Джилли Купер - Гарриет

- Все было совсем не так, - возразила Гэрриет.

- А как же? - холодно осведомился он. - Давай, удиви меня.

- Во-первых, я не сбегала с Саймоном, во-вторых, я оставила Кори письмо - передала через Ноэль.

- Через Ноэль? - презрительно переспросил Кит. - Ты еще глупее, чем я думал.

Поднявшись, он налил себе виски.

- Может быть, ты все же окажешь мне любезность, объяснишь, как все было?

Когда она закончила, он сказал:

- Да, на сей раз Ноэль превзошла самое себя. Я же тебе говорил, чтобы ты не верила ни одному ее слову. Она наверняка разорвала твое письмо в клочья, а Кори сказала, что ты сбежала с Саймоном. Однако он все-таки с ней разводится. На следующей неделе суд.

- Как? - прошептала Гэрриет. - А то письмо, которое показывала мне Ноэль? Он же умолял ее вернуться?

- Оно наверняка Написано сто лет назад - Ноэль ведь устраивает ему скандалы из-за каждой новой няни. А все свои любовные письма она свято хранит. Ты хоть взглянула на дату?

Гэрриет потрясенно помотала головой.

- Ну вот что. Вчера вечером мы с Кори ужинали вместе. Он был в жутком виде.

- Он в Лондоне? - Гэрриет то краснела, то бледнела. - Он ничего не говорил обо мне?

Кит расплылся в улыбке.

- Столько говорил, что у меня, по правде сказать, чуть уши не завяли. Он считает, что сам все испортил, когда отпустил тебя с Саймоном.

- Боже мой! - Гэрриет всхлипнула. - Что же мне теперь делать?

Кит встал.

- По-моему, лучше всего прямо сейчас поехать к нему и попроситься обратно.

- Но как же... Что я ему скажу?

- Я бы на твоем месте сказал правду. Что ты любишь его. Пойду вызову такси. А об Уильяме не беспокойся - мы тут как-нибудь присмотрим за ним час-другой.

Глава 25

Всю дорогу она лихорадочно приводила себя в порядок. Руки дрожали, в результате она залила всю сумку духами и засыпала пудрой. Когда машина уже свернула на Чилтерн-стрит и впереди показался знакомый синий дом, Гэрриет чуть не сказала таксисту, чтобы он подождал: она еще не накрасила ресницы. Впрочем, какие ресницы! - тут же одернула она себя. Какие ресницы в такую минуту!

Она позвонила в дверь и стала ждать. В горле у нее пересохло, сердце колотилось, руки были ледяные. Кори открывал дверь с таким видом, будто собирался послать кого угодно ко всем чертям, но, узнав Гэрриет, застыл в немом изумлении. Она тоже смотрела на него молча, потому что не могла выдавить из себя ни слова. В какое-то мгновение ей показалось, что сейчас он обнимет ее и прижмет к себе, но он лишь отступил в сторону, пропуская ее в дом. Они поднялись по лестнице в ту самую комнату, в которой когда-то прошло их первое собеседование. За то время, что она его не видела, он похудел и стал как будто выше ростом. Надменное и непроницаемое, как всегда, лицо показалось ей страшно усталым.

Кори наконец прервал неловкое молчание.

- Садись. Как дела?

Гэрриет с облегчением опустилась на краешек лимонно-желтого кресла; ноги едва держали ее.

- Хорошо.

- А Уильям?

- Прекрасно.

От сигареты она отказалась - слишком сильно дрожали руки.

- Надеюсь, у вас с Саймоном полная идиллия, - сказал он как бы между прочим, прикуривая от зажигалки.

- С Саймоном у нас ничего - мы пробыли с ним всего несколько часов в ту субботу. Я тогда же поняла, что все уже перегорело. Разве Ноэль не передавала тебе мое письмо?

Он медленно покачал головой. Видимо, объяснения его не интересовали.

- А сейчас ты где?

- Дома.

- Помирились с родителями? Молодец.

- Я приехала в Лондон искать работу, - соврала она.

- Почему бы тебе не вернуться к нам? - Он помолчал. - Дети очень скучают по тебе.

"А ты?" - чуть не крикнула она.

Он стоял около стола, поигрывая зеленым стеклянным пресс-папье.

- Если ты решишь вернуться, - медленно, словно взвешивая каждое слово, сказал он, - никаких глупостей больше не будет. Я почти весь год буду за границей.

- Нет! - Она вскочила на ноги и стояла теперь в двух шагах от него. Так я не хочу возвращаться.

- Понятно, - ровным голосом произнес он.

Гэрриет отошла к окну и уставилась на молодую листву платанов, которые серебрились в косых лучах заходящего солнца. В горле першило, как будто она наглоталась песка. Она собиралась с духом, чтобы сделать самый трудный в своей жизни шаг.

- Ты, конечно, умный, мудрый и все такое, - дрожащим голосом начала она. - Но там, где дело касается женщин, ты просто бездарный тупица. Неужели не понятно, что если я буду жить в твоем доме, а ты и пальцем ко мне не прикоснешься и вообще все время будешь за границей, - я умру от тоски?

Кори поднял глаза, в глубине которых вспыхнули тревожные искры.

- Неужели не понятно, почему я тогда сбежала, даже не повидавшись с тобой? Ноэль сказала, что она возвращается к тебе, - и я просто не выдержала.

- Говори, - сказал он, бледнея еще больше.

- Неужели не понятно, что я люблю тебя? - Она всхлипнула. - Что ты для меня дороже всех на свете?.. Что я не могу жить без тебя?

Больше ей не пришлось ничего говорить. Он тут же оказался с ней рядом. Руки, о которых она так долго мечтала, с силой стиснули ее, и от поцелуя она чуть не лишилась чувств.

Но, когда он заговорил, в его голосе звучала почти безнадежная тоска.

- Я люблю тебя, Гэрриет. Но у нас ничего не выйдет. Во мне накопилось слишком много усталости. Я слишком стар для тебя.

- Господи! - пробормотала она. - Ты - стар? Да у меня при одной мысли о тебе слабеют коленки. Я еще никогда ни по кому так не сходила с ума!..

Кори удивленно разглядывал ее полураскрытые губы, горящие щеки и глаза, спутанные волосы.

- Эй, - сказал он. - Ты правда меня любишь? И что теперь прикажешь мне с этим делать?

- Уж пожалуйста, сделай что-нибудь.

Она теснее прижалась к нему, и ее бешено колотившееся сердце забарабанило к нему в грудь, как в дверь.

- Осторожнее, Гэрриет, - сказал он и попытался улыбнуться.

- Почему осторожнее?

- Потому что мне начинает мерещиться впереди какое-то утешение. - Он стал целовать ее в лоб, щеки, соленые от слез, губы. - Милая, - говорил он, - только не давай мне опомниться, чтобы я не устыдился самого себя. Я знаю, мне должно быть стыдно, потому что я никуда тебя не отпущу. А что еще мне остается, когда ты такая восхитительная? Но ты сама не понимаешь, на что идешь! Ей-Богу, я кошмарный муж.

Гэрриет в страхе отскочила от него.

- Ты меня не понял! Я совсем не хотела, чтобы ты на мне женился.

Кори улыбнулся.

- Ну, не все тебе диктовать условия. И потом, ты же сама сказала, что не вернешься в Йоркшир, если только я не пообещаю целыми днями к тебе прикасаться.

Гэрриет вспыхнула.

- Я не говорила ничего подобного.

- Словом, если ты станешь моей, то только навсегда. Понимаешь навсегда, навеки.

От волнения у нее опять задрожали руки.

- Но получается, что я вынудила тебя?..

- Милая моя девочка, - тихо сказал он. - Я ведь знаю, какая ты скромная и застенчивая - кроме тех случаев, когда тебя развозит на охотничьих балах, и знаю, какое это для тебя испытание - прийти и сказать, что ты меня любишь. Но если бы ты знала, какое это чудо для меня! Бог знает, сколько лет я не слышал слова "люблю" от той, кого люблю сам... И оно было сказано искренне.

Как странно, - продолжал он, отводя прядь волос у нее со лба. - Я не могу теперь припомнить, когда именно я начал тебя любить. Я все время убеждал себя, что забочусь лишь о твоем благе - и когда уводил тебя от Билли, и когда набросился на тебя за то, что ты ужинала с Китом, потому что он бабник, и когда пытался уговорить тебя не ехать с Саймоном, потому что ты не будешь счастлива с таким мужем, - и все это время меня, наверное, снедала ревность, потому что ты нужна была мне самому. Я так привык мучиться из-за Ноэль - мне даже в голову не приходило, что я смогу когда-нибудь полюбить кого-то другого. А потом ты уехала - и дом для меня превратился в склеп. Конечно, я должен был дать вам с Саймоном шанс, но через пять дней я понял, что больше не могу, и приехал сюда, и... Вот, смотри.

Он вытащил из кармана пачку сигарет, на которой был нацарапан номер телефона.

- Это номер Саймона, - растерянно сказала Гэрриет.

Он кивнул.

- Я собирался позвонить и уговорить тебя вернуться.

Когда он сказал это, Гэрриет вдруг поверила: этот сложный, невыносимый, прекрасный человек любит ее по-настоящему.

- Как мне хорошо, - сказала она и разревелась. - Скажи, - она обвила руками его шею, - у вас с Ноэль правда все кончено?

- Правда. Она как корь - два раза ею не болеют.

Гэрриет прыснула.

- Ты говоришь, как Кит. А где она сейчас?

- Не знаю. Копит где-нибудь силы, чтобы на той неделе появиться на суде во всеоружии. - Улыбка сползла с его лица. - Думаю, это будет удовольствие ниже среднего. Скорее всего она попытается вызвать тебя в суд и облить грязью.

- Плевала я на нее, - сказала Гэрриет и стала целовать Кори.

***

- Дети правда в порядке? - спросила она через некоторое время. Господи, как же я по ним соскучилась!