Соблазн для Шейха (СИ) - Вишневская Виктория

– Хорошо, – сказал, смотря в пустоту и раздумывая о своём.

Что же, ауза, скоро ты добьёшься справедливости.

Глава 36

Уже как полторы недели я дома. Многое произошло за тот месяц, что меня не было в Москве. Никифоров снова повадился ходить в музей, пытаясь вытрясти из меня картину, но ему снова приходится слушать отказ. Макс стал более серьёзным и ответственным, и чтобы извиниться передо мной за сгоревший фолиант, приобрёл на аукционе другую, не менее ценную вещь.

Полина, моя помощница и по совместительству моя лучшая подруга, уехала на время в Грецию. Приглашала меня с собой, но я решила, что пока мне хватит поездок. Как говорится, дома было намного комфортнее и лучше.

Моя любимица Майя вот-вот окотится, и я подумываю оставить всех котят у себя, а не раздавать по знакомым. Смотря на свою кошку, невольно думала о Розе, котёнке, которого оставила в эмиратах. Надеялась, что его никто не выкинул на улицу или не сдал в приют, когда я сбежала.

В основном, когда думала о тёмном комочке, вспоминала Асада. Хотя и без этого думала о нём каждый день. Я чувствовала перед ним свою вину за то, что так внезапно ушла. Но дело было даже не в этом.

После того, как мы приехали в аэропорт, Дилан рассчитывал заказать мне билет на палёный паспорт, который сделал один его друг. Только когда мы прибыли на место, он нам не понадобился. Все мои вещи, телефон и паспорт уже были в аэропорту и ждали меня у входа вместе с посыльным шейха.

И тогда я поняла, почему он не остановил меня, хотя у него была такая возможность. Он сам задумывался, чтобы отпустить меня, и возможно, готов был сделать это раньше положенного срока. От этого внутри закололо, и я впервые почувствовала перед ним столь огромную вину.

Думала, что как только окажусь дома, всё пройдёт, но не вышло. Все говорили об эмиратах, спрашивали как у меня дела и всё остальное. Дилана рядом не было, потому что ему пришлось остаться в стране и уехать в Шарджу, где его ждал отец. Договорились созвониться и увидеться с ним позже, чтобы вместе посмеяться над этой глупой историей.

Только вот её я глупой теперь не считала. Потому что, кажется, сделала то, что боялась – влюбилась. Отрицала данный факт до конца, но сейчас, когда смотрела на своё бедро в розах и проводила пальчиками по каждой линии, думала о нём. Узор стал виден намного меньше, поэтому я записалась в салон, чтобы мне нанесли его ещё раз.

Можно ли влюбиться в человека за две недели, когда половина из них была пропитана одной ненавистью? Я до сих пор помню, как шейх бил меня по ягодицам, привязывал к кровати, целовал всё тело и спускался поцелуями вниз по животу, останавливаясь на самом сокровенном. Для меня это было абсурдом, влюбиться в человека, которого ненавидишь.

Так бы я сказала в первую нашу неделю знакомства. Вторая же полностью изменила моё отношение к этому мужчине. И всё только потому, что он начал меняться. Не знала, делал ли он это специально, чтобы соблазнить меня или нет, но таким добрым, чутким и ласковым он мне нравился больше всего.

Мне не нравились доминантные мужики, которые хотят, чтобы девушки падали им в ноги, вылизывая пятки. И если изначально я считала Асада именно таким, то после он открылся мне с другой стороны. Той, которая нравилась мне в людях. И именно поэтому неосознанно начала тянуться к мужчине, симпатизируя ему с каждым днём.

И по этой же причине тогда толкнулась ему навстречу в поцелуе. Хотела больше узнать его, но он сам оттолкнул меня. И так было лучше для всех. Шейх был не идеальным, со своими тараканами, замашками, но не это отталкивало меня. Человека всегда можно изменить или измениться самой. Но четыре любовницы, которые стояли между мной и мужчиной были для меня преградой.

Если Азару было нормально так жить, то мне нет. Не хотела с кем-то делить его, и думать о том, что он сейчас в объятиях другой. И даже если от двух наложниц шейх избавится, как только узнает о них правду, вряд ли ради меня он отпустит других девушек.

Дилан сообщил мне, что в побеге нам помогла именно Медина. Но не по доброй воле, как я сначала подумала. Она хотела избавиться от меня и заодно скрыть свою тайну. Гаррет младший сказал, что если бы не один случай, то вытащить меня из дома шейха было затруднительно. Оказывается, Медина часто сбегала из гарема, встречаясь с поваром в саду. Однажды, когда Дилан пробрался на территорию резиденции, чтобы найти хоть какие-то лазейки, он и увидел их целующимися за широким стволом дерева.

 Я была удивлена, потому что считала, что все без исключения влюблены в шейха. Но всё, что им было нужно – хорошая жизнь, в которую входили секс и деньги. Не знаю, догадывался Азар, но почти все его наложницы обманывали его.

Лейла, как я поняла, встречалась с Шадидом, и возможно, ребёнок был именно его. Самира знала об этом, как и о встречах Медины, по словам Гаррета, который слишком тесно начал общаться с наложницей, чтобы вызволить меня. Но молчала. Странно звучит, потому что она и так была немая. Хотя, могла бы, и написать записку шейху…

Единственная, кто была и, правда, предана своему господину – Далия. По крайней мере, о ней мне Дилан ничего не рассказал.

После того, как мне сказали об этом, стало жалко шейха, которого окружали одни змеи и предатели. Он не заслуживал такой жизни, хоть и вёл себя иногда как полный мудак. Но каждый в жизни совершает ошибки, которые после пытается исправить. Асад же пытался сделать это.

– Анна, – повернулась в сторону Макса, который бесшумно вошёл в мой кабинет. Интересно, что он делал в музее так поздно?

Парень подошёл ко мне, сел на краешек стола и положил свою ладонь мне на закрытое свитером плечо, начиная поглаживать. Сразу же стало противно от этого прикосновения, и я дёрнулась в сторону, скидывая его пальцы. – Э-э, ты не в настроении?

– Я хочу закончить между нами все личные отношения, – чётко произнесла, не колеблясь. Не ответила на вопрос вслух, но мысленно да – у меня не было настроения. Уже как полторы недели. В последний раз, когда радовалась, был тот день, когда мы с шейхом поехали на море.

– Ты кого-то встретила в эмиратах? – расстроено произнёс Макс, не соглашаясь, но и не протестуя.

– Не совсем, – ухожу от ответа, желая замять эту тему. – Поняла, что это всё не моё.

– Хорошо, я тебя понял, – парень спрыгивает со стола, прощается, открывает дверь и выходит, снова оставляя меня одну. Сейчас я была не настроена на серьёзные разговоры.

Зарываюсь пальцами в волосы, наклоняя голову вперёд. Что же делать-то с этим тяготящим чувством внутри?

Из своих собственных терзаний меня выводит звук телевизора, на который поднимаю голову. Сердце пропускает удар, и я вижу того, к кому случайно привязалась. Там, на большом экране вижу лицо шейха, который выходил из самолёта. Он в национальном наряде, в котором я видела его впервые. И даже в ней он выглядел таким же суровым и равнодушным.

То, каким взглядом он осматривал репортёров и журналистов, заставило меня понять одно – так он не смотрел на меня ни разу.

В новостях говорится, что Асад аль Азар приехал в Россию по политическому вопросу, буквально на несколько дней. И на это время мне нужно было где-то спрятаться. Потому что я знала – он придёт. И, честно, мне хотелось увидеться с ним, сказать ему правду о Лейле, но не могла. Иначе могла совершить самую главную ошибку в жизни. Мне нужно прийти в себя и это внезапное наваждение сразу же уйдёт.

А может быть, я себя накручиваю? И всё это просто моя паранойя. Но на всякий случай решила перестраховаться и пожить несколько дней у Полины, благо, ключи она оставила у соседки. Отгородилась от работы, забирая Майю. Дома сидела на диване, поглаживая кошку и заедая грусть мороженым. Не отвечала на звонки, следя за новостями, когда шейх, наконец-то уедет.

И когда, увидев заветную новость, вышла на работу. Но там меня ждал сюрприз. И я поняла, что сделала правильное решение, что  всё это время протирала на диване попу. Потому что когда зашла в свой кабинет, на столе увидела огромный букет цветов и белый конверт.