Эрика Йонг - Сердце Сапфо

Я читала ее фрагменты и раньше, но не чувствовала в них той силы, которая поразила меня позднее. Она казалась такой далекой. И мир Восточного Средиземноморья за 600 лет до нашей эры казался таким далеким. Но внезапно он стал близким. Такова природа тех книг, что мы называем классическими, — они должны вылежаться на полке, терпеливо дождаться, пока мы достаточно повзрослеем для них. Я перечитала Сапфо, когда мне перевалило за пятьдесят, и неожиданно поняла. Поняла, что ее легенда переплелась с легендами об Афродите. И я начала писать стихи голосом Сапфо, Афродиты и своим собственным.

Стихи, которые вы найдете после этого послесловия, привели меня к роману «Сердце Сапфо». Стихи, как и сны, — один из самых легких путей к подсознательному. Они говорят тебе о том, что не может выразить твое тайное «я».

Я написала эти стихи, а потом занялась другими вещами. Время от времени почитывала Сапфо, хотя роман, который я мечтала написать о ней, не продвигался. Возможно, он втайне отращивал то, что Набоков называет «крылья и когти романа». Я начала пьесу о Сапфо, в которой героиня собирается прыгнуть навстречу смерти с Левкадийской скалы, но останавливается, чтобы рассказать свою историю. Я так никогда и не закончила эту пьесу.

Не знаю, почему книги рождаются столь необычным способом. Великая польская поэтесса Вислава Шимборска говорит: «Чем бы ни было вдохновение, рождается оно из постоянного «Я не знаю»». Я чувствую то же самое. Стихи предшествуют романам, но я понятия не имею, почему потом тема стихов на несколько лет ложится на дно, пока жизнь не догонит ее. Возможно, не все тайны нужно раскрывать. Может быть, тайну рождения романа лучше оставить нераскрытой.

Как я написала в моей вступительной заметке, о Сапфо мало что известно — она блистала на острове Лесбос приблизительно за шесть веков до нашей эры. Даже дата ее рождения неизвестна. Но существует множество легенд и преданий о ее жизни, включая и самую известную, согласно которой она уже в зрелом возрасте бросилась со скалы из-за неразделенной любви к прекрасному лодочнику по имени Фаон. Афродита, богиня любви, одарила Фаона необыкновенной красотой, чувственностью и неотразимостью в любви, и Сапфо не устояла перед его чарами.

Сапфо в своих песнях вдохновенно взывает к богине Афродите. Могли ли боги прибегнуть к такой уловке — послать прекрасного молодого человека во искушение великой поэтессе, воспевавшей любовь между женщинами? Испытывала ли Афродита поэтессу Сапфо? Эти вопросы и вызвали к жизни мою историю.

Роман всегда начинается с вопроса: «Что, если?» Что, если Сапфо собиралась прыгнуть со скалы, но задержалась, чтобы рассказать о своей жизни? Поначалу у меня не было ничего, кроме этого. Но было сильное подспудное убеждение, что предание о ее самоубийстве не соответствует действительности. Оно представлялось мне мифом, который закрепили за Сапфо те, кто хотел ее высмеять. Я решила, что она собиралась прыгнуть со скалы, но передумала. Могла ли она подумывать о самоубийстве, но упасть случайно? С этого началось мое расследование. Чем больше я читала, тем больше понимала, как удивительно мало бесспорных фактов о Сапфо. Для историка это препятствие. А для романиста это может стать счастливым даром.

Сапфо — икона для женщин во всем мире, несмотря на то что о ней известно так мало. Она ассоциируется с женской сексуальностью и правом на однополую любовь, хотя сама она, возможно, вовсе и не пылала гомосексуальной страстью. Возможно, она равно любила мужчин и женщин, что было распространено в древности… как и теперь. Концепции гомосексуальности как некоего иного образа жизни в античном мире не существовало. Люди были бисексуальны, насколько нам известно, свободны от чувства сексуальной вины. Это был языческий мир. Отношение к любви, сексу, завоеваниям, рабству, деньгам, социальному неравенству было поразительно схоже с нашим и одновременно абсолютно иным. Женщины были сексуальными рабынями, но в то же время, как и во все эпохи, встречались и женщины-бунтари, искательницы приключений. Вот в этом-то и прелесть сочинения истории в декорациях, существовавших 2600 лет назад.

Но кем же на самом деле была Сапфо? Каждая влюблявшаяся в нее эпоха создавала собственную Сапфо. Она стала музой для поэтов более поздних времен, и они сочинили ее образ, отвечающий их представлениям.

Фактов о ней у нас мало, но у нас есть звук ее голоса. Голос Сапфо — один из немногочисленных женских голосов, дошедших до нас из античности. Пылкие, своеобразные, наполненные эротикой фрагменты ее песен, сохранившиеся до наших дней, показывают, насколько женщины, жившие 2600 лет назад, были похожи на нас. Но в то же время ощущается огромный пробел в наших знаниях. Можно даже сказать, что наше знание и есть один сплошной пробел, окруженный увлекательными легендами.

Сапфо принадлежит тому времени, когда письменная традиция только-только начинала приходить на смену устной. Ее песни заучивали наизусть другие поэты и исполняли по всему древнему миру. Она была широко известна, и у нее имелись многочисленные подражатели. Если бы я хотела говорить красиво, я сказала бы, что она была чем-то средним между Мадонной и Сильвией Плат: в своей колоссальной славе Сапфо подобна Мадонне, а в жестокой правдивости и легендарном самоубийстве — Плат. На самом же деле никогда никого подобного Сапфо в истории не было. Она стала вдохновением для поэтов, пришедших после нее. Она осталась музой и в наше время.

Платон назвал ее «десятой музой». Овидий влюбился в ее песни и воздал им должное, введя их в римскую традицию, через которую Сапфо и дошла до нас. Ни один из современных поэтов — от Райнера Марии Рильке до А.Э. Хаусмана, Томаса Харди, Эдны Сент-Винсент Милней, Роберта Лоуэлла и Сильвии Плат — не прошел мимо ее откровенной сексуальности и обнаженной искренности. Она писала о чувственной любви, лицемерии брака, радости материнства, бисексуальности, о капризах Афродиты — богини любви, которой покоряются даже боги. Ее стихи и по сей день воспринимаются как современные.

Возможно, она никогда не записывала своих песен. Вероятно, другие поэты передавали их из уст в уста. Многие рукописи были утрачены из-за ханжеского отношения, в результате пожаров в древних библиотеках, разрушений, вызванных войнами. Но оставшиеся фрагменты очаровывают все новые и новые поколения.

Используя сохранившиеся фрагменты песен, скупые биографические сведения (все они отнюдь не достоверны), мою собственную реконструкцию архаической Греции, а также песни, поэмы и истории современников Сапфо, я начала воображать ее величайшей поэтессой всех времен.