Мистер Блэквелл. Часть третья (СИ) - Уинтерс Эмилия

Через мгновение Тристан вернулся ко мне с теплым влажным полотенцем. Прежде чем я успела что-либо понять, он опустился передо мной на колени, раздвинул мои ноги и вытер меня так нежно, что мои глаза защипало от слез. Между нами повисла долгая тишина.

Когда Тристан поднялся с пола, то посмотрел на меня сверху вниз непроницаемым взглядом. Затем провел пальцами по моим щекам и наклонился, чтобы нежно поцеловать.

– Скажи что-нибудь, – умолял он у моих губ, его темные глаза искали мои собственные. Он выглядел виноватым, будто не хотел терять контроль, не хотел быть таким грубым, будто снова причинил мне боль.

– Ты оказался прав. Ты вытрахал из меня все сопротивление, – прошептала я хриплым голосом. Тристан вздрогнул, отстранившись. Легкий намек на грусть прокрался в мой тон, когда я продолжила: – Похоже, секс – это единственное, в чем мы преуспели.

– Не говори так, – тихо попросил он.

– Это правда.

Тристан направился обратно в ванную, бросил полотенце в раковину и вернулся.

– Поспи немного, – сказал он. – Мы приземлимся примерно через пять часов.

С этими словами он исчез за дверью, вернувшись к нашим местам в передней части самолета.

Часть меня страдала от потери, наблюдая, как Тристан уходил, но я знала, что это, вероятно, к лучшему. Мы так ничего и не решили. И я не знала, сможем ли мы когда-нибудь это сделать.

Я поморщилась, почувствовав острую боль между бедер. Расстегнув молнию своей дорожной сумки в поисках одежды для сна, я обнаружила записку от Ларен, написанную ее аккуратным, плавным почерком:

«Не отказывайся от него. Л»

Я чуть было горько не рассмеялась. Записка была как нельзя кстати.

Отыскав свежее нижнее белье и мягкую футболку, я сняла платье и туфли на каблуках и выключила свет, прежде чем скользнула под одеяло. Слезы навернулись на глаза, когда я свернулась в клубок, желая, чтобы Тристан обнял меня.

Я любила его. Но изменится ли что-нибудь и когда-нибудь между нами? Я так не думала.

Усталость взяла верх. Мягкое жужжание реактивных двигателей убаюкало меня.

Я не знала, сколько проспала, когда меня разбудил луч яркого света. Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это Тристан проник в комнату, закрыл дверь, и снова наступила темнота.

Я слышала, как он разделся, слышала мягкий шорох его брюк и рубашки, упавших на пол. Кровать прогнулась, когда он лег рядом со мной, обхватив мое тело руками мгновением позже, прижав меня спиной к своей груди.

Тристан протянул руку и пригладил пряди моих волос. Его пальцы ощущались так чудесно, что мои веки закрылись, и я расслабилась.

Через несколько мгновений, почувствовав спиной его сердцебиение, я нерешительно прошептала:

– Куда мы летим?

Это не означало, что он прощен. Но Тристан, казалось, понял, что это было: шаг в правильном направлении.

– В Лондон, – пробормотал он в мои волосы.

Я поддалась благоговейному волнению, от которого мое сердце подпрыгнуло в груди.

– Всегда мечтала там побывать.

– Знаю, сладкая, – сказал Тристан. – Это желание в верхней части твоего списка.

У меня перехватило дыхание. Он вспомнил, что я говорила ему в ту ночь, когда он появился в моем доме, в ту ночь, когда все изменилось.

– А теперь давай поспим, – прошептал он. – У нас был тяжелый день.

Окруженная его теплом, я повиновалась… на этот раз.

Стук в дверь спальни пробудил меня ото сна.

– Мистер Блэквелл? Посадка через двадцать минут, – раздался приглушенный голос стюарда.

– Спасибо, – ответил Тристан хриплым голосом.

Устало выдохнув, он уткнулся в мою спину, все еще крепко обнимая меня за талию. Тристан поцеловал мои волосы, и у меня в животе запорхали бабочки, хотя я никак не отреагировала внешне. Я была с ним холодна, особенно после прошлой ночи. И все еще не знала, как быть.

Я слушала, как он медленно просыпался – запомнила мельчайшие подробности за все те ночи, что оставалась в его пентхаусе. Тристан обычно пробуждался медленно, дремал после пары сигналов будильника, а потом просто лежал в постели, сонно бодрствуя, пытаясь заставить себя двигаться. Затем обычно поворачивался ко мне, и я помогала ему полностью проснуться…

Я скучала по тому времени, когда между нами все было просто, когда я была безумно счастлива без всех этих сложностей.

Тристан прошептал мне на ухо, что пора вставать. Я не открывала глаза, но они распахнулись сами по себе, когда он провел кончиком носа по моей шее, целуя чувствительное местечко сзади.

– Сколько сейчас времени? – прошептала я хриплым от глубокого сна голосом.

Тристан перевернулся и стал шарить по полу в поисках брюк. Вытащил из кармана телефон и проверил время, осветив экраном резкие, красивые черты своего лица.

– Два часа ночи по-нашему. И семь утра там, где мы приземляемся.

В Лондоне.

Будь мы с Тристаном в лучших отношениях, я бы сейчас находилась на вершине мира.

Нам все еще о многом предстояло поговорить, но я не хотела, чтобы напряжение между нами испортило мою первую поездку в Лондон.

– Нужно занять свои места, чтобы пилот мог начать приземление, – пробормотал Тристан и встал с кровати. Я увидела, что он был обнажен, и удивилась, как упустила этот факт раньше, ведь мы проспали вместе всю ночь.

Быстро и оценивающе взглянула на его подтянутый зад, прежде чем сама выползла из постели.

– У меня есть время принять душ? – уточнила я, роясь в сумке, которую Ларен упаковала для меня, в поисках чего-нибудь, что можно было быстро натянуть.

– Нет, – ответил Тристан. – Мы поедем прямо в отель. Примешь там.

– Ладно.

Я надела темные джинсы и простой темно-бордовый свитер, зачесав волосы назад в конский хвост. Мы оба почистили зубы у маленькой раковины, как только закончили одеваться, и, хотя делали это много раз раньше, сейчас все казалось более интимным.

Мы заняли свои места как раз к посадке.

У частных самолетов все-таки были свои преимущества.

Даже я слышала о Лондонском «Мандарине».

Роскошный отель был расположен недалеко от Гайд-парка и мог похвастаться самыми дорогими люксами в городе. Я не удивилась, когда водитель подъехал к великолепному викторианскому зданию. Тот экстравагантный ужин, которым Тристан угостил меня на нашем первом свидании, теперь казался ничтожным по сравнению с ценой, которую он заплатил за то, чтобы мы поселились здесь.

И, разумеется, Тристан забронировал все лучшее – нас сопроводили в королевский люкс с колоссальной ценой более 25 000 долларов за ночь.

В нем даже был дворецкий и три спальни. Три!

От главной захватывало дух – стены были выкрашены в сиреневый цвет, а над кроватью королевских размеров висела хрустальная люстра. Весь номер был потрясающим, с большой гостиной и столовой, отделанной мрамором ванной комнатой с подогреваемыми полами и огромной ванной. С балкона открывался прекрасный вид на Гайд-парк, в котором кто-то выгуливал своих собак на поводках, а кто-то бегал до седьмого пота перед тем, как отправиться на работу.

Тристан нашел меня на балконе, как только все уладил с дворецким Томасом.

– Не нужно было этого всего… – неуверенно произнесла я. Мне казалось, что я вращалась по спирали. Я не контролировала себя, когда дело касалось Тристана, и это начинало действовать мне на нервы.

– По-моему, мы уже это обсуждали, – непринужденно ответил он, встав рядом со мной и облокотившись на перила.

– Обсуждали? «Просто скажи спасибо, Ноэль»? И все? – уточнила я, выгнув бровь. Покачав головой, снова перевела взгляд на парк. – Я знаю, сколько стоит такой люкс, Тристан.

Краем глаза я заметила его ухмылку.

– Тогда ты будешь счастлива узнать, что мы останемся здесь только на ночь.