Кассандра Клэр - Город потерянных душ

— Джейс…

Он убрал со лба светлые волосы.

— Это… Безмолвные братья разрешили тебе прийти сюда?

— Не совсем.

Уголок его рта дернулся.

— Та к ты что, всех вырубила и вломилась сюда? Конклав такие штучки не одобряет, знаешь ли.

— Ну и ну… Ты правда думаешь, что я способна на все?

Почувствовав, что у нее дрожат колени, Клэри села на краешек кровати.

— А разве это не так? — сказал он и отложил книгу.

— Джейс… я не хотела причинить тебе боль, извини, — прошептала девушка.

Ей хотелось дотронуться до него, но она не посмела.

— Я не хотела причинить тебе боль. Я имею в виду не только Беррен… Помнишь тот момент, когда ты — настоящий ты — сказал мне, чего ты хочешь. Мне нужно было выслушать тебя, но я думала только о том, как тебя спасти. Ты сказал, что хочешь сдаться Конклаву, я возразила, и из-за этого мы оба чуть не стали такими, как Себастьян. А то, что я сделала потом… Алек и Изабель наверняка уже сказали тебе, что меч предназначался для Себастьяна. Но я не могла пробиться к нему. И я вспомнила, как ты сказал мне, что для тебя лучше умереть, чем жить под властью Себастьяна. — Ее голос дрогнул. — Ну, настоящий ты… Там, в Беррене, я не могла тебя спросить, и пришлось действовать наугад. Знай, мне было нелегко… Ведь ты мог умереть… и не просто умереть, а по моей милости. Я бы сама предпочла умереть, Джейс. Но я рискнула твоей жизнью, потому что подумала, что ты сам попросил бы меня об этом. Я решила, что я в долгу перед тобой, ведь я уже однажды предала тебя. Но если я ошибалась… — Джейс молчал. — Если я ошибалась, — повторила Клэри, — тогда прости. Мне нечем искупить свою вину. Но я хочу, чтобы ты знал, что мне жаль.

В комнате повисла тишина.

— Пожалуйста, скажи что-нибудь, — наконец не выдержала Клэри. — Было бы здорово, если бы ты заговорил.

— Так, давай разберемся, — сказал Джейс. — Ты пришла сюда, чтобы извиниться передо мной?

— Д-да, — кивнула девушка.

— Клэри… ты спасла мне жизнь.

— Но я пронзила тебя огромным мечом. Ты горел…

— Ладно, — сказал Джейс. — Может быть, наши проблемы — не такие, как у других.

Он поднял руку, как будто собирался дотронуться до ее лица, но потом опустил.

— Знаешь, я тебя слышал, — сказал он. — Слышал, как ты говорила мне, что я не умер. Как просила меня открыть глаза.

Они молча смотрели друг на друга. Клэри была так рада снова видеть Джейса, что не хотела думать ни о чем другом.

— Как ты думаешь, почему я тебя полюбил? — заговорил Джейс.

Клэри меньше всего ожидала такого вопроса.

— Я не… Это нечестный вопрос.

— А по-моему, честный, — сказал он. — Думаешь, я тебя не знаю, Клэри? Девушку, которая пошла в отель, полный вампиров, чтобы спасти своего лучшего друга? Девушку, которая перенеслась в Идрис, потому что не хотела сидеть сложа руки?

— Ты накричал на меня за это…

— Я кричал сам на себя, глупая. Мы с тобой похожи. Мы оба безрассудны. Мы оба действуем, не думая. Мы готовы на все ради тех, кого любим. Были моменты, когда я мог защитить тебя, но ты мне не позволяла. И я…

— Мне не нужна защита, — негромко фыркнула Клэри.

— Я так и знал, что ты так скажешь. Но в том-то и дело, что иногда ты нуждаешься в ней. А иногда в ней нуждаюсь я. Мы должны защищать друг друга. Но не от всего. Не от правды. Это и означает — любить, но позволять любимому оставаться самим собой.

Клэри безумно хотелось протянуть руку и дотронуться до него. Потому что то, что происходило между ними, было похоже на свидание в тюрьме, через стекло.

— Я полюбил тебя, — сказал Джейс, — потому что не знал никого, кто был бы смелее тебя. Разве я мог просить тебя забыть о своей отваге только потому, что люблю тебя?

Он взъерошил волосы, и Клэри захотелось пригладить их.

— Ты пошла за мной и спасла меня, когда все остальные… ну, почти все… поставили на мне крест, а те, кто остался верен мне, толком не знали, что им делать. Думаешь, я не понимаю, что тебе пришлось пережить? — Глаза его потемнели. — Как я могу на тебя злиться?

— Тогда почему ты не хотел меня видеть?

— Потому что… — выдохнул Джейс. — Ладно, вопрос логичный, но кое-чего ты не знаешь. Меч, которым ты воспользовалась, тот, что Разиэль передал Саймону…

— Блистательный, — сказала Клэри. — Меч архангела Михаила. Он уничтожен.

— Нет, не уничтожен. Когда его поглотил Небесный огонь, меч вернулся туда, откуда пришел, — Джейс едва заметно улыбнулся, — иначе нашему ангелу пришлось бы долго объясняться с начальством. Но я отвлекся. Меч… он так горел… это был не обычный огонь.

— Я так и думала…

Как же это мучительно, что он рядом, а прикоснуться нельзя.

— Зря ты этот свитер надела, — вдруг пробормотал Джейс.

— Что? — Клэри опустила глаза. — Я думала, он тебе нравится.

— В том-то и дело, что нравится, — сказал он и мотнул головой. — Не обращай внимания. Этот огонь… этот огонь Небес… Неопалимая купина, огненный столп, который вел Колена Израилевы, — это и есть тот самый огонь. «Ибо огонь возгорелся во гневе Моем, жжет до ада преисподнего, и по ядает землю и произведения ее, и попаляет основания гор»[22]. Этот огонь выжег то, что со мной сделала Лилит.

Он потянулся к краю футболки и задрал ее.

Клэри охнула — над сердцем больше не было Метки Лилит, только белый шрам в том месте, куда вонзился меч.

Она протянула руку, но он быстро опустил футболку. На ее лице отразилась обида.

— Клэри, — сказал он, — этот огонь все еще внутри меня.

Она непонимающе уставилась на него:

— В каком смысле?

Он вытянул руки ладонями вниз. Руна Всевидящего ока на его правой руке, исполосованной шрамами, побледнела. Вдруг кожа его, казалось, превратилась в стекло, под которым переливалось золото. Она видела кости, обвитые языками пламени.

Джейс поднял голову, и они встретились взглядами. Глаза его были золотыми, как и всегда, но Клэри готова была поклясться, что сейчас в них бурлил огонь. Он тяжело дышал, на его лице блестел пот.

— Ты прав, — вздохнула Клэри. — Наши проблемы — не такие, как у других.

Джейс удивленно посмотрел на нее. Он сжал руки в кулаки, и огонь исчез. Давясь смешком, он спросил:

— Это все, что ты можешь сказать?

— Нет. Я много чего могу сказать. Что происходит? Ты теперь нефилим-факел? Что, черт возьми…

— Не знаю, кто такой нефилим-факел, но… Ладно, слушай. Безмолвные братья сказали мне, что теперь я ношу Небесный огонь внутри себя. Когда я очнулся, мне казалось, будто я дышу огнем. Алек и Изабель решили, что это временный эффект, но он не прошел, и, когда призвали Безмолвных братьев, брат Захария сказал, что не знает, как долго это продлится. Я обжег его — в тот момент, когда он дотронулся до моей руки.