Елена Сокол - В тишине твоих шагов

– Не тяни.

– Марию Яковлеву нашли на полу в собственной спальне. Убийца душил её, а когда она потеряла сознание, нанес ей множественные удары колюще-режущим предметом в область груди и низа живота. – Он очертил рукой нужную область на своем теле. – Отпечатки пальцев твоего брата обнаружены на полу возле ее тела и на ручке входной двери. На одежде и руках Арсения Беляева также есть следы крови жертвы. Поиски орудия убийства продолжаются. В первый же день мы прочесали все парки, газоны и обочины по пути следования его автомобиля до аварии. Ничего не нашли. Орудие удушения также найдено не было.

Кровь пульсировала в моих висках. Я приподнялась с ковра и посмотрела на Сергея. Он выглядел таким же растерянным, как и я. Всё выстроилось против Сени, будь он в сознании, давно бы сидел в камере под следствием. Сердце сжалось от страха.

– Нужно выяснить, зачем он пошел к этой девушке. Помоги мне, Сереж, я совсем одна против всего мира. Поверь, что Арсений не мог этого сделать ни при каких обстоятельствах.

– В этой истории не всё стыкуется, где-то подвох, я сам чувствую это. На тумбочке лежали права твоего брата. Точнее, обложка для документов с правами внутри. Зачем оставлять такие следы, если убиваешь и сбегаешь с места преступления?

Меня вдруг осенило:

– Да, я помню эти корочки. Кожаный переплет с кармашками для документов. Это я дарила их Сене несколько лет назад. Брат не воспринимает никаких борсеток, кошельков. Вечно толкает в задние карманы джинсов всю мелочовку, туда же деньги, ключи, документы. С чего бы ему оставлять права у нее на тумбочке?

– А если у них тогда был интим? – предположил Сергей, потирая висок. – Судмедэксперт подтвердил, что днем или вечером того же дня убитая добровольно вступала в половую связь. Возможно, он раздевался в ее спальне, поэтому и оставил права на тумбочке.

– Думаю, я бы знала, если бы у Сени была девушка.

– Если эти отношения подразумевали только секс, ты могла и не знать.

– Сеня не из тех, кто ходит по проститукам!

– Мы не нашли доказательств того, что она была проституткой. Вероятно, после Усика она встречалась с кем-то другим. Нужно выяснить, с кем, если не с твоим братом.

– Я не видела, чтобы мой брат постоянно выезжал куда-то. Он все свободное время проводил с дочкой.

– Еще один аргумент в пользу их отношений: в тумбочке убитой нашли кольцо твоего брата. На нем отпечатки убитой Марии Яковлевой, но благодаря гравировке принадлежность почти не вызывает сомнений. Я хотел завтра показать его тебе.

– Мой брат давно не носит обручального кольца.

– Оно не обручальное, – покачал головой Сергей, – скорее больше похоже на печатку небольшого размера с гравировкой в виде буквы «А».

– Буквы «А»? – мое лицо вытянулось от удивления. – Я никогда такого кольца у Сени не видела!

– Вот это уже интересно, у меня все руки не доходили его тебе показать, – нахмурился Донских.

– Ты уверен, что оно мужское?

– Абсолютно.

– Тогда мне нужно его увидеть.

– Увидишь.

– Спасибо. – Я сделала глоток шампанского и на секунду прикрыла веки. – А что насчет Усика? Ты же не поверил его словам?

– Нет. Возможно, у него был мотив убить ее.

– Нужно больше раскопать про этого мужика с волосатой грудью. Вдруг он был в тот вечер у нее, значит, там могли остаться его отпечатки. Его алиби не поддается проверке, к тому же он явно нервничал, разговаривая с нами. Я из него душу вытрясу, но узнаю…

– Хорош, Шерлок, – рассерженно произнес Сергей, – давай я сам займусь этим завтра? Саш, нам с тобой нужно договориться. Я занимаюсь убийством, ты сменишь маму в больнице или займешься племянницей. Ты им очень нужна. А взрослыми мужскими делами будут заниматься серьезные мужчины с пистолетом в кобуре.

– Ни за что! Я уже говорила, что не буду сидеть сложа руки.

– Ты не понимаешь всей серьезности! Если кто-то узнает, что ты препятствуешь ведению следствия, будет плохо и тебе, и мне, и в особенности твоему брату.

– Занимайся своей работой, майор, я тебя поняла, но не могу обещать тебе, что с завтрашнего дня застыну на месте и буду ждать у моря погоды. Не нужно следить за мной. И не пытайся мешать.

– Я бы не дослужился до майора, если бы слушал сопливых девчонок, мешающихся под ногами.

– Ау, – взорвалась я, – девчонке уже под тридцатничек! Не стоит даже пытаться командовать мной.

– Я просто беспокоюсь о тебе. И твои родные тоже беспокоятся! Ты должна подумать о них. Жена Арсения пообещала позаботиться о тебе, помогать во всем.

– Жена кого? – меня передернуло от возмущения.

– Ольга, – спокойно ответил Сергей. – Она представилась его женой сегодня. Сказала, что слово «бывшая» ничего не значит, когда происходят такие трагедии. По ней было видно, что она очень переживает.

– Переживает?! – взревела я. – Да она ни разу не была в больнице у Сени! Она только сегодня сюда переехала!

– Честное слово, так и было. Правда, на секунду мне показалось, что она флиртует со мной, но потом я списал всё на ее эмоциональное состояние.

– О, поверь, так и было. Эта особь охотно флиртует со всем, что движется. Будь у тебя полные карманы денег, заводы и пароходы, ты бы не вышел оттуда просто так. Взяла бы в оборот, не успел даже понять, что к чему.

– Не в моих правилах спать с малознакомыми женщинами, – усмехнулся он и отрицательно покачал головой.

– Даже если она разденется и кинется тебе на шею?

– Послушай, она не в моем вкусе, – этот спор потихоньку начинал напрягать его.

– Давай я сейчас промолчу, как вы, мужчины, реагируете на соблазнительных блондинок в полупрозрачном пеньюаре.

– Ты меня совсем не знаешь.

– Сейчас мне придется сказать что-нибудь банальное про то, что вы, мужчины, все одинаковые, но я промолчу, потому мне нужно успокоиться, – на самом деле в этом-то меня точно было не переубедить. Я махнула на него рукой и жадно припала к бутылке.

– Ты ошибаешься, – не унимался он. – Если мужчина увлечен определенной женщиной, остальные перестают для него существовать. И вообще, вся эта отповедь походит на сцену ревности.

– Ради бога! – рассмеялась я, сотрясаясь всем телом.

– Давай поговорим как взрослые люди. Ты мне небезразлична, и я не хочу ругаться.

– Сейчас ты скажешь красивые слова, что увлечен мной, и какая я… воздушная, милая, нежная… дальше придумай сам. Если бы ты мне не понравился, ты бы не прошел дальше двери ни сегодня, ни в первую нашу встречу. – Я отложила бутылку и наклонилась к нему так близко, что могла ощущать его прерывистое дыхание. Алкоголь изрядно ударил мне в голову, и это уже не имело значения. – Я не знаю о тебе ничего. И не хочу знать на данном этапе, потому что не могу предложить тебе большего, чем один раз доставить друг другу удовольствие. Всё честно. Ты можешь встать и уйти, я большая девочка и не обижусь. Или отбросим ненужные слова…

– Саш, – он остановил меня рукой, – по-моему, ты пьяна. Этот цинизм тебе не к лицу. Давай не будем начинать отношений вот с этого. Ты будешь жалеть.

– Давай совсем не будем начинать никаких отношений, мне это сейчас не нужно. – Я улыбнулась и медленно передвинула его руку с моего плеча чуть ниже. – Взрослым людям совершенно не обязательно тратить время на романтические слова, они твердо знают, что хотят друг от друга.

– Это не то, зачем я пришел. – Сергей оставался непреклонен, он держал меня на расстоянии вытянутой руки и казался разочарованным. – Ты всё неправильно поняла, и вообще я не ожидал от тебя…

– Поверь, тебе не нужны отношения со мной. Я жутко ревнивая, нервная, занудная… Самое лучшее, что я могу дать, ты можешь получить здесь и сейчас.

Я медленно развязала халат, переместив его горячую ладонь прямо на мою обнаженную грудь, и придвинулась ближе. В немом удивлении Донских смотрел на свою руку. Его грубые пальцы скользнули по моим соскам, кожа под ними сразу покрылась мурашками.

– Не будем отвлекаться на болтовню, – быстрым движением я откинула волосы назад и прикоснулась кончиками пальцев к его губам. – Слова сегодня ничего не значат. Есть только ты и я.

Мне не терпелось перейти к делу. Жар спустился и теперь тлел между ног. Донских притянул мое лицо к себе и на секунду замер. Его зрачки были расширены, взгляд напряженно следил за моими губами.

В моей голове царил какой-то туман, густой, плотный, спутывающий мысли. Веки отяжелели, ресницы трепетали от его прикосновений.

Наконец, Донских сдался и жадно вонзился в мои губы. Его поцелуй был решительным и настойчивым. Это было восхитительно. Хватая меня за волосы, он, словно обезумевший, сильнее и сильнее впивался в мои губы. Я отвечала ему со всей страстью, накопившейся за дни одиночества.

Втягивая носом воздух, я опустила руку и сжала его бедро. Продвинувшись выше по кромке джинсов, моя ладонь нащупала твердый бугорок между его ног. Сергей подхватил меня под ягодицы и с силой прижал к себе. Едва ли не со стоном я открыла глаза и быстрым движением сдернула с него футболку. Прильнув к моим губам с новой силой, Донских помог мне освободиться от халата.