Келли Армстронг - Призрак

Заклинание у меня было, но не то, которого она ожидала. Произнеся последние слова заклятия против демонов, я приготовилась вырвать руки из хватки никсы, ожидая, что ее накроет шоковой волной.

Никакого результата.

Слова заклинания еще раз сорвались с моих губ, но поздно. Способностей Пейдж не хватало на заклятия против демонов, и энергия заклинания была потрачена впустую.

Даже пожертвовав своим посмертием, даже превратившись в ангела, я не сумею никого спасти, Я проиграла. Все потеряно.

– Что-то не так? – со смехом осведомилась никса.

Она приподняла меня над собой. У меня не осталось ни колдовской мощи, ни физических сил. Освободившись от меня, никса с силой швырнула меня на пол, и, склоняясь надо мной, с силой ударила меня в грудь. У меня перехватило дыхание. Я начала связывающее заклинание, в последней отчаянной попытке…

– Погоди! – прозвучал далекий, почти неразличимый женский голос. – Лучше вот это.

Откуда-то издалека пришли слова нового заклинания. Времени на раздумья не оставалось. Я произносила фразы, которые шептал мне призрачный голос. Греческий. Что-то о ветре. Ведьмовское заклинание.

Никса захрипела, откинув голову, широко раскрыв глаза. Паника искривила ее рот звериным оскалом. Она потянулась к моей шее и замерла, хватая ртом воздух. Глаза моей дочери остекленели, губы посинели. Не в силах продолжать, я умолкла.

– Нет, – шепнул голос, – продолжай!

Я медлила. Я вот-вот убью свою дочь, свою родную дочь! Нет, я на это не способна, я не пойду на такой риск. А вдруг…

– Закрой глаза и продолжай. Все образуется.

Скрипнув зубами, я зажмурилась и продолжила заклинание. Никса хрипела и задыхалась. Это хрипела, умирая, моя дочь. Вонзив ногти в ладони, я закончила заклинание, дрожа всем телом в ожидании последнего вздоха.

Тело Саванны рухнуло на меня. Она не дышала. Я перекатила ее на спину и приготовилась делать искусственное дыхание.

Внезапно призрачный свет замерцал вокруг тела дочери. Никса. Я должна остановить ее. Нет, я должна спасти дочь! Замерев, я не сводила взгляда с Саванны и с желтоватой ауры, окружающей ее тело.

Останови никсу, и ты спасешь Саванну.

Поднявшись на ноги и не глядя на тело дочери, я протянула вперед руки. Мои губы машинально произнесли еще одно незнакомое заклинание, и в моих руках появился меч. Сомкнув на рукояти дрожащие пальцы, я отступила, в последний раз взглянув на Саванну, и обрушила меч на никсу.

Меч прорезал желтоватую дымку. Запрокинув голову, призрачная никса взвыла. На лестнице послышался звук шагов и в подвал вбежал Лукас. Я хотела окликнуть его, но все подернулось мглой.

– Саванна!

Средняя Судьба стояла у прялки.

– Где?.. – вскинулась я.

Судьба подняла руку в предупреждающем жесте. По мановению той же руки в круге света передо мной возникла Саванна, болезненно потиравшая затылок; над ней склонились Лукас и Пейдж. Судьба взмахнула рукой, и видение исчезло.

– Она жива, – вымолвила я.

– Да…

– А никса? Получилось ее поймать?..

– Да. Ей воздалось по заслугам.

Осознавая случившееся, я внезапно вспомнила, какой ценой досталась мне эта победа.

– Я – ангел? – прошептала я. Судьба кивнула.

– Изменить это невозможно?

Она медленно и печально покачала головой. Пересиливая ужас и скорбь, я выпрямилась и посмотрела Судьбе в глаза.

– Мой долг возвращен сполна. Я отдала вам все, что у меня было. Теперь я должна покинуть это измерение, но я не могу понять…

– Ты поймешь, – мягко ответила Судьба. – Для тебя все переменится, Ева. Ангелы не вправе здесь находиться. Это не произвол, это необходимость. Ты – ангел и должна жить в мире ангелов.

– Тогда и я там буду, – раздался голос за спиной. Кристоф! Шагнув к нему, я наткнулась на преграду.

– Что же, я даже не могу к нему подойти? Будь оно все проклято! Да, у меня немало проступков, но чем я заслужила такое?

– Это не наказание, Ева.

– Да неужели? По-моему, самое что ни на есть наказание.

Кристоф откашлялся.

– Что ж, если здесь она оставаться не может, тогда я уйду вместе с ней.

Появилась старшая Судьба.

– Ты бы ушел, но тебе нет там места, Кристоф, точно так же, как ей нет места здесь.

Он скрестил руки на груди.

– Она пожертвовала собой, а теперь – моя очередь.

– Все это очень благородно, но ответ остается прежним: «Нет». Ты нужен нам здесь.

– Для чего? Чтобы играть в адвоката призраков? Здесь тысячи…

– Кристоф, не тебе судить о наших мотивах и наших решениях. Твое место здесь.

Она повернулась ко мне.

– А твое место там, с ангелами. Однако выход есть… – На губах Судьбы-старухи возникла тень улыбки. – Выход есть всегда.

Кристоф подался вперед. Судьба шагнула к краю возвышения, взмахнула рукой и, пролетев по воздуху, опустилась на пол рядом с нами – крохотная старушонка, не достающая макушкой мне до плеча. Накрыв мою руку ладонью, Судьба не по-старушечьи ясным взглядом взглянула мне в глаза.

– По-твоему, это – наказание… Нет, Ева, мы не настолько жестоки. Конечно, нам хотелось, чтобы ты присоединилась к ангельскому воинству, но мы смирились с твоим отказом. То, что ты сделала в мире живых, твое самопожертвование… Хотя мы всегда знали, на что ты способна… – Чуть заметная улыбка. – При должном стимуле. Такой жертвы никто не ожидал, и мы решили, что сделаем все возможное, чтобы облегчить избранную тобой долю.

– Так я могу остаться…

– В призрачном мире? Нет, исключено. – Она вернулась на возвышение, но не села за прялку. – Ева, тебе должен быть известен основной принцип любой сделки: равный обмен. Сколько отдаешь, столько же и получаешь взамен.

Появилась младшая Судьба.

– Помнишь историю Персефоны и Деметры?

– Греческий миф о смене времен года? – неуверенно сказала я.

– Он самый. Аид, владыка подземного царства, хотел взять в жены Персефону, похитил ее и унес в свое царство. Деметра, мать Персефоны, воззвала к богам, и они заключили сделку с Аидом: лето Персефона проводит на земле, а зиму – в подземном царстве. Подойдет? – И, недовольно скривившись, добавила: – Ну, не совсем так…

Ее сменила средняя сестра.

– Ева, тебе есть чем заняться, так что пора приступать. Привыкай к новому распорядку: полгода – с ангелами, полгода – с Кристофом, в призрачном мире.

Я взглянула на Криса. Он улыбнулся.

– Мы согласны.

Библия учит, что Бог создал мир за неделю. Я не сильна в религии, но кое-что помню. Пусть академики ломают головы, как было на самом деле. Мне хорошо известно, что за неделю может случиться очень многое: призрак, тоскующий по дочери, превращается в небесного воина, преследующего демидемона-убийцу; правоборец поневоле становится полноправным ангелом, вечным защитником справедливости. Пусть перемены не всегда явственны, они ощутимо изменяют жизнь.