Индира Макдауэлл - Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви

– Давай быстрей, – командует Раджив. – Если не передумала.

– Не надейся от меня отвязаться, – говорю я, а сама хватаю Престона за ноги и ворчу: – Тяжелый гад…

– Подожди минуту, я задвину саркофаг и возьму его под мышки.

Проход узкий, и тащить тяжело, но мы стараемся. Тело убитого Престона нам пригодится в качестве вещественного доказательства. Ведь еще предстоит объясняться с теми, кто его прислал.

– Раджив, скажем, что он просто не сумел или не успел включить устройство…

Сингх возражает:

– Ты ни о каком устройстве не подозреваешь. Мы просто уносили раненого Престона подземным ходом, о котором я знал, а ты даже не подозревала. И не вздумай сказать, что ты его раскрыла. Просто решила, что он такая же жертва предателей, как и ты.

– А предатели?

– Арора и Кадера. Они не собирались взрывать Тадж-Махал, потому и застрелили Престона. Его ранил Салман, остальное для тебя было в тумане, поняла? Я сам все объясню.

Ничего себе командир!

– И как я должна объяснять то, что тащу эту сволочь сейчас?

– Ты нашла алмаз и убедила Амриту вернуть его в Тадж-Махал. А дальше в подземелье началось черт-те что, в результате чего выжили только мы с тобой. Ты была под действием наркотиков. Кстати, я должен был накачать тебя по пути от ворот.

Мы пререкаемся всю дорогу, попутно костеря толстого Престона за его объемы, плохо вписывающиеся в габариты подземного хода. Когда наконец выбираемся в усыпальницу Сати, измучены донельзя, а перепачканы еще больше. Престона тоже трудно узнать, его тело с трудом проходило через узкие перелазы.

Перед самым выходом Раджив вдруг притягивает меня к себе:

– Ты обещала, что повторишь свои слова, если мы выживем. Я, конечно, не уверен, что все обошлось, но лучше повтори на всякий случай.

– Я тебя люблю, хоть это глупо.

– Вот второй половины фразы не было. Повторяй снова.

– Раджив!

– Повторяй за мной: я тебя люблю.

– А ты сейчас в качестве примера это сказал или от самого себя?

– Как же ты перемазалась, Джейн! Смотри, вот здесь лежал алмаз. Когда Амрита его вытащила, то заменила на стеклянный. Я решил, что это сделал Сатри. Он так испугался разбитого сердца…

– Раджив! О том, что ты вырезал сердце мертвого Сатри, я знаю.

– Амрита сказала?

– Я сама поняла. Почему ты не зовешь ее матерью?

– В нашей семье не принято. Может, хватит болтать о других? Иди ко мне.

Мы все же поцеловались.

В Тадж-Махал невиданная очередь, там выставка одного-единственного алмаза, названного так же, как сама усыпальница, – «Тадж-Махал». Это чудо проделало трудный обратный путь от Лондона, куда его вывез владелец, до Агры.

Алмаз крали дважды, но каждый раз доблестная полиция возвращала сокровище владельцу, имя которого так и не раскрыто. Теперь бриллиант передан народу Индии и будет вечно храниться в специальном музее, посвященном любви. Конечно, на территории Тадж-Махала.

О том, что сам комплекс едва не взлетел на воздух, знает узкий круг лиц, болтливостью не страдающий. Доблестный индийский спецназ обезвредил засевших в подземной части фанатиков, которые хотели принести кровавую жертву своей богине. Но все обошлось, фанатики убиты, жертва не принесена, тем самым Тадж-Махал не осквернен.

Возвращение алмаза снизило накал страстей, бушевавших в Агре, красота словно примирила индусов и мусульман. И сотни тысяч людей, как и раньше, выстраиваются в очереди, чтобы собственным глазами увидеть чудесный памятник любви Шах-Джехана – два Тадж-Махала.

Раджив замечает:

– Ордена Хранителей больше нет, только вы двое. Что делать будете?

Я не согласна:

– Нет, не только мы.

– Меня добавили?

– Орден Хранителей теперь все они, – я киваю на огромную очередь. – Они сохранят камень, а он сохранит любовь. И наоборот. Так лучше, чем прятать в подземелье.

Очередь действительно огромная. Попасть в Тадж-Махал в числе простых посетителей нам не удастся. Раджив качает головой:

– Знал бы, не позволил бы тебе оставить его там. Или хотя бы подержал бы в руках…

Амрита ему возражает:

– Раджив, мужчина не должен брать это сердце в руки.

Раджив не простил матери дел, натворенных Сатри, но они все же помирились. Сингх признался, что солгал ей о костре, в действительности это был костер их старой няни. В то мгновение я даже испугалась, что мать ударит Раджива, так сверкали ее глаза. Но взгляд скрестился с его взглядом, и мать опустила глаза.

Она не знала, что мы решили продолжить игру, и надеялась на скорую свадьбу и внуков. Но лучше сначала внучку…

Какие могут быть внуки у матери двух агентов?

В Британии траур, родственники премьера все же решили отключить аппаратуру, поддерживающую функции его организма.

Выждав положенный срок, парламент объявил новые выборы. В предвыборной гонке уверенно лидирует министр национальной безопасности V. C. Элизабет Форсайт. Она вполне достойна быть во главе правительства Британии. Все помнят, как Форсайт мужественно действовала во время налета на Букингемский дворец, заслонив собой королеву.

Очередная телеведущая во время телешоу с кандидатами расспрашивает Элизабет Форсайт о трагических событиях последнего месяца.

То, что я слышу, не поддается описанию.

Фанатики ИГИЛа (кто же еще в свете новых веяний?) организовали теракт против королевы прямо в Букингемском дворце. Смертельно ранен премьер-министр. Индийский режиссер Рахул Санджит, активно сотрудничавший со спецслужбами Британии, был сначала захвачен в качестве заложника, а потом зверски убит. Конечно, он не сопротивлялся, потому что хотел проникнуть в организацию изнутри. Британские спецслужбы, как всегда, сработали профессионально, предотвратив куда более серьезные теракты.

При попытке раскрыть эту организацию погибли сотрудники спецслужб, зато алмаз сумели вернуть Индии.

Элизабет Форсайт называет имена этих сотрудников:

Эдвард Ричардсон, Томас Уитни и… Джейн Макгрегори. Да, та самая, что застрелила террориста во время налета на выставку. Она награждена Викторианским Крестом посмертно.

Я смотрю на экран и снова не могу сдержать восхищения – какая женщина! Ее ничто не берет. Но теперь это восхищение не человеком, который мне помог, а врагом – умным, жестоким и очень опасным. Победить или умереть – нам с Радживом не остается ничего другого.

Погибать мы не собираемся, потому борьба будет продолжена.

Раджив не может уйти со сцены, он должен закончить фильм.

Через полгода в кинотеатры Европы, не говоря уж об Индии, выстраиваются такие же, как в Тадж-Махал, очереди. Фильм вызывает немыслимый ажиотаж. Теперь Радживу не помогают ни завязанные в хвост волосы, ни темные очки. И на премьерах по всему миру, когда Раджив Сингх на сцене принимает поздравления и награды, в зале скромно сидит Джая Сингх – я взяла фамилию мужа и имя погибшей девочки.