Беспредельщик (СИ) - Штогрина Анна

Ринат полез в карман и достал фигурную коробочку. Дрожащей рукой протянул ее мне.

— Что это? — я посмотрела в его ладонь.

Мужчина мне мягко улыбнулся.

— Это мое предложение Лили. Руки и сердца. Предложение наладить наши отношения. Нам просто давно пора было выйти на новый уровень. Я не должен был тормозить. Я ведь только тебя увидел, сразу пропал. Ты самая красивая и умная девочка во всем мире.

Ринат открыл коробочку и поставил ее на стол передо мной. Роскошное обручальное кольцо с бриллиантом в виде сердца мерцало гранями камня и притягивало мой любопытный взгляд.

Подумать только, мама целый год ждала этого предложения, а я мечтала услышать слова, которые Ринат произнес так поздно…

— Ринат, послушай, — я вздохнула. Даже сейчас в такой важный для него момент, я находилась мыслями далеко. В запертой камере с Самойловым. Остро чувствовала одиночество любимого мужчины. Жаждала каждой клеткой своей души очутиться в его объятиях.

Ринат опоздал. Его поезд ушел. Скрылся в темном туннеле прошлого. И как бы он не хотел дать задний ход и вернуться, это было уже невозможно. Наши коллеи разошлись. Стали параллельными и не пересекающимися.

— Лили, нет! Ты еще не готова. Я чувствую твои сомнения. Не отвечай ничего сейчас, — перебил меня мой бывший и придвинулся совсем близко. И если раньше меня это будоражило, то сейчас определенно напрягало. Даже раздражало. Его упертое давление было совсем неуместно.

— Лили, пообещай, что ты подумаешь. Возьми кольцо, пожалуйста. Киса, оно куплено для тебя уже давно. Я просто…не знаю. Я все сомневался. Тянул. Ждал. Присматривался. Считал, что брак это конец моей свободной жизни. Искал себе оправдание в изменах, что должен сравнить, чтоб не ошибиться…Прости. Прости меня, детка, за все. Теперь я понял, что наша свадьба для меня будет началом. Нашей совместной жизни и крепких отношений. Я тебя очень люблю, Лили. Дай мне всего один шанс…

Я так заслушалась его признанием, что не заметила, как подавшись своему эмоциональному порыву, Ринат дернулся вперед. Его губы накрыли мой рот в поцелуе.

Мужчина сразу притянул меня к себе и попытался углубить его. Проникнуть языком в мой рот. Я опешила от его наглости.

Целоваться с ним я точно не собиралась.

И никаких эмоций, кроме отвращения и отторжения я не испытала. Сразу отклонилась, выпуталась из его рук.

— Я не позволяла тебе этого! — воскликнула я, чувствуя себя обманутой. Он заговорил мне зубы. Воспользовался моим уважительным вниманием. Воспринял мое задумчивое молчание, как сомнение и согласие на такие его действия.

— Лили, тише детка. Ничего страшного не произошло. Я люблю тебя, ты любишь меня. Не бойся, киса, у нас все будет хорошо…

— Черт, Ринат, остановись! Ничего не будет! Нет никакого "нас". Есть отдельно ты и есть я с Платоном. И не нужно меня зомбировать и внушать мне чувства. К тебе у меня их давно нет. Я не знаю, виновато ли в этом твое говенное отношение, или я сама перегорела, но я тебя больше не люблю. Совсем! Мое сердце занято. Я живу с Самойловым. И все что ты себе нафантазировал это обман. Переставай заблуждаться и открой глаза. Между нами все!

Я резко встала с дивана и схватила сумку. Брезгливо вытерла рот от неприятного слюнявого поцелуя.

— Лили, не руби с плеча. Постой, мы не договорили…

Ринат вскочил следом за мной, и я побоялась, что он сейчас помчится следом.

А я без машины…

Я выбежала на улицу и поспешила к друзьям. Интуитивно сразу глянула на Агафова. Он хороший парень, не откажет.

— Юр, отвези меня домой, пожалуйста, — я обернулась на вход. В витражных окнах увидела, как Ринат собрал со стола телефон и кольцо и направился на выход.

— Мари, ну пожалуйста. Я не хочу больше разговаривать с Ринатом. Наговорились, — добавила я подруге, которая напряглась от моей просьбы. Что ты поделаешь. Ревность…

Мари, наконец, успокоилась и кивнула.

— Я с вами. Извини, но я своего Юрчика одного не отпущу.

— Конечно, только поехали скорее.

Суд над Платоном прошел. Я довольная, как птица, порхала по обновленной квартире. Торопилась все убрать после маленького ремонта, который освежил наши с Платоном хоромы на миллион. Лешка менял мне ведра с грязной водой. Пока я вымывала кухню, он вычищал лестницу парадной.

Теперь даже Самойлов мог добраться до нашего тамбура без своего распиратора. В общем коридоре пропал запах бомжатины и кошачьих экскрементов. Все сияло чистотой и новизной. Несколько соседей, увидев беленные стены и возобновленную плитку на крыльце начали сносить мне яблоки, домашние пирожки и конфеты Красный Мак. Они все обещали проголосовать за мою кандидатуру, если я подамся в президенты. Сказали даже гречкой их прикармливать не придется.

Мы с Лешкой угорали над их благодарностью. Но, черт возьми, нам было приятно.

Мы уже даже решили перед домом расчистить газон от бычков и наркоманских шприцов. Посадить тюльпаны и ирисы. Только вчера я смотрела в интернете, как подготовить землю к посадке. А мой дружок предложил распечатать объявление о субботнике и развесить на дверях всех парадных. Кто то точно выйдет нам на помощь. Потому что нам вдвоем не справиться.

Я набрала Мари. Уже середина дня и должны были быть какие то новости о Платоне. Судебное заседание было назначено на десять утра, отпустить его обещали после подписания всех протоколов. Значит, скоро пора за ним ехать.

Я предвкушала его реакцию. Как его большие выразительные глаза под тенью длинной челки будут искриться изумрудом. Как он при встрече будет тискать меня и выжимать ребра до хруста.

— Лили? — голос подруги вернул меня в реальность из фантазий о любимом мужчине.

— Ну что там? Твой отец не звонил? — взволнованно спросила я.

— Лили…папа вернул деньги…

Лили.

Я смотрела на аккуратные пачки стодолларовых купюр на столе, вообще не понимая, что произошло.

На автопилоте я заехала к Мари и прослушала ее сбивчивые объяснения. Подчиненный ее отца вернул все деньги…

Пояснил этот жест тем, что за Самойлова уже договорился…его отец!

Я находилась в какой то прострации. Я продала машину за копейки. Как последняя влюбленная дура выдраила и отреставрировала нашу берлогу. Превратила место жилья в квартиру.

И теперь узнаю, что все зря…

— Отец Платона очень крутой мужик. Кто, не разглашали. Даже папа не в курсе. Действовали сверха. Говорят, сам мэр приказал. Теперь Самойлов должен исчезнуть. Не знаю, Лили, вернется ли он в вашу квартиру…