Дань для криминального авторитета (СИ) - Набихан Дилноза

Я попыталась открыть дверь, дергала за ручку, но дверь была заблокирована. Мое сердце сжалось от страха, а горло сковало от ужаса. Я заметалась в салоне, не зная, как сбежать. В том, что я попала в беду, не сомневалась. Только бы знать, кому я понадобилась.

— Помогите! На помощь! — кричу, что есть силы. Бью кулаками толстое стекло дверей, пока машина, превысив скорость, несется из города. — Сам напросился! — И с этими словами набрасываюсь на водителя. Сначала тяну его за волосы, потом пытаюсь душить руками. — Останови машину, урод! — кричу ему в лицо, пока он пытается отцепить меня от себя.

— Отцепись, истеричка! Ты мне все лицо расцарапала! — орет мужик, и когда ему удалось избавиться от меня, чем-то побрызгал мне в лицо. Я задыхаюсь, кашляю, а потом мне вдруг захотелось спать. Закрыла глаза, да не заметила, как заснула.

Когда проснулась, обнаружила себя в темной комнате, где не было ни света, ни души. А мои руки и ноги крепко связаны, рот заклеен скотчем. От ужаса мое тело сковало, куда бы я ни смотрела,

везде была темнота. Я не знаю, сколько там просидела. Неожиданно я услышала посторонние звуки, и подобралась. Тяжелая дверь с противным скрипом открылась и в комнату ввели перепуганную Женю. Я задергалась, мычала в скотч, когда подруга упала передо мной на колени.

— Проснулась? — мужчину я узнала. Это был водитель такси. Он мерзко усмехнулся. — Пойду сообщу боссу, что ты пришла в себя.

Я смотрела на мужчину волком. Не дышала, пока он не вышел, захлопнув дверь. Евгения зашевелилась. На ней были только джинсы и свитер, ни пальто, ни шапочки. А в комнате было холодно.

— Яна? — я начала снова мычать в скотч. Подруга села и помогла мне избавиться от скотча.

— Ты что здесь делаешь? Почему ты здесь? Они с тобой что-то сделали? — мое сердце сжималось от страха. Я не понимала, почему моя подруга здесь. Зачем Лаврентию она? Я же здесь! Злость медленно поднималась из глубины моей души, вскоре начала душить меня. — Господи! — сокрушалась я, на глаза навернулись слезы. — Извини меня, Женя, это я виновата! Впутала тебя в свои проблемы, извини.

— Не надо, — просипела она. Я не видела в темноте, но отчего-то была уверена, Женя отвернулась от меня. — Это я виновата. Сама. Дура!

У меня появилось нехорошее предчувствие. Но я гнала от себя плохие мысли.

— О чем ты?

— Меня обманули, Яна. Я не знала, что он только пользуется мной, чтобы подобраться к тебе. Я думала, считала, что он искренен со мной. Что любит!

— О чем ты, черт возьми?! Объясни, — попросила, теперь у меня самой голос ломался.

— Я люблю твоего дядю. Тот мужчина, о котором я рассказывала тебе, — я прикрыла глаза и откинулась назад, затылком оперлась вроде на стену. — Яна, я правда ничего не знала. Не думала, что всё так далеко зайдет. Я-аа… я ведь любила!

— Развяжи мне руки, — попросила, прервав её. Мне не хотелось слышать её жалкие оправдания.

Почему меня предают самые близкие люди? Те, кому я верила больше жизни? За что со мной так?

Женя помогла мне развязать ноги, потом и руки. Потерев запястья, я поднялась на ноги. За это время мои глаза привыкли к темноте. Поэтому мне не пришлось напрягать свое зрение, когда я ударила подругу.

— Надеюсь, ты остыла? — с усмешкой на губах спросила она.

— Стерва! Да как ты могла? Зная, на что он способен! — я задохнулась от возмущения.

— Мне жаль.

Мне говорить ей было нечего. Во-первых, её отношения с Лаврентием меня не касались. Во-вторых, учитывая последние новости, нас с Женей теперь ничего не связывает. О дружбе и речи не может быть. Я только теперь вспомнила, как Андрей вел себя подозрительно, когда рядом оказывалась Женя. Значит, он уже тогда знал об их связи, но говорить мне не счёл нужным.

Мы больше не разговаривали. Я считала проходящие минуты, гадая, чем закончится все это. Я заранее репетировала свои слова перед Лаврентием. Пусть знает, что не со мной ему нужно воевать, а с племянником.

Время проходило, а про нас никто так и не вспомнил. Я думала, забыли, но уже через несколько минут о нас вспомнили. Схватив мою руку, мужчина силой выволок меня из той комнаты. Сзади шла Женя и кричала на мужчин, чем еще больше раздражала не только их, но и меня.

— А вот и наши девочки. Моя дорогая племянница и моя любовница.

К нам подошел Лаврентий, встав рядом. Наши глаза с Андреем встретились. Кроме него был и отец Жени.

— Дочка! — в сердцах крикнул мужчина, а я не могла отвести взгляд от мужа.

Яна

С минуту мы с ним стоим так. Андрей в одной стороне, а я в другой. Его глаза не выражают абсолютно ничего. Или я отучилась за несколько часов читать его эмоции. Но мне теперь это и не надо. Он же хотел развода, не так ли? Но зачем он тогда здесь? Не верю, что ему все равно, но и поверить в то, что он пришел за мной, потому что волновался, я теперь не могу.

Слышу щелчок предохранителя, и спустя секунду мне в висок упирается холодный металл пистолета. Глянув на мужчину мельком, повернулась к Андрею. Тот выглядел абсолютно спокойным, и холодно усмехнулся. Будто и ждал такого исхода.

— Папочка! — Женя плачет, когда она тоже оказывается под прицелом. Мне её жалко, потому что сколько я ни отрицала, ни ненавидела её за предательство, это моя вина, что все так получилось. Если бы она не была моей подругой, никто не тронул бы Женю, никто не стал бы играть с её чувствами. Но, как говорится, все вернется бумерангом, и жизнь повернулась к моей подруге, которая любила играть с чувствами других, задом.

Если я скажу, что мне не жаль, солгу. Буду права, если скажу, что сама виновата. И пусть вина будет потом грызть меня, стыд опалит меня, но в эту минуту я хотела быть эгоистичной стервой. Эгоисткой, которая не думает ни о ком, кроме себя. Кому плевать на чувства других.

— Отпусти девчонок, Лаврентий. Тебе нужен я! — перевожу взгляд на мужа, который сжимает руки в кулаки. — Давай играть по-честному.

— Мне не нужен ни ты, ни твоя потаскуха-жена. А то, чем она владеет. Её наследство и компания!

— Наследство? — подаю голос, усмехаюсь. — Какое наследство, сукин ты сын?

— А ты замолчи. Иначе не посмотрю, что ты моя племянница!

— Ты не получишь ни копейки из наследства, Лаврентий.

— Это еще почему? Ты отдашь мне все, если хочешь, чтобы с твоей подругой ничего не случилось.

— Хочешь её убить? Свою любовницу? Да мне все равно, стреляй. Ты все равно не получишь ничего. Знаешь почему? — я улыбаюсь, смотря, как глаза некогда родного человека расширяются и в них появляется ужас. — Я уже отдала деньги фонду. До копейки. А компания, — перевожу взгляд на Андрея. Глаза становятся стеклянными и пустыми. — Спроси у своего племянника. Настоящего племянника!

— Что? О чем ты базаришь?

— Раз я на мели и мы с тобой не кровные родственники, мне делать здесь больше нечего.

Лаврентий хватает пистолет из руки своего человека и больно тычет им в голову. Мне приходится зажмуриться, стиснув зубы. Мне страшно, я не хочу умереть, ХОЧУ жить! Я некстати вспоминаю, как в прошлый раз он точно так же, пытался меня убить. Но тогда меня спас Андрей. И с тех пор прошло почти два с половиной месяца. Холодная, но сказочная зима прошла, где я побывала

замужем и была счастлива, и наступила дождливая весна, и пришел конец всему. Моя чудесная сказочная жизнь закончилась. Мне неожиданно становится смешно от ситуации.

— Ты чего смеешься? — спрашивает грубо. Но вдруг раздается свист, и мужчины рядом один за другим падают на землю, корчась от боли. Как тогда, когда Андрей спас меня.

— Всем лечь на землю!

— Стоять!

Лаврентий больно хватает меня за волосы, оттянув мою голову назад, и снова упирает в меня пистолет.

— Больно, — пищу, накрываю его ладонь, пытаясь как-то ослабить его хватку. Женя бежит к своему отцу, но кто-то подстреливает ей ногу. В помещении вдруг становится много народа, а крик Жени раздирает меня на куски. Внезапно нас окружают люди Лаврентия, во главе с Капитоном.