазках…

Братья по-очереди обняли Ривиэля. Вдруг Ллер вздрогнул:

— Я не смог! — вскричал побледневший маг. — Мицар почуял магию перемещения! Видимо, мощь цваков возросла настолько, что мне не под силу скрыть такое возмущение… Лихуты близко!

— Они уже здесь! — Тукан вскинул голову, прислушиваясь. — К бою!

Цваки выхватили кахты и выстроились вокруг своего повелителя. Я рванулась было к ним, но Ллер крепко держал мою руку:

— Не стоит, Кира, — покачал головой цвак. — Это самоубийство: мы все потеряли много сил. Стойте спокойно.

Сверху опустилась сеть, словно сотканная из синих молний: цваки застыли, словно замороженные. Я зачарованно проследила за краем ловушки, застывшей в полушаге от нас: это братья Ривиэля сдержали магию лихутов. Они стояли между нами и сетью, поддерживая белесый щит защиты.

— Сфера невидимости, — отрывисто приказал Ллер.

Братья бросили щит и метнулись назад. Схватившись с магом за руки, образовали вокруг нас с Ривиэлем круг и слаженно забормотали заклинание. Прозрачный шар, словно мыльный пузырь, окружил нас со всех сторон. Оставшийся без поддержки щит таял белесым туманом под напором гудящей сети лихутов. В тот же миг, словно ниоткуда возникли три вихря, несущие уже знакомых анахов. Тукан медленно, преодолевая сопротивление ловушки, повернул голову в сторону нападавших.

Один из лихутов вскричал и схватился за виски. Вихрь развоплотился. Потеряв поддержку, мужчина упал на землю и замер. Сеть замерцала и начала таять, неохотно отпуская пленников. Выпутываясь из заклятия, цваки бросились в сторону оставшихся лихутов, стреляя по ним из кахтов. Вскоре, схватившись за грудь, пораженную метким выстрелом цвака, упал еще один лихут. Осиротелый вихрь пошатнулся и завалился на бок, вырывая с корнями дерево, да взметнув комья земли.

— Они побеждают! — радостно вскричала я.

Но тут по воздуху, словно по глади озера, прошла рябь. От колебаний могучие деревья качались в разные стороны, будто нанизанные на невидимые пружины. Посередине полянки завихрения воздуха были сильнее. Полыхнула звезда… постепенно потухая, она принимала формы каменного сердца, мерцающего в груди мрачного мужчины в развевающемся черном плаще.

— Рож'иальяр? — вздрогнул Ривиэль.

Метнула обиженный взгляд на цвака, — он, что, мне тоже не поверил? — и снова обернулась.

Мицар протянул руку к цвакам, сражающимся с последним лихутом: тех словно стало засасывать в воронку. Пытаясь сопротивляться, цваки медленно плыли по течению силы анаха. Приближаясь, касались руки мицара и… просто растворялись! Горячая волна ужаса поразила все тело. Кажется, я закричала: Ривиэль испуганно зажал мне рот.

А на поляне мицар поглощал силу и жизни цваков — одного за другим! Тукан взвился в воздух, словно завывая: от повелителя в сторону мицара полетела извивающаяся призрачная мощь, словно змея она впилась в анаха, захлестнув вокруг шеи чудовищно-длинный хвост. Роже хватился за шею и упал на колени. Цваки, обретя свободу, почему-то не пытались ни убежать, ни нападать на мицара.