Джилли Купер - Гарриет

- Саймон, как поживает Борзая? - спросил актер, снова затягиваясь сигаретой блондинки.

- Борзая уехала в Штаты, - сказал Саймон.

- Надолго?

- Надеюсь, что навсегда. - Он снова наполнил бокал Гэрриет.

Аккуратно выщипанные брови актера поползли вверх.

- Даже так? Представляю, как она тебя допекла.

- Борзая есть Борзая. - Саймон пожал плечами. - Теперь, если она решит вернуться, ее придется шесть месяцев выдерживать в карантине, как суку, гулявшую без присмотра.

Все рассмеялись. Гости продолжали прибывать. Гэрриет разглядывала силуэты чаек в небе. Снег уже почти завалил узорную ограду под окном.

- Мне срочно надо что-то сделать с волосами, - говорила экстравагантная брюнетка.

- Попробуй их причесать для разнообразия, - посоветовал ее спутник.

Когда Саймон, актер и Джереми-Джереми начали обмениваться пикантными подробностями из жизни звезд театра и кино, все смолкли, прислушиваясь к их разговору.

- Не с мальчиками, мой милый, а с девочками, зато с двумя сразу, говорил актер. - Его жене на все плевать: в конце концов, у нее тоже есть своя девочка.

- Ну, положим, не на все, - возразил один из Джереми. - Думаю, последние отзывы в "Приложении" ее все-таки задели. Рецензенты разругали ее в пух и прах.

- Что делать, она и правда в этой роли, как император Веспасиан в санях, - сказал Саймон.

Гэрриет принялась изучать кладку подпорной стены за окном.

В дверях появилась томная красавица в брюках и шубке. Поскольку никто не обратил на нее внимания, она вышла и появилась еще раз.

- Дейрдре! - радостно возопили все.

- Я умираю, - объявила красавица. - Всю ночь сегодня провела на ногах, глаз не сомкнула.

- Золотко мое, - сказал актер, целуя ее. - Одетую я тебя не признал.

Кто-то поставил пластинку, и голос Фэтса Уоллера зазвучал в гостиной.

- "Мой старый друг, молочник, мне сказал, что можно умереть без сна..."

Марк Макалей подсел к Гэрриет и налил ей еще вина.

- Как копчик? - спросил он. - Я после обеда должен быть в колледже - но ничего, обойдутся без меня.

- У вас скоро экзамены на степень, - сказала Гэрриет. - Уже решили, чем будете заниматься?

- Попробую заработать учительский диплом.

- Учительский диплом - ты?! - изумилась Дейрдре. - Марчик, ты же детей на дух не переносишь.

- Ну и что, зато у меня будет целый год, чтобы как следует осмотреться. У них, говорят, учеба не пыльная, а за этот год я как раз решу, куда податься.

- А у меня на той неделе собеседование с каким-то военным издателем, сообщил длинноволосый блондин в джинсах. - Военные, кажется, любят, чтобы все было по форме. Марк, у тебя нет подходящего костюмчика взаймы?

- Возьми у Саймона, у него есть, - сказал Марк. - И не забудь заодно постричься.

Снегопад поглотил почти все уличные звуки, и гул машин на Терле был еле слышен. Кучка демонстрантов с лозунгами медленно двигалась против ветра и снега.

- О, прыщавые борцы за справедливость пожаловали, - заметил Марк. Кого они там сегодня обличают, красных или фашистов?

- Кажется, отстаивают права учителей, - сказала Гэрриет, пытаясь без очков разобрать слова.

- Вон те двое в точности король Венцеслав с пажом, да? - оживилась Дейрдре. - "Пробиваясь сквозь метели..." - ну и так далее.

- Мне всегда казалось, что у славного Венцеслава с этим пажом что-то было, - сказал Саймон.

- И почему у меня нет принципов? - вздохнул Марк, глядя на демонстрантов.

- Лично мне интересны люди, а не принципы, - заметил Саймон. - И интереснее всего - люди без принципов.

- Оскар Уайльд, - пробормотала Гэрриет.

- Умница, - сказал Саймон. - Дориан Грей - моя следующая роль в университетском театре. Скоро уже допишут инсценировку. - Он отошел наполнить чью-то рюмку.

Он будет в ней неотразим, подумала Гэрриет, глядя ему вслед. Даже здесь, в этом скопище диковинных зверей, в этих пальмовых джунглях, он своей красотой затмевает всех.

Две девицы прильнули к окну.

- Эта машина тут, по-моему, стоит уже целую вечность. Пойдем напишем на ней что-нибудь!..

Они исчезли за дверью и вскоре снова появились в поле зрения, уже на улице. Взвизгивая и высоко поднимая тонкие, как у породистых пони, ноги, они скачками продвигались по глубокому снегу.

С постера на противоположной стене на Гэрриет смотрела необыкновенно красивая девушка с длинными, прямыми, словно выгоревшими на солнце волосами и выступающими, как у японки, скулами.

- Кто это? - спросила она у Марка.

- Борзая, бывшая пассия Саймона.

- Почему они расстались?

- А что им оставалось делать? Оба слишком много времени проводили перед зеркалом - никак не могли выяснить, кто из них красивее. К тому же в последнее время у Борзой дела шли лучше, чем у Саймона, что тоже подливало масла в огонь. Борзой, знаете ли, трудно угодить. - Марк окинул Гэрриет любопытным взглядом. - Вот он и решил переключиться на вас.

- На меня? Да нет, что вы.

- Не нет, а да. Вон, глядите, Хлоя чуть не лопается от злости. - Он кивнул в сторону рыжеволосой модели, которая угрюмо и решительно флиртовала на диване с красивым актером. - Она-то рассчитывала, что следующая очередь будет ее.

Этого не Может быть, подумала Гэрриет, но что-то горячее и тревожное опять шевельнулось у нее внутри.

Вернулись выбегавшие девицы.

- Я только успела написать "Жо...", как появился полицейский, возбужденно сообщила одна.

- На улице все такое белое, девственное, - сказала вторая, присаживаясь на корточки у огня.

- Девственное? Я уже забыл, что это такое, - заметил актер. Девственницы теперь в некотором роде музейная редкость.

- В таком случае наша Куколка Уилсон ценный музейный экспонат, сказала Дейрдре. - Она сроду ничего не обнажала - кроме души, конечно.

- Для кого она себя бережет? - спросил Марк.

- Для будущего супруга. По-моему, она собирается преподнести ему свою невинность в день свадьбы, как запонки.

- Я бы выбрал запонки, - буркнул Марк и опрокинул в себя очередную рюмку.

- По-моему, в постели с девственницей можно помереть от скуки, сказала Хлоя, не сводя глаз с Саймона. - Она же не знает, что к чему.

Когда Гэрриет подняла глаза, Саймон смотрел прямо на нее, и на его губах блуждала насмешливая улыбка. Он все знает, с ужасом подумала она и снова почувствовала, что краснеет. Дернул же ее черт напялить красный свитер! Она отвернулась к окну, чтобы остудить пылающие щеки.

- В детстве я любил прокалывать воздушные шары и бутоны фуксии, негромко сказал Саймон. - А теперь люблю протыкать пальцем бумажку на банке с кофе и люблю девственниц. С ними можно делать все, что тебе хочется благо они еще не успели подхватить ничьих дурных привычек.

После его слов все почему-то замолчали. Не выдержав, Гэрриет встала и поплелась в туалет. Сердце ее бешено колотилось, но в голове носились блаженные и странные, как сон, видения. Биде в ванной Саймона выглядело как произведение искусства. На полке перед зеркалом отыскалась коробочка с тальком. Слегка припудрив им лицо, Гэрриет вернулась в гостиную.

Актер уже собрался уходить.

- Ну, мне пора, дорогой мой. У меня сегодня дневной спектакль. Боюсь, если я выпью еще рюмашку, то просто свалюсь со сцены в партер. Джереми-Джереми, за мной, - приказал он юношам, которые скармливали друг другу виноград.

- Замолви за меня словечко перед Борисом, - небрежно обронил Саймон. Он несколько раз собирался посмотреть нашу "Кошку", но так и не собрался. Скажи ему, что весной я буду играть Дориана Грея.

- Обязательно скажу, - заверил его актер. - На следующей неделе мы как раз собираемся все вместе пообедать.

- "И чтобы мне без сна не умереть, я лучше на тебе женюсь", - пропел Фэтс Уоллер.

- Саймон, где мы будем обедать? - спросила Хлоя - Как ты насчет "Парижской кухни"?

- Выкладывать десятку за кучу старых костей, тушенных со сливками? Нет уж, увольте, - сказал Саймон.

Хлоя наградила его свирепым взглядом.

- Мне пора, - торопливо сказала Гэрриет.

- А как же обед? - возразил Саймон.

Но Гэрриет было сейчас не до обеда. Она вдруг почувствовала, что должна немедленно бежать отсюда, иначе этот человек, с которым столкнула ее судьба, попросту проглотит ее, как удав кролика. Ей было страшно, мерещились какие-то великие жизненные перемены. Хотелось побыть одной и все обдумать.

- Я обещала детям Тео покататься с ними на санях.

- Да ладно тебе, - сказал Саймон. - Дети перебьются.

- Я обещала.

- Ну хорошо, но, когда накатаетесь, обязательно возвращайся сюда.

- Думаю, к тому времени вам уже никого не захочется видеть.

- Кое-кого наверняка не захочется, но тебя я еще не успел даже рассмотреть.

Он помог ей надеть пальто и, вытягивая волосы из-под воротника, пропустил свежевымытые прядя между пальцами.

Гэрриет непроизвольно отшатнулась.

- Я отвезу тебя, - сказал он.

- Н-нет, - пролепетала она. - Я пешком.

На тропинке он поймал ее за концы красного шарфа и притянул к себе почти вплотную.