Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы

— Все системы в порядке. Погода благоприятная до самого Бостона.

Бостон?

— Турбулентность?

— До Бостона не ожидается. Небольшой погодный фронт над Шенноном. Вот там, возможно, потрясет.

Шеннон? Ирландия?

— Понятно. Надеюсь, поспать все же удастся, — замечает Кристиан.

Поспать?

— Будем взлетать, сэр, — говорит Стивен. — О вас позаботится Наталия, ваша бортпроводница. — Мой муж бросает на нее быстрый взгляд и хмурится, но к Стивену поворачивается с улыбкой.

— Отлично. — Кристиан берет меня за руку и ведет к роскошному кожаному креслу. Всего кресел около дюжины. — Садись. — Он снимает смокинг, расстегивает серебристую парчовую жилетку.

Мы садимся лицом друг к другу. Между нами — небольшой полированный столик.

— Добро пожаловать на борт. Мои поздравления. — Наталия предлагает нам по бокалу розового шампанского.

— Спасибо, — говорит Кристиан, брюнетка вежливо улыбается и уходит в камбуз.

— За счастливую семейную жизнь. — Кристиан поднимает бокал, мы чокаемся. У шампанского восхитительный вкус.

— «Боланже»? — спрашиваю я.

— Оно самое.

— В первый раз я пила его из чайной чашки.

— Я хорошо помню тот день. Твой выпускной…

— Куда летим? — Любопытство распирает, и я уже не могу сдерживаться.

— В Шеннон. — Глаза у Кристиана вспыхивают, как у предвкушающего приключение мальчишки.

— Так мы отправляемся в Ирландию?

— Для дозаправки, — добавляет он. Издевается.

— А потом? — не отступаю я.

Он улыбается еще шире и качает головой.

— Кристиан!

— Потом — Лондон. — Он внимательно смотрит на меня, пытаясь предугадать мою реакцию.

Ух ты! Я-то думала, мы отправимся в Нью-Йорк, Аспен или, может быть, на Карибы. Лондон! Даже не верится. Я всегда мечтала побывать в Англии. На душе становится светло, как будто от счастья там зажглась какая-то лампочка.

— Потом — Париж, — добавляет Кристиан.

Что?

— Потом — юг Франции.

Здорово!

— Я знаю, что ты всегда мечтала съездить в Европу, — мягко говорит он. — И хочу, чтобы твои мечты стали явью.

— Мои мечты — ты. И они уже сбылись.

— Я могу сказать то же самое о вас, миссис Грей, — шепчет он.

Ну и ну…

— Пристегнись.

Я улыбаюсь и пристегиваюсь.

Пока самолет выруливает на взлетную полосу, мы попиваем шампанское и глуповато улыбаемся друг другу. Мне все еще трудно поверить в происходящее. Дожив до двадцати двух лет, я наконец-то отправляюсь в Европу, и не куда-нибудь, а в Лондон!

Самолет набирает высоту. Наталия наливает нам еще шампанского и начинает готовить брачный пир. Да еще какой — копченый лосось, жареная куропатка с салатом из зеленых бобов и картофель-«дофинэ». Стюардесса демонстрирует пример эффективности.

— Десерт, мистер Грей? — спрашивает она.

Он качает головой, проводит пальцем по моей нижней губе и вопросительно смотрит на меня — в упор, пристально, с каким-то мрачным, но непонятным выражением.

— Нет, спасибо, — лепечу я, не в силах отвести глаз. Его губы складываются в едва заметную улыбку. Наталия уходит.

— Вот и хорошо, — негромко говорит он. — Вообще-то я уже спланировал, что получу на десерт тебя.

Ой… здесь?

— Идем. — Он встает из-за стола, предлагает мне руку и ведет в хвостовую часть салона.

— Здесь ванная.

Кристиан указывает на небольшую дверцу и идет дальше, к другой двери в самом конце короткого коридорчика. Ух ты, спальня! Он оборачивается и привлекает меня к себе.

— Я подумал, что мы проведем брачную ночь на высоте в тридцать пять тысяч футов. Раньше у меня такого не было.

Ни черта себе. Еще одно «в первый раз». Я смотрю на него и чувствую, как колотится сердце. «Клуб высотников».[4] Что-то я об этом слышала.

— Но сначала придется освободить тебя от этого сказочного платья. — В его глазах — любовь и что-то еще, что-то темное и непонятное, что-то притягательное, взывающее к моей внутренней богине. У меня захватывает дух.

— Повернись.

Голос низкий, властный и до невозможности сексуальный. Как это ему удается? Одно слово, но сколько всего оно обещает! Я охотно подчиняюсь. Он возится с моими волосами, бережно, одну за другой, вытаскивает заколки. У него ловкие пальцы, и с работой Кристиан справляется на удивление быстро. Мои волосы волнами падают на плечи, на спину, на грудь… Я стараюсь стоять неподвижно, не ерзать, но мне так хочется его прикосновений, ласк! День получился долгий, утомительный и с волнениями, и теперь я хочу его — всего, целиком и полностью.

— У тебя чудесные волосы, — шепчет Кристиан, и я ощущаю тепло его дыхания, хотя губы и не касаются моего уха. Волосы освобождены от заколок, и он осторожно перебирает их. Я чувствую мягкие касания пальцев — и закрываю от наслаждения глаза. Пальцы спускаются ниже, бережно оттягивают голову назад, открывая горло.

— Ты моя, — выдыхает Кристиан и сжимает губами мочку моего уха.

С моих губ срывается стон.

— Тише, — укоризненно шепчет он и, убрав волосы в сторону, ведет пальцем по спине, от плеча до плеча, над верхней, кружевной кромкой платья. Я уже дрожу. Он ставит первую печать над верхней пуговицей платья.

— Ты прекрасна. — Кристиан расстегивает первую пуговицу. — Сегодня я счастливейший человек на всем свете. — Медленно, с неспешностью истязателя, он расправляется с остальными пуговицами, опускаясь ниже и ниже. — Я так тебя люблю. — Его губы прокладывают дорожку от шеи к плечу, заполняя промежутки между поцелуями короткими словами: — Я… Так… Хочу… Тебя… Хочу… Быть… В тебе… Ты… Моя…

Каждое слово — глоток вина. Я закрываю глаза и наклоняю голову, подставляя ему шею, покоряясь чарам Кристиана Грея, моего мужа.

— Моя, — снова бормочет он и тянет платье вниз, так что оно падает к моим ногам легким облаком шелка и кружев.

— Повернись. — Голос его меняется, шепот напоминает хрип. Я поворачиваюсь, и у него перехватывает дух.

На мне тугой корсет из розового атласа с подвязками, кружевные трусики того же цвета и белые шелковые чулки. Он пробегает по мне жадным взглядом, но ничего не говорит и только смотрит. Зрачки его расширяются.

— Нравится? — шепотом спрашиваю я, чувствуя, как приливает к лицу кровь.

— Не просто нравится, детка. Ты просто потрясающе выглядишь сегодня. Иди сюда. — Он протягивает руку, и я, взяв ее, переступаю через лежащее на полу платье.

— Не шевелись. — Пожирая меня глазами, он ведет средним пальцем над грудями, следуя по кромке корсета. Дышать все труднее, а его палец повторяет тот же путь в обратном направлении. По спине бегут мурашки. Кристиан останавливается и жестом показывает, что мне надо повернуться. Сейчас я готова для него на все.