Мария Круговая - Сделай мне приват

Я зажмурилась. Я попыталась плакать, но у меня не получилось. По привычке, я не подпускала боль слишком близко. Это похоже на рвотный позыв при пустом желудке. Меня начало трясти — такое иногда случалось, если я долго не ела и принимала алкоголь. Дрожь становилась все более крупной и плавной — я потихоньку успокаивалась.

Она подошла сзади и начала ладонью вытирать мне лоб. Заурчал от горячей воды кран. Она намыливала руку и спускала розовую пену. Снова намыливала. Снова спускала.

— Я заберу тебя отсюда, — глухо сказала она мне в затылок.

— Куда?

— К себе. Лилька сильная, а ты — слабачка.

Я повернулась к ней, ноги еще плохо слушались меня, она поддержала меня за пояс мыльной рукой. Дрожь возвращалась, но не от голода. Я попыталась пожать плечами.

— Я ничего не умею. Кроме этого.

— Мы научимся. Мы обязательно научимся.

Я поняла, что с этого момента до меня есть дело. У меня есть это «мы». Она сказала «мы обязательно». В притоне разврата это звучит как клятва.

Кто-то меня заберет. Меня заберут отсюда. Меня заберут. Возьмут и заберут. Мне хотелось повторять это и повторять.

Мы с Дарк уже второй месяц упражнялись в простом гомосексуальном семейном счастье.

— Да еду я, блядь, еду!!!!! Через сколько?! Минут через двадцать пять!!! В пробке я стою!!!!

— Одевай перчатки, холодно.

— Надевай перчатки. НА себя вещи НАдевают. Одеваешь ты… ну, меня вот сейчас ты одеваешь…

— Значит, тебя я Одеваю, а перчатки ты НАдеваешь?

— Ага.

— Нет, я бы все-таки поспорила… иногда я тебя НАдеваю.

— Дура ты безграмотная. Иди вон куртку НАДЕНЬ.

— Ассс!!!! Горячо же!!! Ты сдурела таким кипятком поливаться?! Я попозже зайду. Космическая баба.

— Сколько?! За эти десять сантиметров ткани?! Маруся, ты как вообще себя чувствуешь?!! Девушка, спасибо, не надо!! Не надо нам помочь!!

— Дарк, хочешь, позавтракаем где-нибудь? Дааарк?.. Пойдем сейчас в «Кофемолку», тут дорогу перейти? Ну? Там кашу, знаешь, какую варят? Ну давай, потихонечку встаеоом… В ванной гель для душа новый, вкусный. Даааарк?.. Ну надо, надо. Только сегодня и больше никогда тебе не надо будет рано вставать. Никогда, я обещаю. Только сегодня. Пожалуйста.

— Ну и кто этот ободранный фото-гуру?! Джаст а френд оф майн? А ты всех френдов с рук лимончиком кормишь?!

— Сделай мне приват!

— Больше тебе ничего не сделать?

— Ну пожалуйста, понарошку! Я в другой комнате сяду, а кам протянем сюда, а? Ты будешь мне по аське писать секс…

— Пойдем, поедим, а то у тебя профессиональная деформация психики развивается…

— Тебе партзадание было дадено: купить свежей рыбы и пакетиков для льда! Ты умеешь готовить мороженые почки?! Я не умею! Ты, Бурая, умеешь?! Видишь, и Бурая не умеет! И Лилька не умеет! А деньги последние были! На хуя нам с тобой мороженые почки?!

— Так как вы говорите, мэм?.. НАдевать? А как, простите, это называется? М? Я не слышу вас, мэм… По-моему, вы не совсем правы относительно использования глагола «НАдеть». Сейчас, мне кажется, я вас именно НАдеваю. Нет? Вижу, вы согласны…

Это, безусловно, зависимость. Легкая, взаимная и очень приятная зависимость. Зависимость взрослая, обдуманная, без ведомых и ведущих. Я немного побаивалась, что разучусь легко уходить, я с тоской прислушивалась к неприятным движениям внутри, если она говорила, что сегодня она не сможет приехать. Ночью я садилась рядом и смотрела на спящее родное лицо. Плотно закрытые глаза, забавно сложенные губы, нахмуренные брови, шарики пирсинга. Я могу бросить это все в любой момент. В любую секунду могу от этого отказаться, внушала я себе. Нет пока в моей жизни ничего по-настоящему дорогого. Я могу встать и уйти. Сейчас. В мороз. На студию.

На студию мы теперь ходили два раза в неделю. Мы.

-

Я считаю смс-общение инфантильным, я из тех бездушных, которые перезванивают в ответ на нежную смс-ку и уж, тем более, я никогда не храню их в телефоне, если только сообщения не содержат полезную информацию. Вообще, мне всегда проще потом сказать, что не дошла, чем отвечать. Даже чем читать. Но эту, от Дарк, я храню до сих пор. Как напоминание о Необходимости.

«Давай во вторник? Надо, чтоб ее не было в студии, когда придут. Я открою. Засунут ему новую чашку сердечком)».

Потом было много чего.

Звонок через секунду и мое сухое горло в ответ.

— Сообщение? Сегодня? Какое сообщение? Я ничего не получала. Смеешься, я ящик не чищу годами. Голос как голос. Да сплю я.

Да нет, не мой голос, на самом деле — это кто-то моим ртом сказал, я бы сама не догадалась.

В глазах появились зеленые червяки и желание выключить этот дешевый боевик. Мне срочно захотелось немного поспать, полежать в одеяле. Завернуться в плед и поспать. В синюю полоску плед.

— Бурая, ты там? Надо поговорить. Я приеду сейчас, ладно? ДА НА ХУЮ Я ТВОЕГО МЕМБЕРА ВЕРТЕЛА!

Я тупо смотрела на бахрому желтых стикеров на мониторе, Бурая ломала вторую спичку, пытаясь прикурить. Мы сидели молча уже минут двадцать, телефон лежал возле компьютера. Многоканальная разведка Бурой донесла, что они все-таки знакомы и ничто не забыто. Где была раньше эта разведка.

— Мы же не можем так, по-тупому, из-за смс-ки…

— Не можем.

— Но чашку эту, сука, я помню.

— Тогда Дарк в проекте не было.

— Значит, Настя… дела…

— Где ты ее взяла?

— Кого?

— Дарк. — Да что с лицом-то, боже мой, почему так сложно им шевелить.

— Дарк. Сама пришла. Слышала от знакомых, ты чего, не знаешь, как мы тут все?

— И ты не…

— Что я, блядь, «не»?! Что? Что я должна была?! Через Интерпол ее пробивать?! Как все, ты понимаешь?

— Ну, да. Да. Ты права. Что будем делать? Вторник — через два дня. Мы же не можем просто собрать шмотки, есть еще Тимур. Звонила Вале?

— Заблокирован временно… Тимур если узнает, что мы тут сами не смогли разобраться, что мы из-за бабских разборок подвергаем студию приезду кого бы то ни было… Нам будет очень плохо.

— Дверь она откроет… По вторникам у меня выходной. Не только по вторникам, но по вторникам — стабильно.

— А? — Бурая вдруг повернулась ко мне и очень внимательно посмотрела. — А. У тебя ж романтика еще в жопе играет… Точно. Я забыла. Бедная ты моя девочка.

Да, у меня играет романтика. Можно и так сказать. А можно еще сказать, что кроме нее у меня никого нет в этом большом и прекрасном, усыпанном лепестками роз, мире, и что до недавнего времени я не знала, что кто-то рядом может быть очень нужен.