Искушение желанием (СИ) - Зеркальный Саша

Будильник в телефоне разорвал тишину назойливой мелодией, заставив Ирину с трудом разлепить глаза и протянуть к гаджету руку. Стараясь снова не погрузиться в сладкий сон, позабыв о надоевшей за последнее время работе, девушка перекатилась на бок и постаралась сфокусировать взгляд на единственном мужчине, надолго застрявшем в ее жизни, — зеленом фикусе, стоящем в углу комнаты. Порой она чувствовала себя знаменитым киллером, таскавшимся по жизни с цветком, так и не сумевшим найти себе пристанище. Скривив губы в кислой улыбке, Ира подумала, что неплохо бы было давно дать ему имя, раз он стал ее полноправным партнером.

— Аркадий, — пробормотала она и откинула одеяло. — Доброе утро.

В окно уже жарило летнее солнце и стремилось к зениту, но девушка не чувствовала себя отдохнувшей. Наоборот, ей казалось, что голова упала на подушку всего несколько минут назад. И немудрено, потому что дома она оказалась лишь в три часа ночи. Лето — прекрасная пора для отдыха на море или природе с друзьями, для наслаждения солнцем, теплой компанией и весельем. Но для людей с такой профессией, как у нее, лето — еще и сезон свадеб, разнообразных торжеств и банкетов, которые нужно организовать, обеспечить безупречным обслуживанием и наполнить столы всевозможными яствами. Ирина была администратором ресторана.

Собрав волю в кулак, она приняла вертикальное положение и спустила ноги на прохладный пол. Кроме того, что в последнее время на работе находиться было невыносимо, так еще и в личной жизни у девушки был полный раздрай. В свои двадцать четыре года она уже успела пожить с мужчиной в два раза старше себя, разочароваться в этом и снова остаться одной. Пару месяцев назад она решила сменить место жительства и вместе с Аркадием переехала на съемную квартиру к лучшей подруге.

Заставив себя таки оторвать попку от кровати, Ира пошлепала босыми пятками по коридорам квартиры, наслаждаясь тишиной и единением со своими мыслями. Бывший мужчина Веремеевой не церемонился с ней и на позднее возвращение с работы плевать хотел с высокой колокольни, да и вообще ее занятие не считал чем-то важным. Для него работа в ресторане была временной, незначительной и не требующей больших усилий, хотя ресторан, в котором она работала, был высочайшего класса и приносил приличный доход. Кроме этого он постоянно допытывался, когда же она найдет нормальную работу, с насмешкой интересовался «сколько клиентов она за день обслужила» и совершенно не обращал внимание на то, что его слова сильно задевали девушку. Теперь же она жила в относительном спокойствии квартиры, которую снимала на пару со своей лучшей подругой Аней, сладко посапывающей в данный момент в соседней комнате, и могла просыпаться в то время, которое было удобно ей самой. К слову сказать, Аня всегда считала Генку «тем еще козлом», и стоило Ирине показаться у нее на пороге с дорожными сумками наперевес, как девушка покачала головой и с философским выражением лица кивнула в сторону кухни, готовая залечивать душевные раны подруги долгими разговорами и отпаивать красным терапевтическим винишком. В отличие от самой Ирины у Ани была нормальная, с точки зрения Геннадия, работа в офисе с восьмичасовым рабочим днем, выходными, премией и тринадцатой зарплатой. А еще невероятно насыщенная личная жизнь, множество поклонников и непреодолимая тяга к вредным привычкам, в связи с чем, по мнению того же Геннадия, в подруги его девушке она не годилась.

Добравшись до ванной комнаты, Веремеева достала зубную щетку и застыла перед небольшим покрытым белесыми брызгами от зубной пасты зеркалом, откуда на нее смотрело бледнокожее существо с всклокоченными рыжими волосами и уставшими зелеными глазами, казавшимися на пол-лица из-за неестественной худобы и темных кругов под ними. Ирина вздохнула и уселась на кромку ванны, чтобы не светить физиономией перед зеркалом, пока она приводит ее в божеский вид.

Об отдыхе Ира мечтала с того времени, когда вернувшись однажды домой, застукала любимого с какой-то расфуфыренной шваброй, скакавшей на нем, как на коне, и издающей звуки, подобные пьяной кошке, попавшей хвостом под газонокосилку. Примерно в то же время на работе начались наплывы посетителей, заставляющие шевелиться активнее, и под конец смены девушка чувствовала себя выжатым лимоном, а приходя домой хотелось спокойствия, но не разборок. Прикрыв веки и чуть запрокинув назад голову, она постаралась отодвинуть подальше от себя жуткие воспоминания и представить, как будет нежиться под горячими лучами южного солнца, гулять по покрытому песком или мелкой галькой пляжу, качаться на теплых морских волнах и, самое главное, спать до обеда! Ей хотелось напялить на себя шлепки, шорты и короткий топ, распустить, наконец, постоянно скрученные в тугой узел волосы и забыть обо всем. Без суеты и беготни, без скандалов и склок, постоянной необходимости улыбаться и выглядеть идеально. И это чудо, о котором она грезила наяву, называлось отпуском, уже показавшим свой яркий и приветливый нос на горизонте и обещавшим заключить ее в свои объятия через пару недель.

Оставшиеся сборы проходили в более активном темпе, а стоило влить в себя пол-литра черного кофе, как Ирина окончательно взбодрилась и, подхватив упакованную в специальный чехол чистую униформу, с легким сердцем и в полной боевой готовности отправилась в жаркое летнее утро на любимую работу.

В свое время, попав в ресторан «La mer», она не могла поверить в удачу. После череды небольших кафешек и ночных клубов, где гости не гнушались приставать к обслуживающему персоналу, не говоря уже об отсутствие нормальных чаевых и охраны как таковой, «La mer» казался заведением Мишленовского масштаба. Изначально ей казалось, что она не сможет задержаться здесь надолго из-за высокого уровня обслуживания и самих посетителей, которые пугали своей значимостью. Помпезно оформленный зал, вышколенные официанты, строгое соблюдение правил этикета, требование директора к гигиене — да много чего еще, что не хотело сначала оседать в голове и сильно давило морально, теперь казалось обыденным и привычным. Со временем Ирина поняла, что весь персонал простой до безобразия, зал и летняя площадка только кажутся такими огромными, а вежливые высокопоставленные гости оставляли большие чаевые, стоило лишний раз подойти к столику и подарить улыбку.

С коллективом, который состоял исключительно из молодых парней и девушек, она сработалась быстро. Хоть все финансы проходили через руки кассира, а заказы фиксировались в терминале, работникам легко удавалось в обход системы, и не привлекая особого внимания руководства, получать в несколько раз больше, чем была официальная зарплата. Сотрудники работали как единый слаженный механизм, не сталкивались лбами и старались не создавать конфликтов на площадках. Но если недовольные гости все же находились, то пытались обходиться без вмешательства администратора, Ирины. Та же с утра и до вечера была словно заведенная: встречала, провожала, советовала, предлагала и все это с искренней улыбкой на пухлых губах и доброжелательностью в зеленых глазах.

И, казалось бы, все в ежедневном круговороте событий было доведено до совершенства, если бы не директор, который одним своим присутствием нарушал хрупкое равновесие маленькой системы под названием «La mer». Высокий, широкоплечий Меркулов с грубоватыми, крупными чертами лица одним своим появлением притягивал взгляд, и заставлял сердце Ирины ускорять свой ритм. В сравнении с хамоватым, всегда недовольным Генкой интеллигентный директор в безупречных, дорогих костюмах казался пределом совершенства и мечтаний. На ежедневных пятиминутках, которые проводились перед открытием ресторана, Веремеева буквально впадала в транс, слушая его глубокий голос, глядя на сдержанные манеры и приятную улыбку. Часто ловила себя на том, что теряет нить диалога на собраниях, а потом злилась на себя за невнимательность и излишнюю впечатлительность. Но ничего не могла с собой поделать, потому что ей казалось, что такой мужчина, как Анатолий, никогда не позволит себе сравнить профессию своей девушки с проституцией, всегда откроет перед ней дверь, подаст руку и не станет с брезгливым видом искать изъяны в ее нарядах перед самым походом в кино.