Неверный муж (СИ) - Коваль Лина

- Вряд ли.

Зачем давать ложную надежду?

В состоянии ступора продолжаю выбирать продукты. Я не в себе. Об этом просто кричат три одинаковых упаковки гречи в тележке и корм для кошек, которых у нас отродясь не было.

Решив все-таки заказать доставку, прохожу на кассу.

Она, как назло, работает одна и перед нами всё те же Андреевы. Крепкие мускулы на мужской спине напрягаются, будто их хозяин чувствует моё приближение. Он не оборачивается. Его тело источает всё тот же ледяной холод и пренебрежение. Марк, слава богу, отвлекается на витрину с водой.

Жена Матвея что-то щебечет, не прекращая выкладывать выбранные товары на ленту. Вдруг ее ладонь с розовыми блестящими ноготками тянется к полкам над кассой и вытягивает из коробки перед моим носом… два теста на беременность.

Боже. Легкие сжимаются до отчаянной боли, выбивая практически осязаемый стон.

Молю. Дай мне пережить эти минуты.

Внутренности больно сдавливает, а душа снова валится в пропасть из разочарования и боли.

Они планируют ребенка. Может быть, она уже... беременна?!.

Слава богу, открывается еще одна касса, на которую я тут же со скоростью света перемещаюсь и начинаю складывать содержимое нашей тележки.

Даже под страхом смерти, я ни за что не вспомню, как расплачиваюсь и выбираюсь из магазина на душный июльский воздух. Марк понуро плетется за мной.

Проходя к автостоянке, замечаю БМВ блестящего, черного цвета. Захлопнув дверь за женой, Андреев огибает автомобиль и слегка зависает, когда засекает моё присутствие.

Наши глаза, словно магниты, вновь сталкиваются, и тело передергивает от силы отвращения, с которой Матвей взирает в мою сторону.

Сердце предательски стучит, когда я вкладываю в свой безмолвный взгляд все своё безнадежное упрямство и гордость.

Я за всё, что сотворила, заплатила сполна.

Прости меня… Пожалуйста, если сможешь, когда-нибудь прости. Но... я не просила себя любить.

Существует избитая фраза про то, что «время лечит».

Я в нее не верю. Тем более, после сегодняшней встречи с прошлым. В моем теле так много омерзительных ран, которые два года до одури свербят и ноют, ноют, ноют…

А вчера их словно щедро полили соляной кислотой.

И хочется, чтобы ласково подули, погладили, но некому.

Некому. Во всем огромном отчего-то враждебном мире я со своими зияющими ранами одна. С глазу на глаз с трудными мыслями и неистовой болью.

После того, как Матвей ушел от моего дома в тот день, я приняла решение, что просто буду жить дальше. Всем назло.

Его отмороженному отцу, своему мужу, который заплутался в своем обмане настолько, что врал он, а страдали мы с сыном.

Всем!

И я живу! Как умею!

Ночью, когда Марк спит, начинается мое самое ужасное время суток. Малодушничаю, на секундочку сговорившись со своим чувством собственного достоинства, и постыдно нажимаю на пёструю иконку в телефоне.

Ева… Андреева.

Сердце прожигает болью. Пламенем.

Ева… Андреева.

Что может быть больнее?

У неё есть всё. Мужчина, которого я люблю, его фамилия, ночи с ним. Его руки, губы, тело и душа. А, возможно, еще и ребенок под сердцем.

Ребенок! Которого я потеряла…

Прикусываю костяшку большого пальца, чтобы трансформировать душевную боль в телесную и снова пролистываю фотографии.

Андреевы… очень интересная пара. Но всё же, как бы ни было мне сейчас паршиво, я замечаю изменения в выраженииеголица.

Оно переменилось.

Стало строже, злее что ли. Где-то там дальше, под слоями разрушительного жизненного опыта мой Матвей.

Улыбчивый, искренний, талантливый. Парень, который, несмотря на умирающую мать, полетел за мной, чтобы просто увидеть. Человек, который много раз признавался мне в любви и разрушил мою оборону.

Мой!

Матвей Андреев сейчас – это лишь его внешняя оболочка. Черная обертка.

Убираю телефон под подушку и даю волю слезам.

Как обычно, обещаю себе, что в последний раз.

Я выдержу. Выстою. Буду взрослой и сильной.

Утром чувствую себя разбитой вазой, которую пытаюсь склеить с помощью боевого макияжа и двойной порции кофе. Приглаживаю светлые волосы и натягиваю джинсы с коротким топом.

В домофон упорно звонят, и я с улыбкой иду снимать трубку. В такое время это может быть только один человек.

- Да.

- Открывай, Сова. Медведь пришел.

Смеясь, нажимаю на кнопку.

С Таисией мы познакомились в роддоме. Обе лежали в палате, в которой не было слышно детского крика. Обе пережили самые страшные мгновения в жизни любой женщины. С тех пор сроднились и теперь даже работаем бок о бок.

-Привет, - заходит подруга спустя пару минут.

- Доброе утро. Ты как всегда спозаранку.

- Знаю, что ты уже не спишь. Где Марик?

- Дрыхнет еще.

- Ладно. Что у тебя на завтрак? Я булочки привезла.

Закатываю глаза.

- Ну какие булочки, Тай?

- С корицей и маком. Не буянь. Ты так много танцуешь, что заплыть жиром тебе не грозит.

- Ладно, - соглашаюсь. – А ты что уже не на диете?

Моя подруга – человек вечно худеющий, но при этом постоянно набирающий вес. Такая вот метаморфоза! Я пытаюсь на эту тему не подшучивать, потому что знаю, как это её цепляет.

- Да пошло все к черту, - машет рукой Тая и осваивается на моей кухне.

Вытягиваю чашку с верхней полки и делаю кофе с молоком, как она любит.

- Что-то ты сегодня опухшая.? – задумчиво осматривает меня.

На секунду накрываю глаза ладонью.

- Я вчера столкнулась с ним.

- С кем? С Лёшей? – хмурится.

Алексей Свободин – это мой бывший супруг и отец Марка. Мы развелись полтора года назад.

- Да какого Лёшу? Если бы! Андреева…

- Того самого? Твоего Матвея?!.

Моего… Лицо молниеносно скидывает маску и превращается в нездоровую гримасу.

- Он не мой, - нервно произношу. – Он… женился.

- Пздц, - выдает подруга тихо.

- Еще какой, - отворачиваюсь.

Таисия всё знает. Целую неделю в роддоме мы делились деталями своих историй. Чудовищных, несправедливых.

- Подожди, подожди, - вдруг вскакивает Тая с места и летит в прихожую, откуда забегает с небольшой поясной сумочкой. Падает опять на стул и извлекает телефон. Клацает по экрану.

- Матвей Андреев… Ну, все верно.

- Что верно?!

- Пздц, - выдает опять мрачно. Немного кривлюсь от ругательства, которое слышу от нее чаще, чем от кого-либо. Приходится беспрестанно пшикать на Таю в присутствии Марка, когда она забывается.

- Новый собственник помещения - ООО Маяк. А его учредитель – Матвей Анатольевич Андреев.

Теперь я сама приземляюсь на стул и невольно хочу чертыхнуться. Почему мне так не везет?

- Это же несовпадение? – нервно спрашивает Тая, глазея на меня.

- Вряд ли.

- Ну, он же не будет ставить тебе палки в колеса? Зачем это ему? Если Матвей женился, значит счастлив. Может, он вообще забыл уже о твоем существовании и живет себе припеваюче. Хрен этих мужиков разберешь, Вик. Мой Коля вон в третий раз женился, даже не вспоминает обо мне. Козлина.

- Не знаю, Тай.

- Не волнуйся раньше времени. Новый собственник должен связаться со всеми арендаторами в течение месяца и перезаключить договор на другое юридическое лицо. Будем ждать!

Из коридора слышен звук открываемой двери и шаркающие по ламинату шаги.

- О, Марик, с добрым утром, солнышко, - весело проговаривает Тая.

- Привет, - сын забавно трет глаза.

- Когда ты отчаливаешь в свой лагерь?

- В понедельник, - отвечаю на автомате. – Марк, топай умываться и завтракать.

Настроение, которого и так не было, проламывает дно. Целый месяц ждать и думать о Матвее? Что может быть страшнее?

- Доброе утро, Матвей Анатольевич? - слышу робкий голос, от которого тут же уши закладывает, а дыхание задерживается словно перед прыжком в ледяную водную гладь.