Вкус ранней клубники - Лариса Олеговна Шкатула

Внешне Юра проигрывал моему мужу по всем статьям. В отличие от Артёма – в прошлом морского пехотинца – Юрик никогда в армии не служил. Грудная клетка у него узковата, и при всем желании я не могла представить себя в его объятиях. Ко всему прочему, он ещё небольшого роста, а я уже привыкла ходить всюду с Решетняком и надевать туфли с каблуками любой высоты…

Простой шофёр! Простым Артёма никто назвать бы не смог. И среди шоферской братии таких, как он, раз, два, и обчёлся. Он и высокий профессионал, и человек справедливый, и хороший товарищ…

Увлекшись разбирательством, я на некоторое время забыла о своей решимости порвать с Артёмом. Чувство справедливости, по счастью, не сгорело в огне раздражения. Если бы не Артём, вряд ли у меня было это самое высшее образование…

Поженились мы с Решетняком, когда он только вернулся из армии, а я как раз закончила школу. Родители уговаривали нас потерпеть, поступить в институт, получить хоть какие-то профессии. Куда там! Мы любили друг друга, как сумасшедшие.

Трудно было назвать наше чувство иными словами, как неистовая увлеченность друг другом с заметным помрачением рассудка.

Артём почти сразу поступил на работу в автопарк, где работал до сих пор, а я готовилась к экзаменам в институт. Мало того, что для встреч мы использовали каждую свободную минуту после его работы – я бросала учебники в любое другое время и ездила вместе с ним в рейсы по краю – он тогда работал на междугородном автобусе.

Мать пыталась нашим встречам помешать. Однажды она даже заперла меня в квартире, но это придало нашей будущей встрече с Артёмом ещё больше романтики. Я привязала к перилам балкона морским узлом – Тёмка научил! – толстую веревку, которая хранилась у отца в кладовке, и благополучно спустилась с нашего третьего этажа на первый.

Родителям оставила записку, что буду дома назавтра, потому что ехала с Артемом в рейс за 400 километров и в тот день мы не успевали вернуться обратно.

Мой альпинистский "подвиг" смертельно напугал мать. Она представила, как могла бы оборваться веревка, как я бы разбилась вдребезги, и больше никогда меня в квартире не закрывала.

Теперь она уже только просила, чтобы я предохранялась.

– Родится ребенок, засядешь дома, прости-прощай высшее образование!

Но и здесь я не прислушивалась к маминым советам.

Заниматься сексом с Тёмкой мне понравилось почти сразу. И это не смешно, потому что многие мои подруги долго в интимные отношения не "въезжали", не испытывали при этом особого удовольствия, а мы с Темкой спаривались, как кролики, при любой возможности.

И случилось то, что должно было случиться: я забеременела.

Мама высказалась категорически:

– Аборт!

Артём сказал:

– Только попробуй!

Некоторое время я колебалась – доводы матери казались железобетонными. "Накрывался" не только мой институт, но и институт Артёма. Если родится ребенок, кто станет его кормить – наши родители? Здесь мы с Темкой были солидарны: на шее у родителей сидеть непорядочно!

Но потом Артем произнес странную фразу:

– Я отвечаю за вас!

– За кого – за нас? – удивилась я.

– За тебя и за нашего ребенка. Каким путем я стану доставать деньги, это моё дело, но деньги у нас будут. И учиться ты сможешь.

– А ты? – я всё ещё не могла решиться. Так ли уж не права была моя мама, говоря о том, что ребёнок свяжет нас по рукам и ногам?

– Ты закончишь институт, а потом я поступлю.

Ну, раз так ставится вопрос… Я тоже хотела, чтобы у нас был ребёнок. Сын. Вылитый Тёмка.

– А я хочу дочь – копия ты! – спорил он.

Смешно сказать, мы пререкались, не подозревая, что я ношу в себе двойню: сына – в Артёма, и дочь – в меня. То есть, это, конечно, шутка. Дети получились как ассорти: взяли чего-то от меня, чего-то от Артема, чего-то от дедушек-бабушек.

Артем пересел на фуру и стал именоваться на шоферском жаргоне дальнобойщиком. То есть, стал возить грузы на большие расстояния и порой задерживаться в рейсах до двух недель. Зато у нас теперь всегда были деньги, в этом он оказался прав.

Я вспомнила, как мы поженились.

Как полагается, Артём пришел просить у родителей моей руки. Предвидя, какой приём может оказать мама моему любимому, я целую неделю проводила с нею разъяснительную работу. С некоторых пор она поверила в мою очумелость от любви и верила в то, что от её прежде тихой и покорной дочери теперь можно ожидать чего угодно.

– Учти! – заявила я. – Если ты обидишь Артёма, – а мы всё равно поженимся, – я никогда не приду сюда. Слышишь, никогда!

– Как ты говоришь про родительский дом – сюда, – горько сказала мама. – Я только хотела, чтобы тебе было лучше.

– Позволь мне самой решать, что для меня лучше.

– Предпочитаешь учиться на своих ошибках? – мама любила, чтобы последнее слово всегда оставалось за нею. – Не говори потом, что я тебя не предупреждала!

Когда пришёл Артём, одетый с иголочки, его встретили с такой помпой, что будь он поглупее, возгордился бы. Стол был накрыт, как на дипломатическом приёме. Мама не пожалела выставить самый дорогой хрусталь. Даже распаковала японский сервиз, который стоял на антресолях ещё с тех пор, как они с папой молодыми работали в Алжире и до того времени ни разу не использовался. Ножи-вилки были серебряные. Даже я слегка оробела, каково же было Артёму!

– Думаю, пока вам хватит Белочкиной комнаты, – как само собой разумеющееся сообщила будущая теща, – а когда родится ребенок, мы сможет поменяться с вами спальнями…

– Вы зря волнуетесь, Галина Аркадьевна, – Артём еле успел протиснуться сквозь частокол маминых рассуждений. – Насчет обмена комнатами. Это будет не очень честно, если мы станем стеснять вас, а тем более, выгонять из собственной спальни. Дело в том, что сегодня я ходил к начальнику автоколонны, и он обещал мне комнату в малосемейке.

– Это общежитие? – задавленно пискнула мама.

– Малосемейное общежитие, – кивнул Артём.

В те времена на дорогах уже начали пошаливать крутые ребятишки, и дирекция автопарка несла огромные убытки. То одну машину с грузом, то другую останавливали вооруженные грабители, забирали товар, выгружая его на своих складах. Шоферов попросту выкидывали из машины. Потом машину находили зачастую в сотне-другой от места, где совершалось преступление, как говорится, разутую-раздетую.

Через год-другой стали забирать и машины, когда резко подскочили цены на фуры…

Шоферы шептались между собой, что некоторые из таких нападений и грабежей подстраивали сами водители. Сдавали товар налево по дешёвке и инсценировали ограбление. Было так на самом деле, нет ли, но слухи ходили. Я тоже была в курсе их, потому что к нам в гости частенько заглядывали кто-нибудь из Тёмкиных коллег.

А вот с Артемом такого не случалось. Он в юности занимался рукопашным