Научи меня плохому (СИ) - Фрес Константин

Кристина хватала раскрытыми горячими губами воздух, лишь постанывала, балансируя на грани удовольствия и стыда, перемешанного с болью.

В этот момент, когда этот чертов развратный самец овладевал ею, все так же жадно целуя ее губы, упиваясь ее беспомощной покорностью, Кристина отчетливо поняла для себя, что никогда, ни за что не вернется к Ральфу.

Она не согласна на роль хорошей, послушной девочки! Не согласна скреплять, как сургучная печать с гербом, сделки и договоренности двух семей! Не согласна на респектабельную неподвижность!

То, что предлагал ей незнакомец, был развратно и даже грязно; грубый жесткий секс с первым встречным, по сути. Но в этом было так много жизни, так много страсти, так много живого, человеческого безумия, что Кристина, пожалуй, впервые почувствовала себя восхитительно живой. Бесстыдные жадные ласки встряхнули все ее существо, она с изумлением поняла, что это происходит с ней. Это не то, что случается с романтическими девушками, это не тот первый раз, о которм рассказывают с гордостью завидующим подружкам, но…

- Хочу, - хрипло выдохнула она, когда мужчина с почти садистским наслаждением проник пальцами в ее тело глубоко, беспокоя и терзая ее нутро. Девушка выла, колени ее тряслись, но она покорялась этой жесткой ласке. - Я хочу тебя…

Мужчина рыкнул от яростной страсти; его тоже заметно трясло - от нетерпения, от желания. Он измучился сам, выбивая у нее согласие таким странным способом. Склонившись, он куснул Кристину в плечо - сильно, больно, наверняка оставив синяк, наливающийся багровой кровью. Оставил свою метку на своей добыче. Кристина вскрикнула, уткнувшись лбом в стену, зажмурившись, не сдержав слез, скатившихся с ресниц. Но - странное дело! - сопротивляться ей по-прежнему не хотелось. Напротив, хотелось, чтобы он растерзал ее, растрепал, разодрал ненавистное белое платье, сделал своей настолько, чтобы никто не подумал даже оспаривать ее у него.

Рывком он вынул пальцы из ее податливого тела, так же быстро и резко развернул Кристину к себе лицом и снова распластал ее по стене, прижался всем телом, ласкаясь к ней как большой кот.

Его губы снова зажали ее рот, язык коснулся ее языка. Он ласкал ее возбужденный рот, поглаживал горящие от желания губы, прихватывал их губами вместе с ее расслабленным мягким языком, слизывал ее стоны и жаркое дыхание.

Его пальцы вкрадчиво скользнули по ее обнаженному животу, по лобку, по нежной коже, будто мужчина не верил в то, что она дала согласие. Он поглаживал теплые мягкие складочки, вкрадчиво отыскивая вожделенную цель, сочащуюся ароматным соком желания дырочку. Его касания были невесомыми, нежными, но каждое из них Кристина ощущала словно удар током. Оно пробивало ее тело до самого мозга, и девушка сходила с ума, слыша свое шумное нетерпеливое дыхание сквозь стиснутые зубы.

Напротив своего лица она видела только его глаза, наполненные дикой, неконтролируемой жаждой. И в ее глазах была точно эта же страсть. Даже если б она не говорила «да», он прочем бы ее согласие в этих глазах.

Кристина не успела понять, когда он расстегнул одежду. Но мужчина, не прекращая поцелуя, вдруг подхватил ее бедро, поднял его, раскрывая перед собой девушку, и она едва не закричала от потрясения и неожиданности, когда его жесткий член крепко надавил меж ее ног.

Стало больно, Кристина дернулась, стараясь освободиться, увильнуть, но пальцы мужчины жестко впились в ее бедра. Не обращая внимания на ее слабые протесты, он жестко толкнулся в ее лоно, проникая разом на всю длину, своим движением пришпилив Кристину к стене и пронзив ее нежное тело резкой острой болью.

Она с криком вцепилась в его плечи ногтями, извиваясь, сжимаясь. Вероятно, и ему первое резкое проникновение причинило боль, его рука, впившаяся в нежную кожу ее бедра дрогнула, он застонал, плечи его напряглись.

Ее тугое лоно сжимало его перенапряженный член, Кристине казалось, что она ощущала каждую неровность, каждую вздувшуюся, пульсирующую вену.

Боль острым лезвием все еще покалывала ее лоно, но мужчина не стал ее щадить. Прижав ее к стене крепче, он подхватил вторую ее трясущуюся ногу, и, вжавшись в ее раскрытые перед ним бедра, вдруг жестко толкнулся, выбивая из ее горла вопль.

Он овладел ею и выпил ее крик, тиская ее дрожащие бедра, пережидая слишком острое наслаждение, что дарило ему ее юное, невинное тело. Его страстная жадность с поцелуями передалась и ей, и Кристина, постанывая, изо всех сил вцепилась в его плечи, ответила на его поцелуи, позволяя брать себя языком в рот. Все, о чем она думала всего несколько минут назад, вдруг произошло. Ее бог, ее идол с гипнотическими синими глазами брал ее, жадно и безжалостно толкаясь в узкое лоно, вколачиваясь в ее тело сильно, без опаски, терзая ее и наполняя блаженством. Она неистово, словно борясь за свою жизнь, исполосовала его спину ногтями,  запустив руки под его пиджак, едва не растерзав его безупречную сорочку, под которой - только горячее, сильное, жесткое тело. Оба они горели от страсти, и оба - реализовали свое неуемное, внезапно нахлынувшее влечение.

Он двигался жестко, еще и еще, жестко, резко, грубо, глубоко, перемешивая боль и удовольствие, заставляя распластанную на стене Кристину кричать и беспомощно стонать, срывая голос. Яростно кусал в шею - и так же яростно целовал губы, словно насыщаясь криками жертвы. Его толчки подкидывали тело девушки, его бедра яростно вколачивались в ее нагое тело; его руки перехватили ее удобнее, под ягодицы, и он сильно растянул ее тело для себя, чтобы удобнее было проникать, и продолжил трахать ее, все так же безжалостно и неистово.

Кристина кричала; в ее безумной голове боль крепко сплелась с удовольствием, обладание с покорностью. Она через силу раскрывала глаза, и мужчина, яростно трахающий ее, видел в них безумное счастье. Она жаждала его в себе - и она получила его. Она чувствовала его, ее тело подчинялось движениям его члена в ней.

И он в этот миг не скрывал своего наслаждения и принадлежал только ей.

Целуясь, как одержимые, они стонали, рычали, вскрикивали, и жаркая возня становилась вязкой, тела сплетались все плотнее, движения - все короче, все сильнее, пока, наконец, мир не вспыхнул ослепительным светом перед глазами девушки, и она не кончила, с воплем сжав своего случайного любовника ногами.

С бешено колотящимся сердцем, растрепанная и растерзанная, прижатая его навалившимся телом к стене, она висела на нем, обхватив его плечи руками, считая мягкие сладкие спазмы, которые охватили все ее существо и выдавливали из нее самые жалкие, животные стоны.

Мужчина, молча переживая свое наслаждение, вздрагивал, уткнувшись лицом в ее мокрую от горячего пота шею. Его ладони ослабевали, пальцы, сжимавшие бедра девушки до синяков, разжимались, и Кристина уцепилась в его плечи изо всех сил, чтобы удержаться и не упасть на пол, к его ногам. Колени ее предательски дрожали и подгибались, и мужчина помог ей добраться до кресла.

Все тело ее горело, меж ног саднило; на белом измятом атласе алело предательское пятно крови.

Мужчина, отстранившись от нее, неспешно привел в порядок свою одежду. Огонь желания в его глазах погас, они остыли и сделались холодны, и теперь ОН смотрел на Кристину - истрепанную, словно букет цветов на ветру, - с нехорошим любопытством, будто ожидая от нее какого-то подвоха.

Впрочем, какой подвох?

Теперь, когда безумное наваждение спало, когда жажда была удовлетворена, Кристина вдруг с ужасом поняла, что впереди ее ждет неминуемый скандал.

Нет, она осталась тверда в своем желании разорвать с Ральфом. Он не заслуживал нечестности и измены. Но черт подери, почему это произошло именно сейчас?!

 - Выпейте. Вам это сейчас необходимо.

Его бокал, в отличие от ее, не разбился.

Он умудрился поставить свое шампанское на столик, и теперь протягивал его Кристине. В его красивых опасных глазах было все то же настороженно-холодное выражение. Девушке показалось что она видит на его лице тень досады и раскаяния, но не оттого, что здесь только  произошло, а потому, что на некоторое время ОН позволил себе забыться.