Ана Феррейра - Амадора. Та, что любит...

Я внимательно осмотрела номер. Все меня смущало, особенно гигантских размеров кровать. Никогда я не лежала на такой кровати, хотя уже перебывала с разными парнями в разных местах. На улице, в гараже, в комнате, в машине… В машине у парня по имени Нету, с которым переспала накануне – несколько часов назад – в его холостяцкой койке, на простыне с желтыми цветочками, никак не сочетавшейся ни с полосатой наволочкой, ни с клетчатым покрывалом, от которого тянуло чихать. Он походил на греческого бога, но вкусом не отличался. Был неловок, плохо одевался и обувался, волосы у него были вечно взъерошены, и смеялся он как-то странно…

Вижу в зеркале, что красавчик снимает рубашку… Вся грудь волосатая. Спина тоже! У Нету грудь безволосая, чистая, волосы только ниже пупка. И нет такого живота. На несколько мгновений мне показалось, что Нету – это единственная, большая и последняя любовь в моей жизни. Мне были дороги все его недостатки, я готова была тут же выйти за него замуж. Почему его здесь нет?!

Красавчик снял ранец у меня с плеч и протянул меню с теми же инициалами, что на коврике в лифте.

– Выбирай, дорогуша. Потом я отвезу тебя домой. Расслабься – я не сделаю ничего, что было бы тебе неприятно, так что не беспокойся… У тебя губки – словно клубничка, до чего поцеловать охота… Но я не буду. Обещаю. Ты шампанское когда-нибудь пила?

– Да, конечно. На Рождество.

Он улыбнулся, набрал по телефону номер два, и через пять минут позвонили в дверь. Шампанское. Красавчик сунув в руку рассыльному бумажку в пятьдесят реалов.

Все-таки он был довольно мил, и я скоро примирилась с его волосатостью. В нем оказалось мало от знаменитого актера, но довольно много от благородного разбойника. Это прибавило адреналина.

– За твою красоту как не выпить! А имя у тебя – как песня…

Он с хлопком откупорил шампанское, а я силилась понять, почему имя у меня как песня.

– За твою красоту!

Пузырьки приятно щекотали мне небо.

Красавчик снял ботинки, разлегся на кровати и подозвал меня, точно кошку.

– Кис, кис, кис… Поди сюда, присядь…

Я выпила еще глоток и села подле своего ухажера. Он принялся ласкать мне волосы… Я не сопротивлялась, и он стал гладить мне плечи и спину… Потом резко остановился, чтобы вновь наполнить бокалы.

– А теперь за что выпьем?

– За то, что ты красивая. Не беспокойся – я же не говорил, что хочу с тобой переспать… Просто пригласил тебя позавтракать, ты согласилась – только и всего… На завтрак у нас шампанское. Если хочешь чего-нибудь еще…

– Мне совсем не хочется есть.

– Мне тоже. Я сыт тем, что смотрю на тебя. За твою цветущую красоту, за твой шарм, за твои прекрасные бедра… Если бы даже я их не разглядел, достаточно их представить, чтобы оказаться на седьмом небе от блаженства!!! Ну, выпьем!

Я засмеялась. Мне хотелось раздеться догола и побыть в одиночестве в этом прохладном номере. Хотелось попрыгать на кровати!.. Но здесь был красавчик, бесцеремонно тискавший мои груди. Голова шла кругом, и я ощущала, как холодок, пробегавший по спине, достигал сосков, когда к ним прикасались чужие, волосатые руки…

– Тебе нравится?

– Не знаю…

– Лучше снять кофточку и лифчик… Можно?

Я промолчала, но поскольку он читал мои мысли, то именно это и сделал.

– Красивая грудь…

Он стал целовать мне соски, я застонала – и тут все пошло-поехало. Я сама расстегнула и сняла джинсы. Все плыло перед глазами. Хотелось еще шампанского, от которого душа у меня воспаряла, а тело требовало ласк… Я выпила еще бокал и увидела себя в зеркале в одних трусиках. Эти трусики раньше носила Сильвия, моя двоюродная сестра… У меня какая-то мания – носить чужие трусики.

Я заметила, что то, что у него в штанах, сильно увеличилось в объеме… Он снял брюки и трусы – видно было, что он сильно возбужден. Петушок у него был меньше, чем у Давида, но больше, чем у Никодемуса. Он набросился на меня, как медведь, и больше не называл красивой, а красоткой, милашкой… Мне больше нравилось, когда он называл меня красивой – по крайней мере, я чувствовала себя непринужденнее… Он легонько покусывал внутреннюю поверхность моих бедер, потом полизал киску, от которой, должно быть, еще попахивало зеленым мылом. Я терпеть не могла это мыло, но мама все равно его покупала.

Я сжала его голову своими крепкими ляжками, потом широко раздвинула ноги… Он скользил языком по всем стенкам, выпуклостям и впадинам и после обхватил мою задницу и сказал: «Розовая попка». Я и сама знала, что она розовая – в зеркале видела. Я зажмурилась и стала думать обо всех мужчинах земного шара – от Силвиу Сантуса до мальчика в кепке… Передо мной проносились футболисты, политики, пловцы и те, кого я видала по телевизору, но ничего о них не знала… Самые красивые и самые неказистые… Остановилась на Майке Тайсоне. О Нету не вспомнила ни разу – как и о медведе, который меня сосал. Вдруг он останавливается, обхватывает руками мне голову – и я понимаю, что сейчас начнется самое главное. Я пыталась представить члены знаменитых и ничем не примечательных мужчин, но ничего не получалось – и принялась сосать тот, что передо мной, без особого воодушевления. Он не обиделся.

– Хочешь, я тебя еще немножечко полижу, мой ангел?

Я молча легла и раздвинула ноги. Он все начал сызнова. На сей раз мне захотелось посмотреть, как он это делает… Тут он остановился и, натянув презерватив, вошел в меня. При каждом толчке он стонал: «М-м-м!», а я вскрикивала: «Ой!»

Несколько раз он пытается поцеловать меня в губы, но я уклоняюсь. Член у него становится все агрессивнее, и мне хочется одного – чтобы все поскорее кончилось… Волосатые руки, грубый голос, яростные толчки… Злой он… Словно исполняет какой-то мрачный обряд!

– Все хорошо, но я больше не выдержу, хватит…

– Выдержишь, милашка… Сама увидишь, что выдержишь!

– Хватит… пожалуйста…

– Я сейчас кончу, не беспокойся, я все сделаю как надо…

– Хватит!!!

Он не останавливается, действует еще яростнее… Я чуть жива… Думаю о набивном бикини, которое как-то видела на витрине. Хочется закурить «Мальборо»… или хотя бы «Кэмел», если «Мальборо» не найдется. Я курю вообще-то мало – только когда нервничаю или стесняюсь. И только. А теперь я и нервничаю, и стесняюсь – поэтому выкурила бы сразу две сигареты… Когда я меньше всего ожидаю, он обхватывает меня за талию и рычит, точно старый медведь. Я с облегчением подумала, что он кончил. Ощутила на себе гораздо бульшую тяжесть, чем ранец, который каждый день давил мне на спину. Наконец-то мне удалось отвлечься от всех мыслей.

– Ты не кончила.

– Как это?!

– Ложись, мой ангел…

Он наклоняет мне голову, ласкает спину и проводит языком по «розовой попке». Я не противлюсь. Никто прежде этого не делал, даже Нету: он однажды сунул туда палец, я рассердилась, и больше он не пытался… я подумала о маме, вспомнила один из записанных ею снов – чуть ли не самый пикантный, где она повествует, как испытала одно из ярчайших наслаждений…