Лев (СИ) - Черногорская Ксения

Все работающие женщины в моём понимании делятся на два вида. Нормальные, и такие, как я.

Нормальные — это те, кто после тяжёлого, или не очень, рабочего дня, спешат домой, к семьям. К мужьям и детям.

А такие, как я — неудачливые в личной жизни перфекционистки — засиживаются допоздна в офисах, чтобы качественно выполнить свою работу.

Дома-то никто не ждёт. Дома — тоска, как её не туши чтением книг и просмотров сериалов.

Кошку, что ли, завести?

Ну, а что ещё остаётся? Мне двадцать шесть, и я — одинокая женщина. И то ли у меня ворох необоснованных требований к мужчинам, то ли мне действительно просто не везёт.

Пробовали ли я знакомиться в сосцетях?

Пробовала и не раз. Два раза я даже на свидания ездила. Ну, как свидания… Фоточки и переписки — это одно, а когда видишь в реале человека, от поведения которого воротит так, что вежливость и чувство такта становятся орудием защиты — это совсем другое.

Первый был настолько глупый, что я даже удивлялась: бывают же такие люди. А второй — ненавидел и презирал женщин, и это чувствовалось в каждой его фразе, в каждой интонации и в каждом жесте.

Нет, лучше быть одной, чем рядом с одним из таких вот.

Но одной тоже грустно. Особенно тогда, когда простужаешься, вынужденно валяешься в постели, и понимаешь, что единственное сочувствие и забота — это смски и звонки мамы и подруг.

Ладно. Повздыхала, погрустила, выпила чайку, но работу делать надо.

Эти отчёты требуют дикой сосредоточенности. В одной циферке ошибёшься — потом не оберёшься проблем. Зато платят неплохо. Я хоть и не старший менеджер по продажам, а вполне обычный, но компания, в которой я работаю — вполне себе на уровне.

Коллеги у меня в основном замужем. Кроме Машки. Вот с ней мы и дружим. К тому же нас объединяют общие интересы и то, что мы уже четвёртый месяц подряд становимся лидерами продаж в нашем секторе.

Но сегодня Машки нет. Взяла день отпуска за свой счёт. Маме с папой на даче помочь.

Вот и кукую одна, в то время как рабочий день уже закончился.

В соседнем кабинете, как обычно торчит пузатенький зануда Олег — наш сисадмин, и при входе сидит Михалыч — охранник на смене. Он из ЧОПа, они всё время меняются, но Михалыч — работает у нас чаще всего. Вообще ему и пятидесяти нет, но по имени его никто не зовёт. Честно говоря, я даже не уверена — Александр он или Алексей. Поэтому тоже, на всякий случай, зову его Михалычем.

Тихонечко гудит ноутбук. Я стучу пальцами по клавишам и время от времени потягиваю остывший мятный чай.

Времени — девятый час, и время от времени я звоню клиентам согласно записям в клиентской базе. До девяти часов вечера, думаю, звонить можно. А вот позже уже не беспокою никого. Переношу такие звонки на следующий рабочий день. Причём по вечерам звоню только тем клиентам, с которыми у меня сложились приятные и взаимно благодарные отношения. Как правило это короткие и очень тёплые беседы.

В этом месяце мне осталось до выполнения личного плана чуть меньше двухсот тысяч рублей, при этом прошло только три недели. Так что план, думаю, выполню уже завтра-послезавтра. Два-три хороших заказа и всё, я снова претендент на премию.

Хоть что-то хорошее в жизни. Свои собственные маленькие победы.

Только я решаю встать и налить себе ещё чайку, как до меня доносится звук шагов в коридоре. Странно. Кто это может быть? Обычно в такое время никто уже не приходит. А сисадмин наш так шаркает, что не узнать его просто невозможно. Тут шаги другие. Увесистые, тяжёлые, мерные.

Поднимаю голову и, держа пальцы над клавиатурой, смотрю на дверь.

Она распахивается и в кабинет входит мужчина…

Я даже замираю, когда его вижу.

Роскошный атлет в деловом костюме, который явно ему сшили на заказ. Стильная короткая стрижка — полубокс, внимательный хмурый взгляд. Лицо будто вырезано из камня — настолько оно мужественное и суровое. Тёмная щетина, несмотря на аккуратность, придаёт ему ещё более жёсткий и опасный вид. Тонкая полоска губ не содержит ни намёка на улыбку. Даже вежливую.

Красивый, жёсткий и суровый мужик. Явно богатый. И совершенно мне незнакомый.

Я даже сглатываю, настолько опешила.

Что он тут забыл? Это вообще-то не клиентский отдел.

— Здравствуйте… — робко произношу я. — Вы кого-то ищете?

— Да.

Голос низкий, требовательный, с нотками звенящей стали. Голос брутала, как и внешность. Мне даже не по себе становится.

Мужчина, без капли какого-либо смущения, подходит к моему столу и, чуть нависнув, упирает руки в его край. Смотрит мне в глаза. Так внимательно, и даже пристально, что я даже запаниковать успеваю. Это что вообще за поведение такое?

— Мне нужен Роман Леонидович. Ваш финдиректор.

— Его нет, — нервно сглотнув, отвечаю я.

Интересно, как он прошёл мимо Михалыча? Посторонних тот не пускает — это точно. А кто он такой тогда, если не посторонний?

Мужчина выпрямляется и степенно смотрит по сторонам. На скулах играют желваки. Он, похоже, чем-то недоволен. Блин… Лучше бы я домой пошла вместе со всеми, а не рекорды свои бить собралась….

Снова вперивает в меня тяжёлый взгляд. На этот раз смотрит не только в глаза, но оглядывает меня до пояса. Хорошо, что ниже я скрыта столешницей. Но и без того очень не по себе.

— А вы… простите кто?

На его губах появляется лёгкая усмешка. Такое впечатление, что в наш кабинет зашёл самый настоящий хищник. И в том, что он опасен — у меня сомнений вообще нет. И сбежать не получится. Он огромный, широкоплечий и стоит между моим столом и выходом, который загораживает своей мощной фигурой. К тому же он высокий: навскидку — метр восемьдесят пять-метр девяносто.

— Лев, — он протягивает мне огромную ладонь. — Вас как зовут?

Поёжившись, смотрю на его руку, и легонько пожимаю её. Тёплая, сильная…

— Олеся… — глядя на него, как кролик на удава, тихонько отвечаю я.

— Что пальцы такие холодные? — усмехнувшись, спрашивает он. — Не холодно же вроде? Любовь не греет?

Чего?… Что за бестактный вопрос?

— Ладно, — он делает шаг к креслу и, развернув, плюхается в него. Достаёт из внутреннего кармана синего пиджака сверкающий металлом тёмно-синий смартфон. Взглянув на меня, прикладывает к уху.

— Алло, — двухсекундная пауза. — Я приехал, тебя нет. Ты со мной шутки шутить вздумал?

Мурашки по коже…

Блин, что происходит-то вообще?

— Рома, не надо юлить, — цедит в трубку незнакомец. — Если ты в течение получаса не появишься здесь, я заберу с собой твою девочку, — насмешливый взгляд в мою сторону.

Что?… Мамочки…

— Какую? Да у тебя тут сотрудница клёвая. Ебабельная такая. И, что приятно, незамужем.

Закончив разговор, этот нагловатый и бестактный мужик закидывает ногу на ногу и, поворачивается вместе с креслом в мою сторону. Чуть наклонив голову вбок, насмешливо на меня смотрит.

А я совершенно растеряна и испугана. Он кто — бандит? Говоря о "девочке", он же явно говорил обо мне… Что это значит вообще?! Как это "заберёт"?! Я ему что — вещь какая-то, что ли?!

Он хлопает ладонями по бёдрам.

— Ну что ж, — произносит он, чуть щуря глаза. — Раз у нас с вами есть полчаса свободного времени, предлагаю познакомиться поближе.

— У меня нет получаса свободного времени, — справившись со страхом, строго заявляю я. — И вообще — что вы себе позволяете? Почему вы сели на кресло сотрудницы, почему ругаетесь матом, почему…

Подняв ладонь, он совершенно по-хамски осекает меня звуком "Тшшш" и заставляет умолкнуть.

— Олесь, ты что так разволновалась? Релакс. На кресло я сел потому, что так удобнее. И матом я не ругался.

— Ругались, — возражаю я. — Вы сказали матерное слово.

— Обсценная лексика входит в мой вокабуляр, — поиграв желваками, заявляет он. — По той простой причине, что является частью великого и могучего русского языка. Она прекрасно передаёт экспрессию, причём вовсе не обязательно негативно окрашенную. Ты, например, пиздатая. Но это же не значит, что я тебя обругал.