Таких не бывает (СИ) - Резник Юлия

– Уа-а-а-а.

– Давай его мне.

– Вот еще… У нас тут чисто мужская туса. Правда, сынок?

– Уа-а-а.

– Видишь? Он согласен, – улыбнулся Фокин, отчего в уголках его глаз собрались тонкие лучики морщинок. Сегодня они были глубже обычного. По какой-то причине случившееся наложило свой отпечаток и на Гордея Александровича. – Иди, – твердо и уже вполне серьезно повторил он.

Белка встала. За окном как-то незаметно сгустилась ночь. В окнах домов, расположенных на другой стороне улицы, горел свет. И Белке чудилось, будто за ними наблюдает множество желтых глаз. Она зябко поежилась и, понимая, что опять дает слабину, опять перекладывает свои проблемы с больной головы на здоровую, все же поплелась в спальню.

Те люди с ней не разговаривали. Лишь однажды бросили зло, чтобы она заткнулась. Но когда в голове у Белки всплыло «ты плохая жена, ни на что не годная шлюха», озвучены эти слова были голосами ее похитителей.

– Уа-а-а-а, – доносился тихий рев Гора. Чувствуя страшное бессилие, Белка тоже заплакала. И это окончательно ее измотало. Она будто в туман провалилась на стыке сна и яви. А потом все стихло… И наступило блаженное забытье.

Проснулась Белка с рассветом. Открыла глаза и вновь зажмурилась, стоило вспомнить события минувшего дня. Осторожно оглянулась. Фокин спал на животе, закинув могучее бедро на сбившееся в ком одеяло и сунув под подушку руку. Гор сопел в коляске, надрывно всхлипывая. Как будто он даже во сне не до конца успокоился. Белка вскочила с кровати, натянула халат и вывезла коляску из комнаты, чтобы, если сынок проснется, Гордей Александрович еще поспал.

«А если ему на работу?» – мелькнула здравая мысль. Сегодня была суббота, но он ведь берет дежурства. Так и не решив, как правильней поступить, Белка привела себя в порядок и принялась месить тесто. Это ее всегда успокаивало. Вот и теперь помогало. Но все равно мысли нет-нет да и утекали во вчерашний день. Нет, Белка, конечно, знала, как порой обходятся с их женщинами. В новостях такого не любили показывать, но в их кругу вести распространялись со скоростью лесного пожара. Раньше было – из уст в уста. Теперь из одного Телеграм-канала в другой. Вот только она и в страшном сне не могла представить, что это может случиться с ней. Ее семья была другой… Она так думала. Более современной. Так чего в нее вцепились? Из-за Гатоева? Если у кого и были возможности организовать ее похищение, так это у него.

А если бы у них получилось? Ее бы отдали этому мерзкому старику, и он бы опять… Белка вцепилась покрытыми мукой руками в край столешницы и глубоко-глубоко вздохнула.

Нет! Этого бы не случилась. После того, что заставил ее почувствовать муж… Зная, как сладко это может быть, когда по желанию, она бы просто не смогла пережить еще раз насилие. Она бы... Убила. Или Гатоева. Или себя.

Белка разжала пальцы и принялась яростно месить тесто. А минут через пять, вытравив из себя всю злость, все плохое, слепила из него колобок и выбросила в мусор. Слишком много негатива оно в себя вобрало.

Захлопнув дверцу шкафа под мойкой, Белка обернулась и обнаружила пугливо пробирающегося в кухню Дымка. Поймала его желтый взгляд. И чуть не расплакалась, чувствуя в облезлом ну прямо-таки родственную душу. Она ведь тоже ощущала себя потерявшейся и до предела напуганной. Да, повезло. Да, подобрали. Но… как довериться? Как в себе изжить страх? Тот же Гордей Александрович уже не раз доказал Белке, что на него можно положиться. А она все никак не могла поверить своему счастью. И так боялась, что оно не сегодня, так завтра закончится. Так страшно боялась. Ведь ей с ним было хорошо! Может быть, она даже влюбилась.

– Кис-кис, иди сюда… Ты все слопал, да? Про запас? – улыбнулась Белка, почесывая набитое котячье брюхо. – А теперь опять чего поесть ищешь?

Она высыпала Дымку в тарелку консервы и, почесав того за ушами, принялась замешивать новую порцию теста. На этот раз стараясь думать только о хорошем. И все получилось. Гор проснулся, когда она сунула лист с хачапури в духовку. Сегодня ее малыш был поспокойней, чем вчера. Он стойко вынес помывку, смену памперса и хорошо покушал.

Белка как раз снова вернула сына в коляску, когда на кухню заглянул взъерошенный Фокин. Говоря с кем-то по телефону, он окинул Белку настороженным взглядом и, кажется, чуть расслабился.

– Мне положен на свадьбу отпуск? Положен. А еще у меня шестьдесят дней неотгулянного. Сергей Петрович… Ну разве я так часто прошу? Дайте хоть неделю… – ругался Гордей Александрович. – Ну, вот так бы сразу. Премного благодарен. А? Да… Конечно, проставлюсь, – пообещал он со смехом своему собеседнику и отключился.

А Белка, хоть примерно и понимала, о чем идет речь, приподняла брови, дескать, рассказывай.

– Я отпуск выбил. Чтобы с тобой побыть, пока все не уляжется.

Ну, вот! Опять… Сколько же у него из-за нее проблем!

– Извини.

– Да за что ты извиняешься? Я устал как пес. Мечтаю об отдыхе. А тут такой повод. Ты как? – подошел к ней и, осторожно коснувшись щеки, заглянул в глаза.

– Нормально.

– Сил набралась? Выспалась? Или кошмары не дали? – сощурился.

– Мне рядом с тобой кошмары не снятся, – прошептала Белка.

– Да? – улыбнулся Фокин. – Вот и славно. Тогда едим и собираемся.

– Куда? – уточнила Белка, стараясь не показать, как ей не хочется сейчас выходить в недружелюбный мир.

– Ну, ты что, не слышала? Отпуск у меня. На дачу поедем. Отдохнем. Пока снег не растаял, на лыжах походим.

– А я не умею, – испугалась Белка, будто это было действительно так уж важно. Впрочем, ей, наверное, просто не хотелось даже в такой мелочи его разочаровывать.

– Так я научу. Дел-то.

– А Гордей?

– С нами будет. В слинге. Что, зря покупали?

И они правда засобирались на дачу. Так что у Белки и минуты не осталось на рефлексию. Уж потом она поняла, что именно на это, видно, ее муж и рассчитывал, затевая отъезд. Она опять до слез растрогалась. А чтобы он не заметил, обернулась назад. Там, на заднем сиденье, Дымок с интересом обнюхивал прикорнувшего Гора.

– Как думаешь, он ничем от кота не заразится?

– Блох мы ему погоняли, глистогонные дали тоже. А в целом, ветеринар сказал, что он на редкость здоровый.

Ах да… Фокин вчера еще и кота отвез в ветеринарку. Все же какой-то он совершенно необыкновенный. Белка уставилась на его красивый профиль и, несмело коснувшись его большой руки, спросила:

– А ехать долго?

– Не-а. Мы здесь неподалеку буржуйствуем.

Если не считать того, что почти час они провели в Ашане, закупаясь продуктами, до места добрались действительно быстро. В этих краях Белке раньше бывать не доводилось. Судя по домам (по крайней мере, тем, что были видны из-за высоких заборов) жили здесь какие-то богачи. И… они.

– Это одно из самых известных стародачных мест. Но, как видишь, и новоделов много.

Белка пришибленно кивнула, не решаясь уточнить, а какой дом у него. И потому увиденное для нее стало полной неожиданностью. Домик был сказочный! Старый-старый, еще тех построек, но очень ухоженный и красивый. Деревяный, выкрашенный красивой зеленой краской, с башенкой и резными белыми ставнями на окнах. И таким же резным, будто кружевным, балкончиком.

– А в башне что? – подпрыгивая на месте, чтобы не озябнуть, пока Гордей Александрович достает пакеты, спросила Белка.

– На первом этаже – небольшой зимний сад. За ним одна женщина приглядывает. А на втором – что-то вроде читальни. Сейчас все сама увидишь.

Внутри дом был еще красивее, если это возможно. И хоть у них предпочитали совсем другой стиль, Белке очень понравилось. И печка в ярких изразцах, и резная вычурная мебель: громоздкий комод, обеденный стол, стойка… с настоящим патефоном!

– А он работает? А печь? Давай затопим!

Не выезжая из огромного мегаполиса, они будто в другом веке очутились. Хорошо, Гор был настоящим паинькой. Не мешал ей здесь все разглядывать. Вышитые скатерти и подушки, какую-то совершенно невероятную посуду, фотографии, развешенные по стенам. Совсем старые, на которых женщины еще в причудливых платьях… И поновее.