Александра Каплунова - Право на жизнь (СИ)

— Хватит. - Сорвалось с моих губ прежде, чем я поняла, что говорю.

— Ее. Остальных прикончить. - Услышала я тихий мужской голос. Его тембр будто бы обволакивал своим звучанием. Вкрадчивость его рычащих мягких нот, прозвучавших всего в нескольких словах, поражала, невольно притягивала.

Но все очарование голоса ушло, когда до меня с острой жгучей ненавистью стали доходить произнесенные незнакомцем слова. Да они просто выбирали здесь куклу, как на базаре. Или он?

Из четырех различаемых мной силуэтов, три вихрем пронеслись по залу. Я же снова могла лишь смотреть, вновь пораженная неведомой силой, не в силах дрогнуть ни единым мускулом. Я молилась, что бы все это оказалось ночным кошмаром. Но въедливый и отрезвляющий внутренний голос подсказывал - все наяву. Тени метались между храмовниками, не трогая тех, уничтожая лишь оставшихся девушек, пришедших сюда со мной. Несколько раз и мимо меня проносился этот темный вихрь. Но лишь мимо. К новой жертве. Снова и снова. В эти мгновения мое сердце замирало. А рыдания, которые не могли вырваться наружу, сжимали изнутри.

Не знаю, сколько длилось это безумное представление и для кого оно было предназначено, но, наконец, все завершилось. Три тени вернулись к четвертой, которая до этого стояла неподвижно. Сейчас же она направлялась ко мне.

— Спать. - Я так и не увидела лица или хотя бы примерного облика того, по чьей вине все это происходило. О, а я была уверена, что именно обладатель этой тени и был здесь главным массовиком-затейником. Его голос – властный, низкий, хрипловатый. Мужской. Одно его слова возымело надо мной необъяснимую власть, и я провалилась в забытье.

***

Кап-кап. Кап-кап. Кап-кап. Звук-эхо. Она срывается, и отголосок раздается эхом где-то в углу. Уже на протяжении пары часов, или что-то около того, я слушала эту прелесть. Кромешная тьма этого помещения, без единого лучика света, холодным ужасом завоевывала мое сознание. Ни окон, ни дверей, ни малюсенькой щели. Сперва, очнувшись здесь, на холодном, идеально гладком камне, я думала, что ослепла, но в итоге решила все же, что здесь просто темно. Я ощупывала стены, пол, до потолка дотянуться не смогла. Ко всему прочему, пугало и отсутствие окон и дверей. Единственное, на что я надеялась, что в потолке есть хоть какой-то люк. А иначе, как я здесь очутилась?

Первые полчаса, а может и больше, я звала, сама не зная кого. Я била в стены, сбив руки в кровь. Теплые капли стекали по моим рукам, и только это заставило меня опомниться и прекратить эти глупые попытки. Нет, меня будут держать здесь столько, сколько сочтут нужным.

Я так и не поняла, где капает вода. Как бы тщательно не искала, как бы не ощупывала пол, так и не смогла найти ни одной лужицы. А откуда шел звук, определить было невозможно. Может я сошла с ума? Я не понимала. Может, этот звук лишь нарисован моим воображением?

С каждой проходящей минутой паника все глубже всверливалась в сознание. Я поднялась с холодного пола, упершись лбом в стену. Сделав пару глубоких вдохов, осознала, что вся дрожу. От холода ли или же от страха. Я обняла себя руками, вцепившись руками в озябшую кожу.

На мне не было одежды и это ужасало еще больше. Ведь значит ее кто-то снял. Что если это был тот, кто приказал мне спать? Или его тени?

Я опустилась на колени, спиной сползая по стене. Я настолько замерзла, что холод камня уже не холодил кожу. Всю меня сотрясала сильная дрожь. Я куталась в свои длинные волосы, как могла, но это была лишь жалкая попытка согреться.

— Не хочу умирать вот так! – Крикнула я в пустоту. Голос, на удивление, был громким и звучал уверенно.

Но никто не ответил. Не появился спаситель. Тишина и полная темнота.

Я ухмыльнулась. Даже звук капающей воды куда-то пропал и теперь помимо давящей темноты, меня пригибала к полу еще и тишина.

Подтянув ноги к груди, я обняла их и прижалась лбом к коленям.

Я позволила себе выпустить слезы. Посчитав, что и так продержалась достаточно. Рыдания сдавили грудь стальной хваткой, но я не издала ни звука, только периодически вздрагивала.

Не помню когда, но я уснула. Хотя вернее сказать, просто провалилась в никуда. Из темноты своей камеры в темноту сознания.

***

Следующее пробуждение оказалось не менее приятным. На миг перед пробуждением, мне показалось, что я вот-вот утону. Очнувшись же, я судорожно начала хватать ртом воздух, а через мгновение осознала, что меня попросту облили водой. Отдышавшись, я поняла, что нахожусь все в той же камере и, по-прежнему, в темноте. Волосы теперь были мокрыми, замерзшее тело покрылось мурашками, и не будь здесь так темно, то, наверное, я бы увидела, что кожа приобрела синеватый оттенок. Сидя в луже, дрожа, как лист на ветру, я убрала с лица намокшие пряди.

— Кто здесь? – Я чувствовала, что здесь, в темноте, есть кто-то еще. Казалось, что темнее уже быть не может, но пространство вокруг будто бы наполнялось еще более густой тьмой. Я ощущала это каждой клеточкой своего тела. Дышать с каждым вдохом становилось все тяжелее. Но тут мое внимание переключилось на другой фактор, ощутив легкое прикосновение к своей щеке. Я так и шарахнулась в сторону. Это было явно касание чьей-то руки. Самыми кончиками пальцев, едва-едва. Но этого мне хватило, что бы сердце ухнуло вниз. – Отвечай!

Ответом мне был многоголосый смех. Он раздавался одновременно со всех сторон. Я закричала, в ужасе зажимая уши ладонями. Но этот смех звучал и у меня в голове.

— Хватит, пожалуйста! – Взмолилась я, стоя на коленях. Но смех не прекращался. – Прошу, не надо… Пожалуйста...

Я склонилась, прижимаясь лбом к полу, хватаясь за волосы. Опрокинулась на бок, прячась в позе эмбриона. Но эта пытка продолжалась. Оглушительный смех одновременно тысячи созданий. И детский и взрослый, и кашляющий старческий. И мужской и женский. И веселый, и насмешливый, и пугающе-злой. Это было невыносимо. Я снова потеряла счет времени, просто лежала на полу, и ревела, моля о том, чтобы это прекратилось. Казалось, вот еще мгновение и я сойду с ума, сольюсь я этой какофонией голосов.

Но внезапно снова пришла тишина, звенящая в ушах, но тишина. Я отдышалась и постаралась успокоиться. С ужасом я осознала, что все это происходит ради одного – сломить меня, убить мой разум. А еще то, что я здесь даже не просто пленник. Здесь я вообще не имела никаких прав, а уж тем более задавать вопросы. Это понимание пришло из неоткуда, будто бы отгадку кто-то шепнул мне в мысли, намекая на то, что я должна молчать. Не знаю кому, но я кивнула, давая понять, что приняла урок.

«Поднимись!» - Шепнуло мне мое сознание. Это снова была не моя мысль. Чужая, извне. Но я не посмела ослушаться.

Дрожа всем телом, скованная ужасом и страхом, но все же я нашла в себе силы, сперва, встав на четвереньки, потом на колени, а затем уже и в полный рост.