Только моя (СИ) - Аверина Екатерина "Кара"

И он погладил ее по голове. Невесомо, ласково, нежно. Она закрыла глаза. Я дернулся, но Макс удержал за руку.

— Угомонись. Алекс прав. Давай оденем ее и уложим спать. Свою тупую ревность засунь себе в задницу. Не тот случай, — он говорил спокойно, при этом проговаривая каждое слово так, словно хотел вложить мне его сразу в мозг, чтобы быстрее дошло.

Я только хмыкнул в ответ, выдернул руку из его захвата и забрал, наконец, свою футболку.

— Давай, малыш. Нужно встать. На секунду, — обхватил за талию, поднял и одной рукой придерживал ее, второй пытался натянуть футболку. Было чертовски неудобно.

— Макс, помоги.

И вот вдвоем мы быстро справились.

Подхватил малышку на руки и унес наверх. В свою спальню. На свою кровать. Моя!

Макс быстро расстелил кровать и вышел.

Я уложил свою хрупкую девочку в кровать. Укрыл одеялом. Поцеловал в висок и просто сидел какое-то время и смотрел, как она спит. Сейчас мне этого было достаточно, чтобы быть счастливым. Просто осознавать, что я оказался там вовремя. Что я успел. Что с ней все хорошо. Что она тут. Она моя. И я не намерен отпускать. Не намерен делиться. По крайней мере, сейчас.

Часов до трех мы сидели, медленно пили виски, курили и разговаривали.

Рассказали Алексу, что случилось, уже в подробностях.

— Да… Малышка определенно нуждается в защите. И в воспитании, если родители раньше не объяснили, что шляться одной по ночам нельзя. Что могут быть последствия.

Алекс злился. Он, как медик, о последствиях таких прогулок знает не понаслышке. Хоть и хирург, но вникать во все аспекты медицины обязывает положение владельца сети клиник. Уровень. Тут никак по-другому. Иначе сожрут. Рынок медицины — один из самых прибыльных в мире.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но только вот я видел другое в его взгляде, в эмоциях. И это другое мне ни хера не нравилось. Она нравилась ему. Моя малышка нравилась ему.

Мне вот только этого и не хватало. С другом бабу делить. Нет. Раньше мы развлекались, конечно, тем, что уводили их друг у друга. Спорт своего рода. Развлечение.

Самое интересное, что он в счете всегда выигрывал. Меня боялись. А он такой весь белый и пушистый… Ага… Наивные. Но тут другое. Тут живой интерес. Не спортивный. Она реально ему нравится. Это пиздец.

Не стал сегодня поднимать эту тему. Не время. Не та ситуация. Может я себя уже накрутил. Подумаю об этом завтра и обязательно поговорю с ним. Нужно разъяснить все сразу. Она моя. Точка!

Кейт

Мне что-то вкололи, видимо, успокоительное, но оно помогло лишь на время. Я несколько раз просыпалась. Тишина и темнота вокруг, да еще и незнакомая обстановка дезориентировали. На меня накатывала паника, и я тихо выла, укрывшись одеялом с головой. Потом снова проваливалась в сон и снова просыпалась. Кажется, я даже кричала. Или это было во сне? Я никак не могла понять. В голове туман и все время хотелось согреться, несмотря на то, что я лежала под теплым одеялом. Стучали зубы, знобило. Я сжалась в комочек, насколько было возможно, укрывшись с головой. Ужас этого вечера никак не хотел отпускать.

Как сквозь вату услышала, как открылась дверь, и кто-то вошел. Сердце стало биться чаще, паника накатила новой волной. Вошедший что-то пробормотал, разобрать у меня не вышло, а потом кровать с другой стороны прогнулась под чужим весом. Я тихо заскулила в подушку, но из-под одеяла не вылезла. От него ощутимо несло алкоголем. Не дешевым пивом, как от тех уродов, но все же. Сердце стучало где-то в горле. Чего ждать от пьяного мужчины? Я тут совсем одна. Почти голая.

— Ш-ш-ш… Тише, тише, — шептал он.

Это был Дрейк. Теперь я это поняла, только этот факт меня совсем не успокоил, скорее даже наоборот. Да, он спас меня, и я благодарна. Но не бояться этого человека было бы глупо, особенно, когда ты так уязвима.

— Ма-а-аленькая моя, ты вся дрожишь. Иди сюда. — Он сгреб меня вместе с одеялом и прижал к себе. — Вот так. Расслабься, слышишь? Все хорошо, девочка. Все закончилось, — гладил по голове и, кажется, даже поцеловал.

Я стала согреваться и не заметила, как провалилась в сон.

Проснулась, на удивление, легко. Видимо, ночью у меня все же был жар, и сейчас влажная футболка неприятно липла к телу, но было ощущение, что я выспалась. Впервые за прошедшую неделю.

Я не торопилась открывать глаза, знала, что где-то тут, на этой огромной кровати, спит еще один человек. Но пока глаза не открыты, я в домике. Никого не вижу, никого не слышу, прямо как в детстве. Спряталась. Я улыбнулась этим странным мыслям. Но мой мозг, видимо, решил, что хорошего настроения я пока не заслужила, и в очередной раз продемонстрировал воспоминания о вчерашнем вечере. Снова нахлынула паника, но я все же смогла взять себя в руки. Сейчас это удавалось гораздо легче, чем ночью. Там, в машине, я думала, что это все. Конец. Конец меня. Во мне было столько отчаяния и страха, что даже звать на помощь я не могла. Горло сдавило спазмами и только слезы текли по щекам, выдавая состояние ужаса. Только всем было плевать. Только не ему. Он не проехал мимо. Не бросил.

Быстро вытерла вновь выступившие слезы. Хватит плакать! Все закончилось. Нужно прекращать думать об этом и двигаться дальше. Для начала, желательно, в сторону ванной комнаты, и совсем не помешает переодеться во что-то сухое.

Высунулась из-под одеялка. Он спал лицом ко мне. На нем светлая футболка и домашние штаны. Кажется, их я уже видела. От этой мысли я покраснела.

— Давай еще поспим пару часиков, а, малыш? — пробормотало сонно это чудо и сгребло меня в охапку, притянув к себе так, что дышать стало трудно.

— Ты… Вы… Мне дышать нечем. Можете меня отпустить? — промямлила я неуверенным, к тому же хриплым (о, ужас) голосом.

— Нет, — но дышать стало легче.

И он снова уснул.

У меня, наконец, появилась возможность рассмотреть своего ангела-хранителя вблизи. Я сначала смущалась, но потом подумала, что он все равно спит и никто не видит. Почему нет?

Красивый. Правильные черты лица. Немного жесткие, но это только придавало ему мужественности, не делая слащавым мальчишкой с обложек подростковых журналов. Волевой подбородок и губы, что целовали вчера меня куда-то в район виска. К ним хотелось прикоснуться. Прямой, ровный нос. Идеальный, как и его хозяин. Густые, длинные ресницы. Тут моя женская натура позавидовала. Ну вот зачем природа мужикам дает такие ресницы? Зачем они ему? Снова улыбнулась. Внутри становилось так тепло и уютно. Разрушать эту идиллию совершенно не хотелось, и я старалась даже не шевелиться и не дышать, чтобы все не испортить.

Этот человек нереально притягивал к себе. Аурой, внешностью, всем. Как магнит. И я не удержалась. Убрала с лица челку, она во сне упала ему прямо на глаза. Мягкие светлые волосы в модной стрижке так и манили зарыться в них пальцами, но я сдержалась. Лимит по храбрости на сегодня исчерпан.

— Если ты не прекратишь так на меня смотреть, я трахну тебя прямо сейчас, — пробормотал он сонно. — Хоть не так обидно будет, что ты меня разбудила. Так и не дала выспаться, — уже с усмешкой.

А я аж задохнулась от наглости такого заявления… Да еще и так невозмутимо.

Он открыл глаза, и я поняла, прикалывается… Смешно ему, блин!

А мне вот после вчерашнего вообще не смешно.

А он в одну секунду оказался сверху и в его глазах уже не было смеха. Там была злость. Нет. Ярость. Он взял меня одной рукой за шею так, чтобы я не могла отвернуться и смотрела только на него. Не больно, но страшно.

— Что? Сейчас тебе стало страшно?! — он рычал. Вот реально. Вроде и говорит тихо, но от его тона хотелось бежать.

— А вчера, когда ты потащилась на ночь глядя непонятно куда одна? В коротком платье?! М-м-м?! Вчера не было страшно?! Чем? Чем, мать его, ты думала?!