Друг твоего отца. Телохранитель для принцессы (СИ) - Риччи Джас

Она говорит все это, а я ушам своим не верю. Не могу поверить. Потому что сама я от него редко слово ласковое слышала. А тут и красавица, и звал в бреду. Это похоже на какую-то сказку все.

— Как он оказался здесь?

— Матвей нашел его в лесу. Принес без сознания, выхаживать начал. Сложно было все, ему в больницу нужно было, но он боялся. Говорил, что там найдут и завершат начатое, а ему нужно сперва тебя обезопасить.

Слышу это уже от второго человека и не могу поверить. В груди какое-то опустошение и горечь. Ступор накрывает, а слов и слез выдавить из себя не могу. Женщина, кажется, понимает это и продолжает свой рассказ.

— Мы послушали, подчинились его просьбе, и старались своими силами. Матвей проводил почти все время с твоим отцом. В какой-то момент он даже пошел на улучшение, силы появились. Они с Матвеем решали какие-то свои дела. А потом болезнь снова взяла свое. Он понимал, что не может вернуться, пока не станет на ноги. Но на ноги он так и не стал…

— А позвонить дочери была не судьба?

— И сказать что? — слышу насмешливый голос из-за спины. — Привет, я жив, вот мои координаты. Приезжайте и добивайте!

— Матвей, — качает головой женщина и махает на него рукой. — Вы, мужчины, рассуждаете, опираясь на логику. Женщины — на эмоции. Девочка грустила по своему папе, это естественно.

— Угу. Видел я, как грустила. Залила слезами весь танцпол в клубе.

Я разворачиваюсь и прожигаю его презрительным взглядом.

— Ты следил за мной?

Он не отвечает, садится за стол и берет сырник, на которые его вообще не звали.

— Вкуснотища, — хвалит женщину, — Елена, волшебница. Каждый раз выше всех похвал.

— Ты нас не представил, — нахмурив брови, бросаю Матвею.

— А сама ты маленькая и беспомощная и имя узнать не можешь? — поднимает бесстрастный взгляд на меня. — Это Елена Петровна, владелица усадьбы.

— Очень приятно, моя девочка, — я вдруг оказываюсь в объятиях женщины и едва не ахаю от удивления. Она так добра ко мне, что это пугает. И я помимо воли жду подвоха после такого бескорыстного хорошего отношения.

А добрые руки женщины тем временем усаживают меня за стол, к Матвею.

— Пейте чай, болтайте, а я выйду к Петру Ивановичу, план дел на день составим.

— А Петр Иванович это? — смотрю на нее.

— Это наш старый конюх. Раньше мы здесь породистых лошадок разводили, потом гостей принимали, свадьбы и праздники отмечали, жизнь кипела. Зато теперь у нас тихая гавань.

Женщина улыбается, ставит передо мной ароматную чашку чая, и оставляет нас наедине.

— Только ты, я и старый пес, значит?

Мужчина усмехается одним уголком губ и пожимает плечами без капли раскаяния.

— Сказал бы, до утра болтовня бы не умолкла. Теперь сама все увидишь.

— Ну уж нет. На месте уже, готова слушать. Что еще я должна знать?

— Слушайся меня и все будет пучком — вот единсвенное, что ты должна знать.

Ерничает опять. Как бесит.

— Здесь безопасно, я поняла. Что за пределами усадьбы?

— Лес, автомагистраль, река, озеро, поля, небольшая деревня и бар.

— Здесь есть бар? — я сразу оживилась, а мужчина нахмурился.

— Есть. Для местных и тех, кто с трассы сворачивает. Там небезопасно. Без меня туда ни ногой, усекла?

— Ну что ты, по барам только с тобой, — улыбаюсь самодовольно. И уточняю. — Там есть приличный алкоголь?

— Крепко сидишь на бутылке?

Снова оскорбления. Как мило.

— Не ревнуй, малыш. Могу посидеть у тебя на коленках, если хочешь.

— Мечтаю, — скривился, взял свою чашку в руку и сделал глоток. Чай, очевидно, был еще горячий, и он снова скривился, обжегшись.

— Подуть на ваву? — двигаюсь к нему ближе и протягиваю руку ровно до того момента, пока не слышу угрожающее.

— Сломаю.

— Ты из этих, что любят пожесче? Ах. Какой мужчина. Сильный, красивый, недоступный, доминирующий. Я тебя в лотерею выиграла? — играю бровью и веду пальцем по окоемке чашки.

— Если ты хочешь быть связаной и привязанной к кровати круглыми сутками, то я не поленюсь и почитаю про БДСМ. Не увлекался, но теперь кляп во рту перестал мне казаться такой уж плохой идеей.

— Вот чертяка. Знаешь, как сделать трусики женщины влажными, даже не касаясь ее, — кусаю его в ответ на фразу про кляп.

— Не вижу здесь женщины, — кривит презрительно губы.

Это вызов? Ох, малыш. Зря ты так. Я дама азартная. И не сдамся, пока ты не увидишь во мне женщину и не падешь ниц к моим ногам.

Матвей

После завтрака поспешил уйти, чтоб не задерживаться больше с бесящей девчонкой. Кураторство над ней взяла Елена, а я смог выдохнуть. Вернулся в дом, принял душ, переоделся и отправился на поиски Петра Ивановича, чтоб загрузить себя работой. Лучше буду сено таскать или дрова рубить, чем торчать в одном доме с ней.

Неплохо выложившись и скинув ненужное напряжение, возвращаюсь в дом. Сразу же встречаю дам. Взгляд вперился в Маргариту и не отпускает. Нацепила ту самую тряпку, которую я говорил ей не брать с собой. Маленькое красное в цветочек платье. Ультра модное и ультра короткое. А еще ультра неуместное.

— Матвей, мы решили, что вечером все вместе поедем в бар, — объявляет мне тем временем Елена, — Маргаритку нужно познакомить со всеми, и показать наши окрестности.

— Думаю, что последнее место на земле, в которое Маргаритку стоит вести — это наш бар. Девчонка магнит для неприятностей и прячется здесь от бандитов, если вдруг вы забыли.

— Ты такой сладкий, когда ревнуешь, — улыбается девчонка, и я закатываю глаза и качаю головой. Неисправимая дурочка.

Елена смеется, окинув нас взглядом, а Маргарита продолжает.

— Елена Петровна сказала, что там есть какой-то молодой и симпатичный парень. Ты из-за него не хочешь меня туда приглашать?

— Да. Бандиты, которых боялся твой отец и которые его убили на одной чаше весов. И бедняга Фил, которого ты без сомнения сожрешь, на другой. Даже не знаю, что беспокоит меня больше.

Все озорство на ее лице потухло, и она развернулась и ушла, оставив нас с Еленой в коридоре.

— Ну зачем ты с ней так? — смотрит женщина укоризненно.

— Как? Я не хочу давать ложных надежд. Пусть головой думает.

— Матвей, у девочки отец умер. А ты еще подчеркиваешь ей, что его убили, ковыряя ее рану.

— Потому что у меня нет впечатления, что она понимает, насколько серьезно все, что здесь происходит, — отвечаю я устало. — Я надеялся на то, что девчонка адекватная. Строптивая, но с работающей соображалкой. И я не увидел этого. Эта вертихвостка просто недалекого ума.

— Ты злишься на нее, потому что она не оправдала ТВОИХ ожиданий. Проблема не в ней, Матвей. В тебе.

Теперь я впериваюсь раздраженным взглядом в Елену. Не хочу признавать ее правоту, хотя понимаю, что по сути она права.

Проблема в моих ожиданиях. Я ожидал, что все будет проще. Что будет понимание, адекватность, личные границы. А не вот это вот все. Вечный поединок в остроумии, сексуальный подтекст и полный игнор серьезности происходящего. Это выводит из себя и выбивает из коллеи. Как я могу идти на контакт с ней, взаимодействовать с ней, когда она не хочет сотрудничать? Я не святой, на алтарь жертвенности свою гармонию и внутренний покой не положу ради цацы. Я оказываю услугу ей. Ей лучше бы начать делать первые шаги, пока мы еще мало-мальски переносим общество друг друга. Будет продолжать так дальше, не будет и этого.

— Ты же взрослее и умнее, Матюша. Сделай первый шаг сам, — словно читает мои мысли Елена, — корона с головы не спадет. Она не показывает это, бравадится, но видно ведь, что девочка сильно травмирована. Мы должны помочь ей, в память о Юре.

— Ладно, — выдыхаю спустя какое-то время, — постараюсь. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Просто помоги ей освоиться. Расслабиться, раскрыться. И ты увидишь, что в этой девочке намного больше, чем городская капризулька, которой она видится тебе сейчас. Ты уже проделал весь этот путь, чтоб привести ее сюда. Защитить ее. Не давай эмоциям взять верх над собой, — Елена мягко сжала мою руку в районе предплечья, и ушла, оставив наедине со своими мыслями.