Молох. Укус кобры (СИ) - Шерр Анастасия

— А я уверена, — полезла к ремню, быстро его расстегнула и, приподняв халат, отодвинула трусы в сторону, тут же сходу оседлав его член. Причём сделала это так профессионально, что он даже удивился. Наловчилась.

Тихо застонала, вбирая в себя ствол полностью и запрокидывая голову. Молох сжал её бёдра, но трахать не стал, позволяя самой выбрать темп. И вести маленькая дрянь тоже научилась.

— Я вообще уверена в своих желаниях. Всегда, — выдохнула протяжно, выгибая спину, позволяя тем самым войти в неё до упора. Сжала его внутри своего тела мышцами и сладко заскулила, когда он, не выдержав, всё-таки начал вдалбливаться во влажную промежность, насаживая девчонку на себя за бёдра. Оставляя на её коже синяки и кровоподтёки.

Он по-другому не умел. А ей нравилось. Ни одной прожжённой шлюхе до неё не нравилось, случалось, даже без трусов от него убегали. А ей нравилось. И это, конечно, цепляло прожжённого волка. И сильно. Обезоруживало. Да.

Опрокинул её на кресло, на спину, закидывая ноги девчонки себе на плечи, и снова вошёл в разгорячённое тело одним толчком, заставляя малую вскрикнуть и выгнуться. А сам, продолжая врезаться в неё, невольно залюбовался девчонкой. Красавица. И даже не в юности дело. Просто его эта баба. Вся его.

Ноги в стороны развёл, над ней склонился.

— Ты пожалеешь о своём выборе, — и на губы её набросился, потому что больше не мог сдерживаться. Да и зачем, если хочется? Какой в этом смысл? — И пути назад не будет.

Чуть позже, лёжа на его груди, гладила её своими длинными, тонкими пальцами и глупо улыбалась. Хорошо ей. И ему хорошо. Вместе бы так навечно. Хотя и понимал, конечно, что такое только в сказках бывает.

— А кто он такой? Паша этот? — спросила, приподнявшись.

— Пашка? Да так. Друг вроде как.

— Ага. Друг. Я слышала, как он тебе «работёнку» подгонял.

Молох опустил голову, вперился в Соньку своим фирменным взглядом.

— Ещё раз будешь бегать подслушивать, уши оторву.

— А я не подслушивала. Просто он говорил громко, — нагло заявила мелкая, даже не поморщившись. Нет, всё-таки избаловал соплюху.

— То, что для твоих ушей не предназначено, долетать до них не должно. Даже случайно. Усекла, нет? — стряхнул её со своей руки, сел на кровати. Жутко раскалывалась черепушка, и хотелось ледяной воды. Надо завязывать с бухлом.

— Мне просто интересно, кто он? Друг твой этот… Он тоже киллер?

— Нет, он клиентов мне поставляет.

Сонька зашевелилась сзади, обняла его со спины, припадая к влажной от пота коже тёплой грудью с твёрдыми горошинами сосков. И тут же снова её захотелось. Отдать должное девчонке, в постели она огонь. А может, ему просто надоели безлицые тёлки, и вся эта эйфория — временное явление. За неимением лучшего. Нормальных баб у него никогда не водилось.

— А ты везунчик. Одних отбросов вокруг себя собрал, — вздохнула, прижимаясь к его щеке и крепко обвивая руками шею. Любую другую убил бы за такое. Терпеть не мог, когда лишали личного пространства и вешались на шею. Сразу возникало ощущение, что его удавить хотят. И, разумеется, мгновенно следовала реакция. Одну так с балкона чуть не выбросил. А она просто прикурить хотела попросить.

— Ну, я тоже не особо законопослушный гражданин, — улыбнулся, скользнув по её руке.

С Сонькой всё не так, как с другими. С ней просто секса не получится. С ней большего вечно хочется. Да, уже понимал это. Пытался делать вид, что ничего не происходит, но неумолимо влипал с каждым днём всё больше. Всё глубже. Уже влип.

Она хохотнула, запрокинув голову, а Молох повернулся, на губы её уставился. Как дурак, честное слово.

— Минет мне сделаешь?

Сонька замолчала, на автомате губы облизнула. И в паху больно стало, так захотелось её рот отыметь. Кончить туда и смотреть, как она с губ своих сочных сперму его слизывает.

— Я же… Ну…

— Да я знаю. Не умеешь ты сосать. Не бойся, научу. На колени встань.

Она и встала. С интересом на его оживший член уставилась, нижнюю губу в предвкушении закусила. Вот же засранка.

А он одеяло в сторону отбросил, на затылок ей ладонь положил.

— Иди сюда.

Как только Соня над пахом его склонилась и губами головки коснулась, а Молоха током всего прошибло, от двери скулёж послышался. И стоило в глаза волчонку посмотреть, как весь настрой пропал. Щенок сидел напротив, склонив голову набок, и с интересом их разглядывал.

— Блядь, — выругался, отстраняя Соньку. — Иди, волка своего выгуливай.

И вроде бы злиться должен, раздражаться. Но на этих двоих не мог. Как-то не получалось, что ли.

— А ты с нами пойдёшь?

И он пошёл. Надел штаны и пошёл, потому что опять захотелось. И эти хотелки уже даже не напрягали. Он просто шёл у них на поводу. Шёл, зная, что однажды эта сопливая декабристка его погубит.

ГЛАВА 43

2000 год

Причмокивая и постанывая, девка смачно полировала губами его член, пока Молох бездумно пялился в её блондинистый затылок. Кончил спустя три минуты, даже толком не прочувствовав оргазма. Оттолкнул девицу, которая, встав с колен, полезла к нему целоваться и, схватив со столика бутылку с выпивкой, вышел, покачиваясь, из душной парилки. Следом за ним выскочила и девица, лица которой он не запомнил. Оно почему-то размылось, словно ненастоящее. Наверное, с непривычки здорово перебрал.

— Ну что, сынок, как оно? Понравилось? Впервые, небось, с такой девочкой отдыхаешь? — вопросил генерал, склонив голову и издевательски ухмыляясь. — Давай, присядь за стол. Выпьем, поболтаем.

На коленях у толстого старика восседала ещё одна девка. Полуголая, длинноволосая. И тоже без лица. Все люди для Молоха больше не имели лиц. После Кира он их не запоминал. Что-то перевернулось в башке, выключилось. Будто рубильник кто-то дёрнул. Только друга и видел. Всё время. Во сне, наяву. Даже сейчас казалось, будто он рядом. Будто они всё в той же клетке. Стоят и смотрят друг на друга, как загнанные в капкан звери. И нет варианта выбраться. Только убивать друг друга. Глотки грызть, забыв о дружбе и о том, сколько раз спасались, стоя спина к спине.

Тряхнул пьяной головой и ввалился за стол, как медведь неуклюжий. Генерал прошёлся цепким взглядом по его груди, скользнул ниже, по животу. Благо, хер Молох додумался прикрыть полотенцем.

— Самец, — удовлетворённо пропел урод, и Елисей неосознанно скривился. — Как жеребец здоровый, молодой, сильный, — в голосе ублюдка проскальзывала не то зависть, не то похоть. Уж лучше первое, честное слово. Меньше всего Молох хотел быть тем, на кого передёргивает мерзкий старик. Он лучше снова всех своих друзей перебьёт, чем раком перед этим уёбком встанет. — У тебя такая жизнь впереди, — покачал головой, причмокивая своими жирными губами.

— И какая же? — опустошив рюмку с каким-то обжигающим глотку пойлом, снова зыркнул на генерала.

— Скоро сам всё увидишь. А сейчас, — шлёпнул девку по блестящему от масла заду, прикрытому лишь тонкой полоской стрингов, и кивнул ей, чтобы шла к выходу, — я уеду. Оставлю тебя здесь с охраной и девочкой. Не вздумай бузить. Тебе это ни к чему, поверь. И убегать тоже не пытайся. Поймают и пулю в лоб засадят. Это я тебе говорю не чтоб запугать, а чтобы зря не погубил себя. Ты мне живым нужен. Очень много у меня планов на тебя.

Молох вздохнул, опустил голову. О планах старика он уже догадывался. Понимал, что не для того его, как животное дрессировали, чтобы в парке мороженое продавать. Понятно было, что ждёт его что-то не менее херовое, чем год учений. Но эта гребаная недосказанность уже начинала бесить.

— К чему это всё? — в ход пошла очередная стопка, и тут же перед Молохом возникла ещё одна. Шлюха, которая только что отсасывала ему, старательно подливала пойло, даже не удосужившись прикрыть сиськи, и они постоянно отвлекали его внимание. Всё же восемнадцать лет. Ему бы сейчас в армии служить, а потом баб пачками сношать. Как все пацаны в его возрасте. Как нормальные люди. — То в клетке закрываешь, то в сауну везёшь, поишь и шлюх подкладываешь. Что тебе нужно от меня, генерал? Чего хочешь, можешь объяснить нормально, а не ходить вокруг да около?