Мария Сакрытина - Я клянусь тебе в вечной верности

Когда я в третий раз догнал его похитителей, видят боги, мне хотелось перед ними извиниться! А Никки впервые нарвался на серьёзный разговор, после которого у него и случилась истерика, наполовину показная. Но надо было объяснить мальчишке, что издеваться над «плохими» людьми нельзя, ибо они тоже люди. И да, связывание, подвешивание на дерево, игры в догонялки и лошадки с заколдованными беднягами – это тоже издевательство.

На границе с Мальтией нас встретили Арий и мои гвардейцы. Целитель поймал летающего Никки и со словами «Милостивая Матерь, всепрощающая» связал ему руки какой-то расшитой тряпкой. Никки надулся, целый вечер ехал молча и, только укладываясь спать, завёл старое: «Я больше так не буду». Тронутый, я пошёл за Арием – ни я, ни Никки тряпку снять не могли.

Целитель выслушал слёзную речь на бис, молитвенно сложил руки, кивнул – и битых полночи читал Никки проповедь, после которой мальчишка так впечатлился, что до самой столицы вёл себя вполне пристойно. Пара эскапад на лошадях – «я тоже верхом умею» – наверное, не считается.

Слепота ему, кстати, почти не мешала. «Пап, а можно я посмотрю твоими глазами?» – было для него обычным вопросом. И это меня он хотя бы спрашивал. Я не сомневаюсь, что другим он лез в голову без спроса. А если вдруг «других» не было – волколак Элизы, прячась, всегда следил за ним, как когда-то за мной. И его Никки эксплуатировал на всю катушку. Так, он чуть не спустил демона на деревенских мальчишек неподалёку от столицы – те посмели дразнить его слепым пнём. «Ну я же их не заколдовывал!» – вопил он потом. А то, что я еле успел волколака отогнать… успокаивал их, а заодно и всю деревню, собравшуюся идти на демона с вилами. Арий остаток ночи увещевал Никки. Это и угроза оставить его вместо Пчелиной Заводи в храме Девятки с целителем наедине на Никки подействовали. Он теперь корчил из себя такого несчастного «сиротинушку», что, ей-ей, если бы не знал – сам бы повёлся.

Я волновался за Валерия. Да, нашему королю было всего восемь, но он панически боялся чародеев и запросто мог выслать Никки из Мальтии, а то и приказать его убить, несмотря на всю привязанность ко мне. В конце концов, он был нашим королём, а я всего лишь командовал его гвардией. Наша «дружба» строилась на том, что я знал своё место всегда.

Валерий встретил нас очень холодно. На меня не смотрел, зато оглядывал Никки как опасную, но любопытную зверушку. А насмотревшись, официальным тоном начал:

– Герцог де Креси…

Он никогда так меня не называл, даже на церемониях.

– Извольте напомнить, зачем я посылал вас на Запад?

У меня ухнуло сердце, я чётко осознал, что сейчас слуги, двор и парочка послов, присутствовавших при аудиенции, увидят весьма занимательную сцену – меня, валяющегося перед троном на коленях и упрашивающего Его Величество позволить мне оставить сына. И уже представлял ухмыляющиеся рожи наставников Валерия, которых я должен был выслать из столицы после приезда… Когда Никки, вдруг отпустив мою руку, спокойно пошёл к ступенькам трона. Конечно, гвардейцы тут же скрестили перед ним копья, и, конечно, по всему залу раздался тихий звон вынимаемых из ножен мечей. Никки покосился на гвардейцев, хихикнул и замахал рукой. Тут же наступила звонкая, на ощупь ощутимая тишина. Стража оцепенела, придворные, послы, слуги – все. Кроме меня, короля и, конечно, моего сына.

– Никки!

– Всё в порядке, пап, – безмятежно отозвался Никки, поднимаясь по ступенькам трона. – Я потом извинюсь. Чес-слово! – и, повернувшись к вжавшемуся в спинку трона бледному Валерию, выпалил: – А ты правда король?

– А ты – чародей, – выдохнул Валерий, и Никки подбоченился.

– Ага! – и тут же: – А что, у тебя и корона есть? И мантия? Мне мама рассказывала, что у королей всегда есть корона с мантией. А твои можно пощупать? Можно? Ух ты, тяжёлые какие, ты что, всегда их носишь? – и, поворачиваясь ко мне: – Пап, я не хочу быть королём! У них короны как булыжники!

– Никки, немедленно прекрати! И расколдуй…

– Оставь его, – тихо произнёс Арий, точно из воздуха возникая рядом.

– Но, па-ап, они мешают мне с королём знакомиться! – вставил Никки и, повернувшись к Валерию, сообщил: – Меня зовут Николас. Но можно просто Никки. Слушай, а это правда, что у тебя собаки есть? Много?

Валерий моргнул, глядя на Никки уже не испуганно, а изумлённо:

– Д-да…

– Покажешь? – тут же попросил сын. – А у меня есть волк. Хочешь, я его тебе тоже покажу? Только он сейчас где-то по саду бегает, так что, может, выйдем к нему? Его все почему-то боятся, но это неправильно – волк хороший и всегда даёт себя дёргать за уши. Только ворчит иногда. А у тебя собаки где?

– На псарне…

– Псар-не, – повторил Никки. – Лошади в – «ко-нюш-не», а собаки на «псар-не». О, я выучил. Видишь, какой я умный!

Валерий снова моргнул и вдруг захохотал. Долго не мог успокоиться – обалдевший Никки хлопал его по руке.

– Ну пошли, покажу тебе собачек, чародей, – хихикая, произнёс наконец король.

– Пошли, – согласился Никки. – А во что ты обычно играешь… ой! – поскользнувшись.

Валерий поймал его за руку, похлопал по макушке.

– Какой ты ещё маленький…

– А я вырасту и стану выше тебя, – надулся Никки.

– Правда? – недоверчиво усмехнулся Валерий.

– А я почём знаю? – буркнул Никки.

– Ну ты же чародей!

– И что, я теперь всё знать должен?

– Ну, не всё, но…

Честно говоря, я и раньше полагал, что Валерию не хватает общения со сверстниками и это не идёт ему на пользу. Никки раскрутил его за полчаса. Я оглянуться не успел, а Валерий уже показывал ему псарню, а потом и учебный плац. И хохотал едва ли не громче Никки. А на третий вечер, перед нашим отъездом, когда я заглянул в свою спальню после нудного выгуливания восточного посла по столице, Валерий с Никки сидели на кровати и дружно тягали бедного волколака за уши. Демон обречённо косился на дверь, а когда увидел меня, заскулил: «Спасай!»

В Заводь Никки уехал, забрав в подарок от Валерия щенка мастифа. Но два дня спустя после приезда, наигравшись, заскучал: «Пап, что ты вечно с этими свитками сидишь, поиграй со мной». На третий день в Заводь совершенно неожиданно приехал Валерий, и я вздохнул спокойно, скинув мальчишек на гвардейцев. Капитан королевской стражи тогда во время ежедневного доклада особенно подчёркивал, что они нашли моего сына и короля в подвалах в компании громадного волка и пяти призраков, и нельзя ли как-нибудь сделать так, чтобы хотя бы волков и призраков в окружении короля не было?

«Призраки?» – поинтересовался я, укладывая мальчиков спать в одной спальне и на одной кровати, иначе они ложиться отказывались. «Страшные демоны-мстители подземелий», – улыбнулся Валерий. «Ага», – отозвался Никки и, щёлкнув пальцем, создал такую страхолюдину, действительно прозрачную, что у меня волосы дыбом встали.