Грех (СИ) - Штогрина Анна

— Наташа, твари они все продажные. Мне участковый — Боря Гонтарев по секрету сказал, что нас раскрутили по наводке. Более того он говорит, что есть заинтересованное лицо, которое приплачивает, чтоб нам впаяли максимальный срок. Человек богатый и влиятельный. Этот ублюдок поспособствует, чтоб судья нас наказал, как преступников рецидивистов, — папа обреченно вздохнул. Протянул пустой бокал, чтоб мама плеснула ему коньяка.

Я сидела с телефоном и искала в интернете сведения о Максиме Романове. Мне казалось, что если он работает за компьютером, то в сети должен был остаться его след — фото, новости, статьи. Но Макс был словно призрак. Ни одного слова о нем, ни одной зацепки.

Я помнила, где он живет. И уже подумывала отправиться к нему в гости, чтоб объснить, что вчерашнее сольное выступление Глеба с мерзким поцелуем произошло без моего согласия.

Все мысли эгоистично крутились вокруг Макса.

— …Сколько Лиза? — на вопрос папы и прямой укоризненный взгляд я вздрогнула. О чем он?!

— Сколько денег у тебя накоплено на карте? — со вздохом пояснил отец, видя мое недоумение.

— Не знаю. Несколько тысяч долларов точно есть. Если эта сумма вам чем то поможет, могу сегодня снять с карты, — предложила я. В пятницу я не работаю в Грехе. Там ночь разврата с бдсм оргиями. Самой противно, что в таком месте работаю, но выхода нет.

— Да, дочь. Сейчас все деньги нам пригодятся. Не знаю, какому ублюдку понадобилось закатать в асфальт нашу семью, но перспективы у нас очень мрачные. Юрист сказал, что могут по максимальному присудить десять лет в тюрьме строгого режима…

Мама схватилась за сердце и отпила глоток коньяка прямо из бутылки. Не поморщившись, хлебнула еще.

— Кошмар. Пап, неужели нет никакого шанса на закрытие дела или условный срок?! — с надеждой в голосе спросила я.

Отец уронил седую голову в ладони и шморгнул носом.

— Боря сказал, что попробует перебить взятку. Если будет шанс откупиться, то надо им воспользоваться. Вот только сумма будет неподъемная. Вопрос, где взять столько денег?!

Мама оглядела гостиную. Оценивающе рассмотрела плазму на стенке и шкатулку с драгоценностями за стеклом горки.

— Вань, придется все продать…

Папа истерично хмыкнул.

— Наташа, не будь дурой. Даже если мы продадим твое барохло и все почки, нам едва хватит рассчитаться за погашение официальных штрафов. Сумма взятки будет в разы выше.

— А дом? — надтреснувшим голосом спросила я, проникаясь трагичностью ситуации.

— А дом давно заложен, Лиза…

Ох, кошмар. Ситуация патовая! Гораздо хуже, чем я предполагала…

Много лет назад…

Арес и Макс.

Романов с Мадаевым стояли друг напротив друга, как нахохлившиеся петухи на импровизированном ринге. Заброшенный пустырь с одинокими деревьями старых акаций и дикой алычи был излюбленным местом встречи друзей.

Свежий морской бриз безжалостно трепал одежду. Несмотря на дневную жару к вечеру на улице была блаженная прохлада.

Но между закадычными друзьями воздух накалился, как спираль горелки. Камнем преткновения и впервые возникших разногласий стала девчонка! Лиза Сокольская!

— Хм! Лизоньку? — Арес хотел продолжить язвить, но увидев, как покраснел друг, сменил тон. — Короче, бабы обожают крутить мужиками под видом всякой романтики, карамельного бреда и прочей ерунды, чтобы схватить нас за яйца. Ты её слушай побольше, так она тебе навешает лапши, что базарит сладкой ватой, а сморкается духами «Жопель № 5»!

— Ага, прямо как моя Белка, — удивился Макс. Слова друга произвели на него неизгладимое впечатление, его опыт и здоровый цинизм восхищали. Вот на кого надо равняться — на крутого, сильного Ареса, а не на сестру, ржущую как лошадь, когда он падает с ведром крыжовника.

— Вот-вот, твоя сеструня вчера зажала какую-то малолетку в сортире и двинула ей под дых, а потом обчистила карманы. Зато сама же орёт про феминизм и равноправие, феминистка хренова, — Арес круто и по мужски сплюнул на землю горечь из-за всех стерв в мире.

— Белка овца, — согласился Макс и тяжело вздохнул. — А ты что в женском сортире ловил?

— Щук, мля! — Арес расхохотался, по-дружески толкнув приятеля плечом. — Зашёл отлить в мужской, слышу возню и тычки. Потом первоклашка выбегает вся в соплях, сумка расстёгнута, пуговица оторвана. Через пять минут появилась твоя Белка с такой ухмылкой, как у моего кота, когда он сметану слямзит.

— Же-е-есть! — протянул Макс, а у самого внутри всё заклокотало, когда он представил, как сестра будет с ангельским видом хвастаться мамаше, что заработала деньги за уроки с отстающими. Как в Белле сочеталась такая непроходимая тупость с изворотливой хитростью и стервозностью, он представить до сих пор не мог.

— Да забей, дружище! — Арес усмехнулся и толкнул друга в плечо. Он выглядел гораздо старше своего возраста: высокий, широкоплечий, с длиннющими мускулистыми руками и решительным взглядом, он часто побеждал в дворовых драках. Разряд по боксу получил с такой лёгкостью, что тренер сразу взял его в группу, где занимались годами. — Ты одно скажи, уже вдул своей Лизоньке? Отодрал по-нашему, а? — Он загоготал с таким звонким, завораживающим восторгом, словно все красавицы города уже выстроились к нему в очередь, подпрыгивая от нетерпения из-за такого уникального шанса быть отжаренными самим Мадаевым!

— Ну, чисто теоретически да, — поспешно согласился Макс, чтобы не потерять авторитет друга. Тут же снова заслужил дружеский шлепок по плечу тяжёлой ладонью. Такого одобрения он даже во сне не ожидал. Его будто прокачали одним махом на десяток уровней в самой крутой игре! Сердце забилось от восторга. Он стал хоть на немного, но таким же крутым, решительным и офигенным как Арес.

— Вот это я понимаю! Да ты настоящий мачо, братан!

— А ты чудовище, Арес!

— Ха-ха-ха! В натуре! Вот поэтому меня все боятся!

— Слушай, а научишь меня боксу?

— Да без базара!

— Кру-у-уто!

С этого дня дружеские встречи с Аресом превратились для Макса в изнурительные многочасовые тренировки.

Они качались на турниках и прыгали за школой каждый день, делая самые кровавые фаталити и уничтожая воображаемых противников, наматывая им кишки на ветки и заставляя молить о пощаде.

Затем Арес деловито показывал, как надо сворачивать шею инопланетянам, а Макс записывал всё в тетрадку, чтобы не упустить ни одной детали. Тогда он даже не представлял, насколько ему пригодятся эти дурачества в создании игр через несколько лет.

Просто с Аресом любая фигня выглядела охренительно и заманчиво. А главное, старшеклассники никогда не приставали с рэкетом, не пытались отжать бабло. Ведь рядом был непобедимый Арес! Настоящий товарищ и защитник.

Мадаева завлекали воображаемые реальности Макса. Он с интересом вникал в суть самых фантастически созданных миров и боролся наравне с другом против несправедливых плохих героев.

— А потом берёшь его вот так и знаешь, чё? — усмехнулся он, когда друзья перебили несколько взводов инопланетян, спасли планету от мутантов и обсудили, кого из девок взяли бы на должность целительниц. С перспективой повысить до принцессы, если не будут бузить, качать права и ябедничать как последние сопливые сучки.

— Что? — переспросил Макс, стирая пот со лба тыльной стороной ладони. Побоксировали они на славу!

— Выдавливаешь ему глаза! Хоба! — Арес старательно изобразил громкое чавканье, с каким, по его мнению, выдавливаются зрачки у всяких монстрил типо директориссы школы Дарины Васильевны или её припадочного сынули Паши, по прозвищу Пахан, гуляющего по школе с ножом.

— Кру-уто! — с восхищением выдохнул Макс. — А потом что?

— Самое главное! Берёшь! И жрёшь! Смотри! — Арес, громко чавкая, слопал бесценные глаза с таким аппетитом, что Максу тоже захотелось.

Да уж, с маманей и Белкой так не оторвёшься. Они из всего делали проблему и переводили стрелки на мужчин. Даже если у мамули на огороде плохо росли её ненаглядные помидоры — в этом был виноват Макс и его покойный отец. Но с Аресом всё напоминало дикую игру. Они вместе писали сценарий, выдумывая его на ходу. Создавали крутые образы и отрывались так, что оба ржали до слёз, катаясь по траве.