Виктория Янссен - Любовники Камиллы

— Ваша светлость!

Глаз она не поднимала, тактично делая вид, будто и не было той унизительной для Камиллы сцены в подвале дворца. Бедная девочка! — с грустью подумала Камилла. Сколько же ей пришлось перенести, если теперь с радостью охраняет бывшего любовника.

— Открой дверь, — велела Камилла и, когда Марьяна бросилась исполнять приказ, быстро вошла в опочивальню, ощущая спиной тепло придвинувшегося к ней Анри. Парню тоже сейчас, наверное, не по себе, ведь ему предстоит впервые так близко увидеть перед собой ее обидчика.

Прижавшись спиной к стене, Мишель стоял в напряженной позе и в упор смотрел на Камиллу. Губы его кривились в презрительной ухмылке, пальцы были унизаны тяжелыми перстнями, пышные синие одежды, расшитые золотом, висели мешком, золотая герцогская диадема сидела косо, сползая на одно ухо. В комнате чувствовался какой-то странный удушливый запах, смешанный с духами Мишеля. Оглядевшись, Камилла заметила в углу большой кальян, потом посмотрела в сузившиеся до точечных размеров глаза герцога и поняла: Мишель находился под воздействием наркотического опьянения, а наркотики ему поставлял Вильмос.

Сам Вильмос стоял в стороне, герцогской ливреи теперь на нем не было, лишь простая рубаха и широкие штаны, какие раньше носил Анри. Увидев, что Камилла смотрит на него, Вильмос почтительно поклонился и низким голосом произнес:

— Добрый день, ваша светлость.

— А вот меня он больше так не величает, грязный предатель! — прищурился Мишель. — И это после всего того, что я сделал для его семьи.

— Напомнить вам, что вы сделали? — глядя прямо перед собой, процедил Вильмос. — Половину моей семьи приказали вырезать, четырех мальчиков — кастрировать. Я избежал этой участи по простой случайности, просто был уже слишком большой для кастрации.

— Ну да, поэтому и остался со своим членом, которым, кстати, неплохо меня удовлетворял. — Мишель уставился на Камиллу: — Ну что, моя женушка-блудница, теперь давай поболтаем с тобой. Кто это там прячется за твоим плечом? Никак твой любовничек, которого ты вытащила из конюшни, отмыла от лошадиного навоза и заставила совокупляться с тобой, старухой с отвисшими сиськами?

Годы практики не прошли даром — ни один мускул не дрогнул у Камиллы на лице. Анри тоже не шелохнулся. Молодец! — мысленно похвалила она парня.

— Я избавляюсь от тебя, как и ты уже очень давно избавился от меня, — спокойно проговорила Камилла.

Мишель неожиданно расхохотался. Безудержный и абсолютно беспричинный смех становился все громче и громче, однако Камилла не останавливала его. Больше никогда этот жалкий человек не вызовет у нее каких-либо эмоций.

— Ты что, убить меня решила? — наконец спросил герцог ядовитым тоном. — Или поручишь это своему мальчику-содержанцу? А может, изберешь для такого дела своих евнухов, этих мужиков без яиц, а?

— Убивать тебя я не собираюсь, Мишель, — парировала Камилла, пропустив оскорбления мимо ушей. — Я всего лишь свергаю тебя с герцогского трона.

Мишель весело закатил глаза к потолку и неторопливо сложил руки на груди.

— А письменный королевский рескрипт у тебя имеется? Только он может меня сместить. Или ты умудрилась и короля затащить в койку? Это в его дворце ты пропадала столько времени?

Не меняя выражения лица, Камилла сказала:

— Этим герцогством правил мой отец, а не твой. Ты не имеешь к нему прямого отношения.

— Сначала отрасти себе член, а потом уж претендуй на этот трон, — гнусно осклабившись, посоветовал Мишель. — Если хочешь, я прикажу отрезать для тебя черенок от лопаты для навоза, можешь носить его в кармане, тогда и выпуклость в штанах появится.

Почувствовав, как напрягся Анри, Камилла легонько привалилась к нему плечом, по-прежнему неотрывно глядя на Мишеля.

— Если твоя вменяемость будет подвергнута сомнению, необходимость сместить тебя возникнет сама собой. Король согласится с этим.

— А я — нет, моя потаскушка жена.

Камилла вытащила кинжал из ножен.

— Значит, ты предпочитаешь, чтобы тебя кастрировали? — поинтересовалась она, подкинув кинжал на ладони, как это не раз делал Анри, показывая, чему научился. — Я уверена, Вильмос с удовольствием обездвижит тебя, а потом даст тебе еще немного наркотика, и тогда ты не почувствуешь боли. По словам Каспара, эта боль длится всего несколько месяцев.

Лицо Мишеля окаменело.

Камилла поднесла кинжал ближе к глазам, изучая изящный узор на стали. Помолчав, она задумчиво произнесла:

— Впрочем, у тебя есть еще один выход из сложившейся ситуации. Максим рассказывал мне, что в море на одном из островов есть специальная психиатрическая лечебница, куда помещают лишившихся рассудка людей или наркоманов, если за них заплатят определенную сумму. Там им предоставляются хороший уход и квалифицированное лечение. Так что, Мишель, выбор за тобой.

— Ты грязная шлюха! — выплюнул в ответ Мишель, безвольно уронив руки вдоль туловища.

— Твое мнение о моей персоне мало меня волнует, — равнодушно пожала плечами Камилла. — Думаю, на сегодня разговор закончен. Завтра утром будь готов к отплытию. Вильмос, могу я рассчитывать, что ты обеспечишь его сговорчивость и сотрудничество?

— Да, ваша светлость, — склонил голову камердинер.

— Отлично. Да, и еще одно, Мишель. Отдай мне герцогскую диадему. Тебе она больше не понадобится.

Сорвав диадему, Мишель швырнул ее на пол. Анри выступил вперед, поднял символ власти и с почтением протянул его Камилле. Надев диадему, Камилла повернулась к Мишелю спиной и вышла из душной опочивальни. Анри последовал за ней.

Снаружи их нетерпеливо ждали Каспар, Сильвия и Арно.

— Дело сделано, — сообщила им Камилла. — Каспар и Арно, останьтесь здесь и помогите Вильмосу с Мишелем. Завтра он должен отплыть на корабле капитана Люнг, и я хочу, чтобы он был жив, когда достигнет пункта назначения. Мне не нужно, чтобы люди говорили, будто я села на герцогский трон, совершив кровопролитие.

Каспар склонил голову в коротком поклоне.

— Хорошо, ваша светлость, — сказал он и уже сделал движение к двери, когда Камилла положила ладонь ему на рукав:

— Подожди, не торопись. Я хочу отблагодарить вас обоих, Каспар и Арно, за все то хорошее, что вы сделали для меня и для моего герцогства.

— Это был наш долг, — отозвался Каспар внезапно охрипшим голосом.

— К выполнению этого долга вас принудили, совершив над вами определенные действия, — возразила герцогиня. — Возможно, сейчас вы поступаете так по собственному желанию и из-за привязанности ко мне, но с самого начала у вас просто не было иного выбора. Теперь я предоставляю вам такой выбор.