Насилие (ЛП) - Кэмпбелл Нения

— Вэл.

— Мило. Заходи, давай-ка я тебе помогу. — Она перекатила чемодан Вэл в угол комнаты, прежде чем Вэл даже подумала ответить. — Где остальные твои вещи?

— ...остальные?

— Да. Я помогу тебе поднять их. Лифты сломаны, ты же знаешь.

— Это все.

— Шутишь. Ты привезла только один чемодан? Ты что, живешь в городе?

Вэл поежилась.

— Я подумала, что просто пойду и куплю еду, книги и все такое, так что...

— О, Господи. Этого будет недостаточно. Это общежитие, девочка, а не монастырь. А ты пробовала еду в столовой? Тебе захочется запастись чем-нибудь. Поверь мне, если только ты не хочешь есть пиццу все время, каждый день, до конца года.

— О.

— Эй, все в порядке. — Мэри бросилась на кровать. — Послушай, мои сестры придут сегодня днем попозже. Мы собираемся поужинать, а потом пройтись по магазинам. Это будет так весело. Девчачий загул. Понимаешь?

— Звучит весело. — Вэл расстегнула рюкзак и начала развешивать рубашки.

— Ты должна пойти с нами.

— Я даже не знаю...

— Ты выглядишь так, как будто тебе не помешало бы немного развлечься.

Веселье. Мысль была чуждой, сбивающей с толку. Она знала, что с той ужасной ночи в ее жизни случалось несколько счастливых моментов, но она не могла вспомнить ни одного события сразу.

— Если это семейное дело, я не хочу навязываться.

— Не беспокойся. Мои сестры — настоящие крутые девчонки. Они не будут возражать против еще одной головы. На самом деле, они будут рады, что она у тебя есть.

— Она есть?

— Голова. Я пыталась позвонить тебе этим летом. Хотела представиться, так как мы собирались быть соседками, но твоего номера не было в списке. Я уже начала думать, что меня поселили с Маленькой мисс Серийная убийца, или призраком, или что-то в этом роде. Без обид, но в наши дни нельзя быть слишком осторожным.

Как это верно.

— Поверь, ты поблагодаришь меня за это, как только попробуешь то, что в местной столовке называют едой. — Слушая вполуха, Вэл спросила:

— Местной столовке?

— Столовая общежития. — Покачав головой, но все еще улыбаясь, Мэри оглянулась на плакат, который только что повесила. — О, черт, он висит криво. — Она забралась на кровать, чтобы поправить его, теперь повернувшись спиной к Вэл.

Разговор, казалось, был окончен.

«Жаль, что я не могу придумать, что сказать». Вэл будет жить с этой девушкой весь следующий год, и уже в первый день ей не удавалось поддержать беседу.

Социальные навыки, как и мышцы, могут атрофироваться.

Предстоящие недели предстали в ее воображении. Неловкое молчание. Неудобное маневрирование. «Это моя соседка по комнате. Она... странная». Вэл слишком грубо расстегнула молнию на своем чемодане. Переезд сюда должен был стать новым началом, а она уже возвращалась к старым шаблонам.

Одеяло с рисунком из желтых роз легло на ее кровать. Желтые простыни и наволочки были из другого комплекта и не совсем подходили друг другу, хотя выглядели достаточно прилично. Плюшевая игрушечная кошка, которую она получила за волонтерство в приюте для животных, легла на подушку. Она грустно посмотрела на кошку и пожалела, что у нее нет настоящего домашнего животного. Кого-то, кого было бы приятно обнимать, и кто слушал бы ее без осуждения.

— Какая милая, — заметила Мэри, и Вэл запоздало поняла, что ее игрушка похожа на кошку с плаката Мэри. Рыжая полосатая. Мармеладные кошки.

«Мне подарили ее в приюте для животных, в котором я раньше работала». — Слова застряли у нее в горле, как репейники.

«Где?» — это будет следующая серия допроса, и тогда Вэл будет вынуждена солгать. Ей придется запомнить и эту ложь, поскольку хуже лжи может быть только поимка на ней.

«А ты плохая лгунья».

Но это было сказано его голосом, а не ее.

Вэл остановилась перед шкафом. Комментарий Мэри, оставшийся без ответа, повис между ними, как обида, и комната, казалось, закачалась.

— Ты в порядке?

Вэл никогда никому не говорила, что все еще слышит его голос в своей голове. Потому что знала, что если бы это сделала, то не отделалась бы только таблетками и поглаживание по голове. Нет, они бы заперли ее с настоящими психами.

(Бедная травмированная Вэл)

— Я... просто встала слишком резко. Низкое давление.

Она не привезла с собой много вещей, как будто могла упростить более абстрактные проблемы в своей жизни, взяв на себя управление физическими. Может быть, чистота монашеского образа жизни прогонит демонов из ее головы. Или, может быть... может быть, это сделало бы все еще хуже.

(В некотором смысле, тебе это к лицу. Очень готично. Тебе идет, правда.)

Джинсы. Вэл заставила себя посмотреть на них. Увидеть их. Она сложила их вдоль, чтобы повесить на вешалки. Футболки. Рубашки. Свитера. Брюки цвета хаки. Ботинки, которые защитят от снега. Длинные топы.

Она чувствовала на себе взгляд Мэри, хотя та, казалось, никогда не смотрела в ее сторону, когда Вэл оборачивалась, чтобы проверить.

«У меня проблемы».

Вэл подошла к комоду и начала заполнять ящики. Нижнее белье. Спортивная одежда. Пижама. Парка. Шарф. Носки.

«Действительно большие проблемы».

Мэри все еще настороженно наблюдала за ней, Вэл это знала.

«Как будто я дикий зверь, напуганный и загнанный в угол, и она не знает, укушу я ее или убегу».

Бешенная.

Осторожно!

Ее кружка отправилась в ванную. Как и зубная щетка, зубная паста, шампунь для путешествий, бритвы и мыло. Их должно было хватить до тех пор, пока она не отправится за покупками.

«Что может произойти сегодня вечером», — напомнила она себе.

Идея пойти куда-нибудь с Мэри и встретиться с ее сестрами, которые, как подозревала Вэл, будут такими же болтливыми, как и сама Мэри, не была особенно привлекательной, но, по крайней мере, это лучше, чем идти одной. Стадный менталитет. Один в поле не воин. Инстинкт самосохранения.

«Послушай себя — ты даже говоришь, как он».

Мэри держала свой ноутбук на кровати, когда Вэл вернулась в их общую спальню. Она боролась с длинным синим кабелем.

— Это патч-корд? — спросила Вэл через мгновение.

Мэри подняла глаза.

— Ага.

Как по-средневековому. Вот вам и высокоскоростной интернет. В середине семестра возникнут проблемы.

— Где ты его взяла?

— Они раздавали их бесплатно.

— Где?

— В компьютерной лаборатории. Не волнуйся, я захватила для тебя один. Казалось, что они вот-вот закончатся. Твой в шкафу. С другой стороны, — добавила она, когда Вэл повернулась к месту, которое только что заполнила.

— Ох. Что ж, большое тебе спасибо.

— Без проблем, — нахмурилась Мэри. — Может ты где-нибудь видела разъем? Он похож на телефонную вилку.

Они стали его искать. В конце концов Вэл обнаружила разъем под кроватью Мэри. Та выругалась и заползла под дубовую раму, чтобы подключить кабель. Вэл воспользовалась этим моментом, чтобы вытащить бутылочки с таблетками из рюкзака и спрятать их за подушкой, где их никто не увидит.

— Что за дурацкое место для розетки.

У Мэри в тугих, завитых штопором волосах застрял пыльный комок. Вэл хихикнула, удивив их обеих, и виновато сглотнула.

— Ладно, я разрешаю. Смейся, — весело сказала Мэри, отряхивая ворсинки. — Приятно слышать!

Улыбка Вэл исчезла. Раньше она могла смеяться гораздо чаще. Она знала, как быть счастливой, свободной и беззаботной. Но он забрал все это, ранив ее, пометив ее, чтобы поймать в свою ловушку как можно скорее.

— Я, пожалуй, вздремну.

— Давай, — спокойно сказала Мэри. Она загружала свою страницу в Фейсбуке, выглядя вполне довольной собой. — Я разбужу тебя к ужину.

(По тому, как ты на меня смотришь, можно подумать, что я тебя съем)

Вэл с трудом сглотнула и сказала:

— Хорошо.

Паралич являлся первым признаком того, что она спит: как проявление присущей ей беспомощности.