Мануэль Филипченко - Киллерёныш

Электричка медленно набирала ход. Народ, еще не проснувшийся окончательно, рассаживался без привычного в дневное время шума и толкотни. Мужчина в темно-синем дорогом костюме резко выделялся среди рабочего люда. Он не спеша прошел в вагон, расположился у окна чуть в стороне от входа, поставил рядом «дипломат» и достал газету.

Пассажиры дремали, досматривая утренние сны, прерванные будильником.

На следующей станции электричка притормозила и остановилась. Почти никто не вошел. Мужчина мельком взглянул в окно и снова продолжил чтение.

Через пару минут, едва раздалось шипение закрывающихся дверей и вагон качнуло, послышался тонкий жалобный голосок в стиле Кисы Воробьянинова:

— Добрые дяденьки и тетеньки, мамка болеет, папки нет, два дня не ел...

Голосок передвигался по вагону. Изредка звенела мелочь. Все шло своим чередом, но на беду с другой стороны вагона двигался, пошатываясь, полупьяный мужик с лицом длительно и не в меру употребляющего алкаша. Встретились они с обладателем голоска прямо возле скамейки джентльмена в синем костюме. Красномордый мужик и не думал даже уступать дорогу. Напротив, он схватил мальчишку ( а это оказался именно мальчик) за шкирку и заорал:

— Бл...! Шляются тут нищие всякие! Блох разносят, бл...! Пиз..й на х.. отсюда! От бомжей проходу не стало!

Но закончить свою пламенную речь алкаш не успел. Мужчина в синем сделал неуловимое движение ногой, даже не отложив газету, и красномордый сложился пополам. Мальчик плюхнулся рядом на грязный пол, словно лягушонок. Консервная банка с мелочью покатилась под скамью.

— Что же ты всю зарплату рассыпал?— с незлой, но ироничной улыбкой сказал мужчина.

Мальчик нехотя улыбнулся краешками губ. Он все еще был здорово напуган. А алкаш тем временем стал приходить в себя, зашевелился и попытался подняться. Мужчина с брезгливостью наблюдал за его неуклюжими попытками.

— Вот что, любезный, — наконец сказал он. — Давай-ка ты в другой вагон отправляйся. Я сейчас завтракать собираюсь. А ты мне весь аппетит перебьешь. Давай-ка поживее.

Видимо в его голосе алкаш услышал нечто, от чего движения ускорились и он, полусогнувшись, но молча, прошел в тамбур.

Мальчишка тем временем, приоткрыв рот, наблюдал за всем происходящим, совершенно забыв про мелочь, рассыпанную по полу. Люди в вагоне вяло отреагировали на происходящее, видимо, ставшее уже вполне обычным в наше время.

Мужчина повнимательней посмотрел на бомжика. Мальчишка был одет по моде беспризорников двадцатых годов. На вид ему можно было дать и десять и четырнадцать лет. В общем, обычный грязноватый мальчишка. Но глаза... Глаза не были тусклые, убитые улицей, нет. Они словно светились изнутри. Объяснить это сложно, а понять еще сложнее. Это надо увидеть и почувствовать. Мужчина и увидел, и почувствовал. Он подождал, пока мальчишка соберет монетки, и сказал:

— А ты вообще как, голодный? А то я есть собираюсь. Не составишь компанию?

Мальчишка отчетливо сглотнул слюну, но неуверенно пожал плечами.

— Мне надо деньги собирать идти... — все так же неуверенно сказал он.

— Давай-ка садись напротив, — полуприказным тоном сказал мужчина.

Долго уговаривать не пришлось, и мальчишка устроился в уголке на скамейке.

Мужчина раскрыл «дипломат» и вынул целлофановый пакет. Внутри оказались бутерброды с ветчиной, пара свежих огурцов. Мужчина разделил все пополам и отдал половину мальчишке. Тот взял и впился блестящими зубками в хлеб. Он всеми силами старался соблюдать приличия, но голод взял свое. В две минуты с едой было покончено и на свет появилась небольшая бутылка «Колы» Мужчина сделал пару глотков и отдал бутылку мальчику.

— Пей все, я не хочу больше.

— Спасибо... — наконец догадался сказать мальчик.

— На здоровье, расти большой, — с улыбкой ответил мужчина. — Наелся хоть немного? — помолчав, спросил он.

— Да, спасибо, — снова повторил мальчишка с видом голодного волчонка, не евшего три дня.

— Я вижу, что наелся, — улыбаясь, сказал мужчина. — Наверное, и меня бы съел к бутербродам впридачу. Через полчаса мне выходить. Если хочешь еще, купим что-нибудь пожевать, когда приедем. Или ты спешишь очень?

— Мужчина вопросительно взглянул мальчику прямо в глаза.

У мальчишки была только одна забота — набрать денег, чтоб поесть. Ради хорошего обеда он был готов уже пойти с кем угодно, куда позовут. К тому же этот мужчина его защитил, накормил, и вообще, вроде он неплохой дядька. Мальчик кивнул и устроился поудобней, насколько это было возможно на твердой деревянной скамейке. Мужчина тоже откинулся на спинку скамьи, закрыл «дипломат», поставил его рядом и сказал:

— Для начала давай познакомимся. Меня Игорь Николаевич зовут. Можно просто Игорь. А тебя?

— Антон. — Представился мальчик. — Можно просто Антон, — добавил он с улыбкой.

— Ну, начинай. — сказал, помолчав немного, мужчина.

— Чего начинать? — удивился мальчик.

— Рассказывать начинай.

— О чем? — Антон никак не мог взять в толк, чего же хочет новый знакомый.

— Расскажи, например, как до жизни такой докатился, — объяснил наконец Игорь Николаевич.

— А че, нормальная жизнь, — с некоторой обидой протянул Антон. — Щас так много кто живут.

— Нормальная, не спорю. Не буду спорить, если даже скажешь, что тебе нравится стадо блох на себе таскать и голодным по улицам шататься.

— Мальчик от смущения уткнулся глазами в пол.

— Родители у тебя есть?

— Может, и есть где-нибудь, кто их знает.

— Как же так вышло?

— Ну как, — стал объяснять Антон, — я в детдоме жил все время, и не помню, как попал в него. Наверно, с рождения.

— Сбежал из детдома-то?

— Ну. Я же все время в одном жил, всех знаю там, никто не трогал, а весной нас закрыли, и всех по разным домам распихали. Так я через пару месяцев и удрал, — рассказывал мальчик.

— Били? — участливо спросил Игорь Николаевич.

— Ха, били... — хмыкнул мальчишка. — Если б только били, я б сдачи дал, или терпел бы.

— А что же еще? — удивился Игорь.

— Ну.. — протянул мальчик, отводя взгляд. — Ну там, издевались по-всякому, старшаки...

Продолжать он не стал, а мужчина не настаивал.

— С кем же ты сейчас живешь? — отвлек его Игорь Николаевич от грустных воспоминаний.

— Ни с кем. Там за вокзалом вагоны старые стоят, так я в них и ночую, когда не сильно холодно. Или в городе где-нибудь, где придется.

Мальчик рассказывал, а Игорь Николаевич вспоминал...

Однажды, в далеком детстве, увидел десятилетний Игорек котенка, которого гоняли по двору пацаны. Он подбежал, схватил замученного звереныша и бросился бежать. Забежал в свой подъезд, через две ступеньки влетел к себе на третий этаж и застучал ногой в дверь. Мама открыла и Игорек был уже в безопасности. Потом они вместе купали и кормили котенка. Потом этот котенок превратился в толстого и ленивого кота, прожившего у них почти двенадцать лет. И теперь Игорь Николаевич отчетливо вспомнил то чувство, когда теплое беззащитное существо лежало у него в ладонях...