Игрушка по неволе 1 (СИ) - Лакс Айрин

— Всё серьёзно? — спрашивает словно через силу.

— Ты хотел моего профессионального мнения? Я тебе его озвучила. Обращайтесь, — завершила диалог Карина с вежливой улыбкой.

Рустам молча проводил меня до своей машины и помог забраться внутрь. Он ничего не говорил. Даже не отвечал на телефонные звонки, хотя его телефон разрывался от постоянного треньканья. Дорога до дома показалась длинной.

***

— Мне лучше уехать. На два-три дня. Отдыхай, — кивает на прощание, но не трогается с места. — Если что-то понадобится, зови прислугу. Они обеспечат тебя всем необходимым, — говорит Рустам, застыв на пороге большой спальни, отведённой для меня.

— Карина соврала, — говорю я, присаживаясь на край кровати. — У меня нет повреждений. Просто она считает, что с тебя нужно сбить спесь. Вернее, она выразилась иначе. Тебе нужно «поскучать».

— Я уже скучаю. По тому, что было, — с тоской говорит мужчина, перед тем, как закрыть дверь.

Щёлкает дверной замок. Из глаз скатываются слёзы. Я опускаюсь на кровать, подтянув колени к груди.

Я понимаю, о чём говорит Рустам. Вернее, хочу верить, что понимаю.

Мне хочется думать, что он скучает не по той грязи, что случилась прошлой ночи. Он скучает по игре в соблазнение и жарким ласкам на грани.

Зачем я сказала ему, что Карина соврала?

Это может быть опасно.

Я полностью в его власти.

И если он подонок до мозга костей, то не станет ждать…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Анжела

Поздняя ночь…

Рустама нет уже вторые сутки. В его роскошном доме есть всё, что я только пожелаю. Но проблема в том, что я не знаю, чего мне хочется.

Оказаться подальше отсюда? Но где…

Я хотела бы отмотать события назад — как далеко — точно не могу сказать. Но точно хочется стереть ту ночь в дешёвом отеле.

Забыть навсегда и никогда не испытывать странной боли в груди и тяжести на душе.

Внезапно слышится лёгкий шорох по ту сторону двери. Как будто кто-то скребёт ключом дверной замок. Я сажусь в кровати с участившимся сердцебиением и прислушиваюсь к каждому звуку.

Вверх-вниз, из стороны в сторону.

Мужской голос звучит развязно и приглушённо. Рустам матерится себе под нос.

Это он…

Очередная попытка открыть дверь увенчалась успехом. Анваров завалился в комнату и громко захлопывает дверь.

— Ш-ш-ш-ш… — говорит, приложив палец ко рту.

Он делает несколько шагов в сторону кровати. Тяжёлых, заплетающихся, длинных шагов.

Да он же пьян в стельку, понимаю я!

От этого становится страшно до дрожи. Мурашки пробегают по спине. Пьяный человек не может контролировать себя вообще.

— Ты не спишь? — останавливается возле кровати, пошатываясь.

— Ты меня разбудил. И тебе лучше уйти, — говорю дрожащим голосом.

— Это мой д-дом, — небрежно машет левой рукой вокруг. — Я хочу спать в нём.

— Ты говоришь стихами. Несёшь бред. У тебя есть своя спальня. Очень большая. Иди спать туда…

Я заворачиваюсь в одеяло, хоть знаю, что это очень слабая преграда.

— Буду здесь спать.

— Хорошо, тогда я не буду спать здесь. Сон — это… это не секс! Я не обязана с тобой спать! — выпаливаю я, пытаясь соскочить с кровати.

Это трудно сделать, будучи завёрнутой в одеяло, словно в кокон. Рустам пьяно расхохотался, наблюдая за моими попытками.

— Кто пил? Ты или я? Кто выпил больше?!

— Ты! Пьян как свинья! Мне неприятно! И страшно!

Я могу кричать сколько душе угодно. Но не уверена, что получится достучаться до мужчины.

Рустам внезапно опускается на кровать довольно уверенно и ловко распускает шнурки на туфлях. В его движениях нет ни следа пьяного угара.

— Ты просто притворился? — выдыхаю я.

Рустам ничего не отвечает, но быстро избавляется от одежды, завалившись на кровать. Он любит спать на животе и сразу же сгребает под себя одну из подушек.

— Нет, я пьян. Но явно недостаточно, чтобы у меня отшибло память, — говорит пьяным голосом.

Он точно много выпил, но хорошо соображает, что происходит.

— Я не хочу дышать твоим перегаром.

— Мне жаль, — отвечает невпопад. — Мне до охуения жаль. Но я не жду, что ты поймёшь. Я и сам…

Анваров не договаривает. Через минуту его дыхание становится ровным и спокойным. Глубоким.

Велик соблазн столкнуть его с кровати, пусть бы спал на полу! На пушистом ковре. Но у меня не хватит сил, чтобы сдвинуть его тело, и не поднимется рука.

Я осторожно ложусь на край кровати, со своей стороны. Стараюсь держать дистанцию между нами. Проваливаюсь в глубокий сон…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Рустам

Держаться в стороне очень сложно.

Соблазн сорваться и трахнуть Анжелу очень велик. Она сама сказала, что нет разрывов и противопоказаний для занятий сексом. Дразнит нарочно?

Я же могу пойти к ней и просто взять. Но какого-то хрена заставляю себя уехать на два дня. К исходу второго дня накрывает сильнейшей тоской, которую не удаётся залить элитным алкоголем. Он перегорает во мне быстрее, чем я успеваю опьянеть.

В итоге в моей голове что-то щёлкает, и на следующее утро я просыпаюсь в одной постели с Анжелой. Голова гудит бесперебойно и такая тяжёлая, что с трудом удаётся встать с кровати. Я обвожу взглядом спящую девушку. Что-то сжимается в груди, вонзаясь острой иглой очень глубоко, гораздо глубже сердца.

Не приближаться к ней хотя бы несколько дней… Чёртово наказание. Для самого себя.

Так сложно сдержаться. Гоню себя в душ, пока не накрыло долбаным возбуждением, до самых пят.

Находиться рядом почти невозможно.

Но я словно одержимый, на следующий вечер снова заваливаюсь в её спальню. Уже трезвым.

Или немного опьяневшим от тонкой, чистой красоты линий её лица и тела?

Анжела — из мира недоступного и желанного для меня. Я могу присвоить. Но получится ли заполучить целиком?! Мне мало трахнуть это красивое, стройное тело. Внутри поселяется одержимость — занять её мысли целиком!

— Ты опять решил спать в моей комнате. То есть в своей комнате, куда временно поселил меня? — задаёт вопрос, расчёсывая свои волосы перед зеркалом.

Они струятся по её плечам серебристым шёлком. Смотрю за неторопливыми движениями пальцев красавицы.

Вынужден признать — я ждал от неё истерики после случившегося. Но Анжела — не из таких девиц. Она вообще отличается от всех тех, с кем мне доводилось иметь дело.

Она просто лучше всех. И намного лучше меня самого.

— Я хочу спать с тобой. Попробуй запретить.

Мои слова звучат так, как будто я ей угрожаю. Так и хочется сказать себе — полегче на поворотах, приятель. Но получится ли?

Анжела откладывает расчёску в сторону и поворачивается ко мне лицом, складывает руки на коленях:

— Я тебе запрещаю. Сработало?

— Не очень, — признаюсь. — Должно быть, я непробиваемый ублюдок. Или тебе нужно выработать командный тон.

— Думаю, первое, — серьёзно смотрит на меня. — Ты не уйдёшь.

— Нет.

Хлопаю ладонью по кровати.

— Издеваешься?

— Вчера я выспался. Давно так не высыпался.

— Конечно. Ты занял всю кровать.

— Обещаю подвинуться.

Анжела сидит без движения минуту или больше. Я не засекаю время, но секунды тикают внутри убийственно медленно. Потом она встаёт и быстро ложится на кровать.

— Только не надо.

— Что именно? — недоумеваю я.

— Изображать из себя весельчака и добряка. Ты не такой, — говорит обвиняющим тоном.

— Убила попытку стать лучше. Что ж, тогда я буду прежним.

Я вытягиваю из её рук одеяло и нагло двигаю девушку под себя. Она мгновенно напрягается и даже перестаёт дышать. Глаза округляются, становясь большими-большими.

— Я хочу тебя раздеть, — предупреждаю.

В пекло воздержание. Не могу терпеть больше…