Марк. Заберу ее себе (СИ) - Бонк Теона

— Не так плохо?!

— Успокойся, София. Я в порядке и, что более важно, ты наконец здесь, со мной.

— Ты… Ты все еще хочешь меня? После всего, через что ты прошел?

— София, после всего, через что я прошел, если у меня не будет тебя, я убью всех этих придурков.

— Это очень громкое заявление для того, кого пару дней назад пришлось затаскивать в мою машину, — смеется Максим, входя в дверь.

— Папа! Я не могу поверить в то, что ты сделал. Как ты мог так поступить с Марком? — она кричит, дергаясь в моих объятиях, и хотя это очень больно, я удерживаю ее, отказываясь отпускать.

— София, прекрати, — мой голос тверд, хотя я пытаюсь смягчить его достаточно, чтобы не разозлить ее.

— Прекратить? — по выражению ее лица я понимаю, что моя попытка быть помягче не сработала. Ее глаза метают молнии, когда она поворачивается ко мне.

— Твой отец имел полное право надрать мне задницу. Я не берег тебя, как должен был.

— Ты видел свое лицо? Потому что я видела, и мне страшно представить, что я найду, когда откину это одеяло и раздену тебя, — фыркает она.

— Этого не случится, София, — говорит ей Максим. Его голос смертельно серьезен. — Нет…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Этого не случится, пока он не наденет тебе кольцо на палец, — заканчивает он мысль.

— Что? Что еще за условия такие? — визжит София, и если бы у меня не стучало в висках и я бы не хотел побыть наедине со своей девочкой, я бы с удовольствием понаблюдал, как они выносят друг другу мозг.

— Это тебя не касается, София. Это только между мной и Марком, — Максим встает в позу, скрещивая руки на груди.

— Ты говоришь о моей жизни и, в частности, о моей сексуальной жизни с моим парнем, папа! Это касается и меня!

— Если ты хочешь, чтобы твой мужчина остался жив, ты позволишь мне жить в мире грез, где ты все еще девственница, невинная и желающая смотреть мультики, — рычит на нее Максим.

— Я… Но… Папа, ты дал мне свое благословение на отношения с Марком. Как ты думаешь, что мы будем делать? Мы оба взрослые!

— Не для меня, — пожимает он плечами. Его глаза при этом не отрываются от моего лица, поэтому я изо всех сил стараюсь скрыть улыбку, но это не так просто.

— Ты говоришь на полном серьезе? — фыркает моя девочка, как она это часто делает в спорах со мной. — И что же по-твоему мы будем делать вместе в постели?

— Пока вы не поженитесь, ничего. До свадьбы ты вообще не окажешься в его постели. Это окончательно.

— Ты не можешь ставить мне ультиматум о том, когда я буду заниматься сексом со своим парнем. Не могу поверить! Разве тебе мало того, что ты держал его взаперти и чуть не убил?

— О, София не драматизируй! Он в порядке. По-моему, я был очень гостеприимен, — отмахивается он от нее.

— Гостеприимен? Ты издеваешься? Или ты думаешь, это слово означает, что ты не отрезал кому-то часть тела? — София расходится не на шутку. — Я люблю тебя, но больше не собираюсь мириться с этим, папа. Марк — мой мужчина, и если я захочу заниматься с ним сексом каждый день или дважды в день, то я буду. То, что мы делаем вместе, касается только двоих. И ни один из них не ты.

— Марк, — он снова переводит взгляд на меня.

— Да, Максим.

— Так что ты собираешься делать?

Черт. Это очередной его тест или урок или что там еще.

— София, оставь нас с твоим отцом наедине на несколько минут.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной тоже!

— Малышка, просто сделай это.

— Ни фига я так не сделаю! Я не позволю ему подтолкнуть нас к браку. Это просто безумие! Мы будем заниматься сексом в любое время, когда захотим, и он ничего не сможет с этим поделать!

— София, детка, я люблю тебя, но если ты будешь продолжать в том же духе, меня убьют. Позволь мне и твоему отцу поговорить наедине.

— Я… Ты любишь меня? — Она замирает.

— Господи, неужели ты думаешь, что мужчина выдержит такую порку от твоего отца, а потом переживет разборку с твоими родственниками просто забавы ради?

Она кусает губы и скрещивает руки на груди в точно таком же жесте, как ее отец. Это сулит мне неприятности в будущем, потому что, очевидно она такая же упрямая, как и Максим. Я качаю головой, потому что даже этого недостаточно, чтобы заставить меня уйти. Я никогда не покину ее.

— Мы еще не закончили говорить об этом, — ее голос звучит мягче, а глаза смотрят на меня с нежностью и теплотой. За один такой взгляд любимой женщины и умереть не жалко.

— Хорошо, детка.

— Я люблю тебя, Марк.

— Я знаю, детка.

— Правильный ответ — я тоже тебя люблю, — бормочет она, отворачиваясь от меня и направляясь к двери, где стоит ее отец.

— Я тоже тебя люблю, — кричу ей в догонку.

Она оборачивается, ее губы растягиваются в улыбке, в которой я теряюсь. Не знаю, как долго мы смотрим друг на друга, но Максим прочищает горло и нарушает транс.

Прежде чем выйти из комнаты, София внимательно смотрит на отца.

— Я тоже люблю тебя, папа. Но ты бываешь просто невыносим.

— Твоя мать любит это повторять.

— Она — мудрая женщина!

— Конечно, она же вышла за меня! — Довольно улыбается он. А София? Похоже, она пытается подписать мне смертный приговор.

— Так по поводу свадьбы, папа, я не собираюсь следовать твоим дурацким правилам…

— София, ты хочешь, чтобы меня убили? — рявкаю я.

И что она делает в ответ? Она смеется.

— Ладно, ладно. Я ухожу. Какие же вы, мужчины, странные.

Она посылает мне воздушный поцелуй и уходит, оставляя меня с ее отцом.

Некоторое время мы оба молчим. Я не знаю, почему молчит он, ведь ясно о чем пойдет речь. Ну а я, я просто жду.

— Ты женишься на ней, — наконец говорит он.

— Определенно.

— И ты не будешь заниматься сексом с моей дочерью до свадьбы. Она хорошая девушка, а не какая-то там…

Я качаю головой в недоумении, но улыбаюсь, потому что он начинает мне нравиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Свадьба должна состояться очень скоро, — парирую я. — Так скоро, как, например, завтра.

— Свадьба через месяц.

— Что? Нет, так не пойдет.

— Ладно. Три недели. Мне просто нужно убедиться, что ты сможешь сдержать свое слово.

— София права. Ты и правда невыносим.

— Да, я знаю. О, и еще, если я когда-нибудь увижу тебя с другой женщиной, я сверну тебе шею. Не позволю, чтобы ты причинил боль моей дочери.

— София — та еще штучка. Ты действительно думаешь, что у меня будут силы на кого-то еще?

— Она вся в меня, — хвастается он.

— Я пытаюсь игнорировать этот факт, — безуспешно прячу улыбку.

— Итак, мы договорились?

— А разве у меня есть выбор?

— Не-а.

— Я так и думал. И, чтоб ты знал, я могу поклясться тебе, для меня никогда не будет существовать другой женщины, кроме Софии.

— Рад это слышать. И, Марк, эта дверь должна оставаться открытой, пока София здесь, — добавляет он, поворачиваясь, чтобы выйти.

Да чтоб его…

СОФИЯ

— Не могу поверить, что ты это говоришь. Нет, Марк. Ни в коем случае!

Он что-то бормочет себе под нос, а затем делает выдох, который дает понять, как он несчастен слышать это.

— София, ты сказала, что любишь меня.

— Я так и делаю, и я начинаю серьезно беспокоиться о твоей вменяемости в данный момент.

— Господи, женщина! Я просто прошу тебя выйти за меня замуж.

— Ты не просишь меня выйти за тебя замуж. Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж, а это большая разница, — мне так и хочется хорошенько стукнуть его. Но он еще не оправился от папиных глупых уроков. И я не хочу причинить ему еще больше вреда, но, очевидно, Марку нужна встряска, чтобы его мозг снова начал функционировать.

— Хорошо, София Максимовна Воронцова, ты выйдешь за меня замуж?