Ица (СИ) - Евдо Анна

Аня вздохнула и приникла к Егору, срастаясь с ним каждым касанием.

Они выспались, хотя, по привычке, проснулись рано. Долго валялись, додрёмывая, постепенно проскальзывая и сталкиваясь пальцами, замирая, прорисовывая контуры друг друга. К начатому руками, присоединились продолжительные взгляды из-под опущенных ресниц, говорящие вздохи, затяжные поцелуи за ухом, в шею, ключичную впадинку. Они медленно и прочувствованно занимались любовью, а после не спеша приходили в себя и окончательно пробуждались, приветствуя последний день уходящего года.

Егор попросил Аню поискать подарок на ёлке.

— Прямо сейчас? — спросила, а у самой глаза загорелись.

— Да, сейчас, — подтвердил Егор, посмеиваясь и подталкивая её к краю кровати.

— НА ёлке? — Аня свесилась вниз, нашаривая его футболку на полу.

— Именно, — Егор запечатлел поцелуй между её лопаток.

Они поставили ёлку в спальне. Пушистую, искусственную, высотой с Аню. Егор удивился и закатил глаза, когда Аня безапелляционно заявила, что именно в спальне ей самое место — это же так празднично и красиво засыпать под мерцание гирлянды. Дополнительно, она наставила везде запашистых живых сосновых и еловых веток, как по квартире, так и на даче, озадачив парней собрать их очень много.

Егор приподнялся на локте, наблюдая, как она натягивает его футболку, опадающую по её стройному телу. Потянулся огладить круглую попку, но Аня уже сосредоточила всё внимание на ёлке, украшенной шарами, снежинками и огоньками, и он лишь мазнул пальцами по воздуху.

За прошедшие три месяца волосы Ани заметно отросли. Она оформила чёлку и выровняла общую длину. Егору нравилось, как она постоянно закалывала их карандашом, стягивала мулине или собирала хвостики на канцелярские резинки, теряя те, что напрямую предназначались для волос. Он купил и развесил полсотни заколок по всему новогоднему дереву, сцепив ими кончики веток, надев на игрушки и спрятав среди хвоинок. Она засмеялась, найдя первую. Прикрепила её себе на макушку, покрутилась перед ним, сверкая ягодичными «улыбками», и вернулась к поискам, складывая сокровища в подол футболки. Вывалила их горкой на постель, подползла к Егору вытянув губы уточкой. Он втянул её подставленные губы и поймал-таки за мягкое место.

После завтрака, вручив Егору полотенце вытирать насухо, Аня перемыла несметное количество мандаринов, которых накануне он купил полную большую коробку. До обеда они планировали заехать на дачу, вручить мешок мандаринов и обменяться презентами с парнями. На сам Новый год их ждали в деревне с этой оранжевой ароматной радостью, шампанским и икрой для бутербродов.

Настроение велело собой делиться. Шумно повзрывав хлопушки, под откровенный хохот нестройно спев с пацанами песенку про ёлочку, где лидировал бас Михалыча, налопавшись всё тех же мандаринов и сочных колбасок на гриле, Егор с Аней заехали за Василисой и отправились дальше. Васька зачастил в город, Вася же ехала к нему в первый раз. Она тихо сидела на заднем сиденье, рассеянно глядя в окно. Аня попросила Егора остановить машину и пересела к подруге. Взяла её за руку, мягко пожала и уставилась в своё окно. Через некоторое время Вася придвинулась ближе, положила голову на плечо Ани и усмехнулась. Анька промолчала, лишь ткнулась подбородком в темя Васи и улыбнулась, подмигивая Егору в зеркало заднего вида.

— Получается, будто я еду на смотрины. Так странно, — прошептала Вася через некоторое время.

— Получается, — согласилась Аня. — Не волнуйся так сильно. Ведь ты тоже едешь посмотреть, где он живёт и какие у него родители.

Василиса неуверенно вздохнула, послав Ане слабое подобие улыбки.

— У вас всё будет хорошо, — Аня поморщилась от банальности фразы, но поняла, что на самом деле так думает. — Васька уже познакомился с твоей мамой, теперь представит тебя своим.

Василиса потянулась и почти прижалась губами к Аниному уху.

— Ты обещала мне рассказать, как… и что… — она скосила глаза на Егора, сосредоточенного на дороге.

— Уверена, вы сами разберётесь, — Аня ойкнула, потому что Вася её ущипнула. — Хорошо, расскажу. Немножко. И позже. Я уверена, что Васька не будет к тебе приставать при родителях, — она ущипнула Василису в ответ, и по салону разлился весёлый девичий смех.

Чтобы не нарушать тихий час старших, Аня с Егором и Васи в компании Димки и Алки отправились на традиционную горку — залитый склон берега реки. В этот раз ледяная дорожка была достаточно широкой, чтобы съезжать парами. Они разбавили группу катающихся детей. Анька визжала во весь голос, откидываясь на грудь Егора. Аленькая с громким смехом отбивалась от старшего брата, пытавшегося отправить её в сугроб. Василиса неудержимо улыбалась, когда Васька придерживал её, помогал усесться на ледянку и не ускользнуть без него раньше времени.

После такой активной забавы они дружно отряхивались, сушились и помогали Марь-Михалне накрыть стол на проводы уходящего года. После десяти вечера Васька засобирался. Подхватилась и Василиса.

— Вася? — Аня протянула ей свои запасные варежки. Сухие.

Девушка робко улыбнулась. Васька взял её за руку.

— Спасибо, Ань, — Василиса смутилась.

Анька посмотрела на их переплетающиеся пальцы, подошла и обняла за шею обоих, притягивая висками к своему лбу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Васька, если обидишь её, привяжу к качелям и устрою тебе незабываемый полёт, — чуть повернула голову в сторону Василисы. — Вася, если обидишь его, оттаскаю тебя за косу так, что мало не покажется. — Отодвинулась, переводя взгляд с одного на другую и широко улыбаясь.

Друзья рассмеялись. Егор перехватил Аню поперёк талии и потащил из сеней в дом, прощаясь с ребятами до встречи в новом году.

Если изначально Аня с Егором планировала уехать домой вечером, чтобы не стеснять Марь-Михалну, то на месте, где их от души привечали, обоих, давно лишенных родительского внимания, захотелось остаться и просто разделить настоящее доброе человеческое отношение.

Им выделили Димкину комнату. Сам парень ушёл праздновать дальше к своим друзьям.

Утром Аня проснулась от того, что ей было жарко. Егор придавил её собой, укрыв обоих сверху пуховым одеялом. Она попыталась выбраться и почувствовала, как тёплые пальцы щекочут её сбоку, пробираясь под пижамную майку.

— Всю облапал, — выдохнула раскрасневшаяся Аня, вынырнув наконец на свободу свежего и показавшегося прохладным воздуха комнаты.

— На то и был расчет, раз на большее пока рассчитывать не приходится, — пробубнил Егор, скрываясь с головой под одеялом и прячась от её наигранного ворчания.

Не дождавшись от неё реакции, Егор откинул покрывало и сел, подбивая подушку под спину.

Аня забралась к нему на колени. Он сдвинул её на себе.

— Полегче, соблазнительница!

Она подавила довольную улыбку. Он набросил одеяло на её покрывшиеся гусиной кожей плечи и стянул на груди, не отказав себе в удовольствии задеть напрашивающиеся на ласку соски.

— Предложи мне. — Она смотрела на него. Её голубые глаза ярко блестели.

Озадаченность в серых глазах сменилась пониманием.

— Анюта, не так…

— А как так? Мне не нужен принятый и обычный ТАК. Мишура и романтические сопли, — она улыбнулась. — Давай сделаем свой ТАК.

Он убрал упавшую ей на глаза чёлку, всматриваясь в её лицо.

— Каждый раз кажется, что я готов и уже не удивлюсь. Но ты удивляешь. Каждый раз кажется, что любить тебя сильнее невозможно, но я влюбляюсь и перехожу на следующий уровень. Я не буду впустую обещать, что всё будет гладко. Пообещаю одно. Я люблю тебя и буду любить. Ты выйдешь за меня замуж?

— Нет, — она закусила наметившуюся снова улыбку, пока его глаза растерянно моргали. — Я не сумею быть ЗА мужем. Я просто стану твоей женой. Рядом и вместе.

Егор издал звук облегчения пополам с радостью. Аня засмеялась. Он любовался ею, этой удивительной, ни на кого не похожей, не предугадываемой девушкой. Она смеялась. По-настоящему снова смеялась. В самый трогательный и слезоточивый девачковый момент — она смеялась.