Кей Мортинсен - Дороже жизни

- Она узнает, что ты ее мать, клянусь! Подожди здесь.

- Куда ты?

- Мы должны это отпраздновать.

- Что именно?

- Твою новую жизнь!

Филипп исчез прежде, чем Сандра успела сказать хоть слово. Он стремительно сбежал по ступеням вниз, захватил на кухне шампанское и два фужера и быстро направился в спальню. Теперь он точно знал, чего хочет. Он хочет, чтобы Сандра навсегда осталась с ним, он любил и хотел ее.

Пробка вылетела с громким хлопком, и Сандра взвизгнула, счастливо смеясь. Шампанское вылилось прямо на нее, и в тот же момент Филипп оказался рядом, торопливо скидывая халат. Его глаза потемнели от страсти, и он начал медленно слизывать шампанское с ее золотистой кожи. Возбуждение, охватившее их обоих, было так велико, что он не успел добраться и до ее колена, как она уже обхватила его бедра и тихо застонала от желания.

На этот раз он любил ее медленно и нежно. Страсть не стала меньше, чувства были так же горячи, но теперь хотелось дарить блаженство, а не получать его. Хотелось прижать ее к себе, убаюкать, раствориться в ее нежности. Он словно возвращался домой из долгого и трудного путешествия.

- Я люблю тебя...

- Я люблю тебя...

Два тела стали одним, два прерывистых дыхания слились воедино, каждый вздох одного эхом отзывался из уст другого, даже сердца их стучали в одном ритме.

Страсть нарастала, и в голове Филиппа метались мысли, одна другой безумнее Так будет всегда. Она останется с ним. Ему плевать на ее прошлое. Он любит ее! Сандра!..

Все исчезло, утонув в ослепительной вспышке и затем в полной темноте. Эта темнота, подобно огромному черному океану, тихо покачивала их опустошенные и горячие тела на своих волнах, вынося их обратно в реальный мир.

Филипп с нежностью смотрел на заснувшую Сандру, слушал ее ровное дыхание, и мрачная решимость наполняла его. Он должен узнать все до конца, должен убедиться в ее невиновности. Но как?

Они были вместе уже три недели. Для маленькой девочки это целая жизнь. Сандра с улыбкой думала об этом, идя по аллее сада вместе с Филиппом и Джолли, державшейся за их руки и без конца раскачивающейся на этих сильных и любящих руках, как на качелях. Они шли в поселок.

- Раз, два, три - ап! Еще!!!

- Сладкая моя, мы уже пришли в таверну, а здесь нельзя баловаться.

Хозяин таверны и его жена всплеснули руками при виде новых посетителей:

- Ай! Какой добрый вечер, какая прекрасная маленькая леди!

Хозяин церемонно проводил Джолли за лучший столик, и Сандра усмехнулась. Везде их с малышкой встречали восхищение, улыбки и пожелания счастья и здоровья, а этот ресторанчик они особенно любили за радушие хозяев и хорошую кухню. Официант принес им меню, а Джолли - бумажную птичку. На некоторое время девочка занялась игрушкой, а когда растерзанная птичка упала на пол, Джолли немедленно получила следующую.

Когда принесли мороженое для Джолли, она в полном восхищении уставилась на маленький бенгальский огонь, воткнутый рядом с игрушечным зонтиком и вишенкой поверх одного из шоколадных шариков.

Сколько радости могут дарит простые вещи, думала Сандра. Джолли бенгальский огонь, мне - улыбка моей дочери.

Домой они возвращались по берегу моря, идя рука об руку, и Сандра который раз подумала, что все идет совсем как раньше, в студенческие времена, только теперь на плечах Филиппа подпрыгивает неугомонная Джолли.

Не совсем все. Тонкая черная тень между ними - ее мнимое преступление. Маленькая стеночка недоверия, недоговоренности, неуверенности. Стена. И эту стену надо разрушить как можно скорее.

По дороге им попалась детская площадка, и Сандра вместе с Джолли с визгом кинулись к горке. Филипп сначала снисходительно улыбался, но уже через несколько минут вопил и хохотал вместе с ними, такой же чумазый и счастливый.

В машине Филипп, удивленный необычной тишиной, оглянулся назад и тихо рассмеялся:

- Джолли заснула! Кстати, давай поужинаем завтра вдвоем?

- Ты просто хочешь покататься с горки без Джолли, которая визжит тебе в ухо!

- Нет, я подумывал о чем-нибудь пошикарнее, чем наш поселок. А ты бы могла завтра надеть то зеленое платье, от которого у меня пересыхает горло и трясутся колени?

- Тогда придется избегать острых блюд.

- Нет, я смогу дотерпеть. До машины, - Я уже слишком стара для заднего сиденья авто!

- У меня в машине откидывается переднее сиденье! Вылезай, дорогая. Мы дома.

Дома... Они вместе поднялись по ступеням и вошли в дом.

Весь следующий день Филипп, Сандра и Джолли провели на пляже в поисках крабов под прибрежными камнями. Это занятие девочке не надоедало никогда.

Доника, новая экономка, успела подружиться с Джолли и без уговоров согласилась посидеть с малышкой вечером. Сандра и Филипп зашли к Джолли почитать на ночь и пожелать приятных снов, и девочка благоговейно вздохнула при виде Сандры:

- Ох, какая ты красивая!

- Спасибо, конфетка, а как насчет Филиппа? Он тоже красивый!

Филипп, в белом пиджаке, белой рубашке и кремовых брюках, неожиданно слегка покраснел и стал торопливо выбирать книжку, но Сандра заметила, что ее дочь смотрит на них обоих как-то необычно, серьезно и задумчиво.

- Ты что такая тихая?

- Я просто думаю, какая я счастливая. Ты даже не представляешь, как я рада быть с тобой и Джолли.

Он прекрасно себе это представлял. С каждым днем их жизнь все больше напоминала жизнь счастливой семьи, но к этому примешивалась легкая горечь. Он больше всего на свете хотел убедиться раз и навсегда в невиновности Сандры. Только тогда семья и друзья смогут принять и простить ее, только тогда она сама сможет быть по-настоящему счастлива.

Ресторан на высоком берегу моря Филипп хорошо знал и очень любил. Они с Сандрой прошли на открытую террасу, увитую виноградом, и сели, глядя на раскинувшийся внизу город, сверкавший и переливавшийся огнями, подобно громадному бриллианту на черной бархатной подушке ночи.

В полутьме невысокий смуглый мужчина на маленькой эстраде негромко пел народную песню, гимн любви. Сандра была прекрасна, прекраснее всех на свете, прекраснее, чем когда-либо раньше. Филипп не мог отвести от нее глаз. Они сидели, взявшись за руки, и огонь любви пожирал их, не причиняя никакого вреда, а, напротив, даря блаженство.

Филипп легко коснулся губами ее руки:

- Бренди, порто или кофе?

- Поедем домой...

Ее лицо, освещенное свечами, было прекрасным и немного грустным. Филипп не мог больше этого выносить. Сам он давно убедился, что она невиновна, слишком честна она была для этого, но для всего остального мира его Сандра оставалась мошенницей.

Они вышли и медленно пошли к машине.

- Погоди. Расскажи мне все-таки, в чем заключалась твоя работа в качестве финансового директора. Помоги мне, Сандра. Я должен в этом разобраться.

Улыбку словно стерли с лица его любимой. Губы Сандры дрогнули, и она начала очень тихим и напряженным голосом:

- После свадьбы я работала финансовым консультантом в страховой компании. Нико сказал, что хочет сделать меня финансовым директором банка Фестанакис, а я сказала, что это невозможно. Он засмеялся и сказал, что я буду только получать большие деньги, а делать ничего не придется, потому что он сам все сделает. Обычное соглашение между мужем и женой, как он сказал. Он принес мне на подпись документ - я его внимательно прочитала, все казалось в порядке. У меня не было причин не верить ему.

Потом он приносил другие бумаги, говорил, что это чистая формальность, и я их подписывала, иногда даже не читая. Знаю, это глупо, я должна была их читать, но Нико был так убедителен, а потом родилась Джолли, и мне стало и вовсе не до того. Я верила ему. Это же ваш семейный бизнес.

- Но ни одного свидетеля у тебя не было?

- Нет, и потому моя защита ничего не смогла сделать.

- Должны же были остаться счета, папки, документы...

- После банкротства ничего не нашли. Филипп, я знаю, тебе неприятно это выслушивать, но, мне кажется, Нико знал, что у него неприятности, и намеренно уничтожил все улики. Накануне он напился и был в ярости. Тогда-то я и сказала, что подам на развод. Он ушел, его не было всю ночь. Наверное, сжег документы или бросил их в реку. А за неделю до банкротства его убили, как ты знаешь.

- Он звонил мне за несколько дней до смерти. Сказал о разводе, сказал, что оставляет свой пост и возвращается домой, просил меня...

Филипп резко замолчал. Дурак, проклятый дурак! Ведь контейнер с вещами Нико, прибывший домой накануне того, что случилось, до сих пор стоит в доме... Филипп выругался и резко нажал на газ. Сандра испуганно воскликнула:

- Филипп! Что ты делаешь?

- Извини. Просто я - идиот. Вещи Нико были в доме все это время.

Она сразу поняла, что он имеет в виду. Оба замолчали. Филипп излишне резко вывернул руль, придорожный кустарник заскрежетал ветвями по дверцам.

Филипп пытался сосредоточиться на дороге, но это удавалось с трудом. Он давил на газ, словно все псы преисподней гнались за ними. Возле дома машина с визгом затормозила, и он кинулся наверх, на бегу бросив Сандре: