Анатолий Бурак - Сентиментальное путешествие в Россию

И что я в нём нашла, скажите на милость? Скорей всего, подкупала непредсказуемость. То, что в книгах именовалось «загадочной русской душой». Вдоволь наругавшись, мы ни с того ни с сего могли переключиться на обсуждение поэзии. Прямо в онлайне собеседник выплёскивал на экран находящегося за десятки тысяч километров монитора удивительные, ни на что не похожие стихи. А, после, сказав какую нибудь гадость, вдруг заявить, что ему пора на учёбу. Это ночью-то? Ах, простите, девичья память… Порою забываю, про огромную разницу во времени.

Скорей всего, именно за это и люблю торчать в Интернете. Ведь, при желании, томик с виршами можно взять в библиотеке. Только книга не пошлёт вас к чёрту, не подумав извиниться. И не убежит, небрежно бросив: «Пока», а то и вовсе забыв попрощаться.

— Это я в тебе не обманулась. — Парировала Сара. — Ну, нельзя же быть такой…

— Какой? — Просипела я, с упоением стрекоча клавиатурой.

— Оторванной от жизни. — По-матерински серьезно заговорила соседка. — Только удивительно непрактичный человек может выбрать в качестве специализации изучение славянской культуры.

— Тебе не кажется, что поздновато вздыхать? Тем более что до экзаменов осталось всего ничего.

— Знаешь… — Словно разговаривая сама с собой, задумчиво произнесла Сара. — Все эти годы я считала тебя ужасно хитрой.

— Ты? Меня? — Удивлению моему не было границ.

— Да-да. Я — тебя. — Засмеялась она. — Сама посуди… Поступила на заведомо неперспективное направление. Работу найти не то, чтобы трудно, но вакансии на дороге не валяются. В общем, всегда казалось, что ты одна из этих…

— Из каких таких «этих»? — Не особо вслушиваясь, я выбивала пулемётную дробь.

Разговаривать по-английски, одновременно набирая тест на русском языке было несколько утомительно. Но, не желая портить отношения не, прерывала подругу. К тому же, никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни. И умение сосредотачиваться, на чём-то одном, не обращая внимания на помехи и даже успешно делая вид, что поддерживаю беседу, рассматривала как хороший тренинг. Испытание психики и воли, так сказать.

«Вместо того чтобы сидеть там, в своей Америке, приезжай и убедись». — Я не верила глазам. Уже во второй раз зовёт в гости. Вообще-то, знаю, что иногда виртуальные друзья встречаются в реальной жизни. Но чаще всего подобное происходит в м-мм… Я бы сказала пределах одного города. Реже бывает, что кто-то отправляется за несколько сот километров. А такое вот «приезжай» — событие «из ряда вон».

«Счас, разбежался». — Проворно отстучала я и, отослав сообщение, откинулась во вращающемся кресле.

— До чего же тупы бывают иногда мужчины. — Улыбаясь про себя, промурлыкала я.

— Много ты в них понимаешь? — Вскинулась Сара, очевидно, принявшая высказывание на счёт усердно рекламируемого Боба.

— А? — Удивлённая не столько вопросом, сколько горячностью тона, я недоумённо вытаращилась на неё.

— Ну, точно! Не от мира сего! — Безапелляционно заявила проказница. И, махнув на меня, дремучую, рукой, уткнулась в книгу.

На всякий случай ещё раз заглянула в Сеть но, судя по всему тот, от кого получила приглашение, на всех парах мчится в свой «долбанный институт». Ну и славно. Продолжать болтовню почему-то не хотелось. Выбитая из колеи предположением, что могу вдруг, в одночасье всё бросить и отправиться чёрт те знает куда, да ещё и неизвестно зачем я устроилась на кровати и уставилась в потолок.

Да-а… Москва… Самый удивительный и, судя по новостям самый отталкивающий город Мира. Безусловно, есть мегаполисы и похуже. Тот же Нью-Йорк, например. Вообще-то, ни разу там не бывала, но он явно проигрывал маленьким уютным городишкам среднего запада, в одном из которых родилась.

Незаметно пролетела весна и вот уже позади последний экзамен. И нам, наряженным в смешные мантии и средневековые четырёхугольные шапочки с болтающимися кисточками, вручают новенькие, пахнущие краской книжечки. Дипломы об образовании.

— Поздравляю, Маша! — Как обычно, Боб улыбался, пытаясь заискивающе заглянуть в глаза.

— Спасибо. — Поблагодарила я без особого энтузиазма в голосе.

— Ты будешь на празднике?

— Конечно.

В конце концов, колледж оканчивают один раз в жизни, по крайней мере, большинство. И пропускать сие во всех отношениях замечательное мероприятие лишь для того, чтобы избежать общества изрядно надоевшего за последние месяцы воздыхателя было бы слишком. Вообще-то, я его не осуждаю. Но надо же и совесть иметь. У меня тут, понимаешь, самая запарка, а он…

Нет, права всё же лучшая подруга. Нет во мне никакой хватки. Да любая бы на моём месте, не раздумывая, уцепилась за такую возможность. К тому же приличия как будто соблюдены. Ведь не замуж же зовёт. И даже не на содержание. Эх-х… Многие девочки из группы поддержки не отказались бы. А тут… Всего лишь стать одним из секретарей его могущественного отца. С хорошим жалованием и, как понимаю, «радужной» перспективой.

Молодец, умный мальчик. Всё правильно рассчитал. Куда я с дипломом филолога денусь? Разве что в библиотекари. Ну, предположим, найти работу раз плюнуть. Переводчики нужны всегда и везде. Так же, как и педагоги. Конечно, в американских школах не изучают Пушкина и Достоевского. Но в некоторых колледжах, в том числе и в нашем, к сему предмету относятся довольно серьёзно.

Наш факультет — десять человек — с гордостью демонстрировала друг другу новенькие дипломы. И, похоже, все, кроме меня уже решили вопрос трудоустройства. Увы, в родных стенах не посчастливилось остаться никому. Старенькая учительница, как и я — дочь русских эмигрантов, только первой, послереволюционной волны, находилась в добром здравии, и сдавать позиции не собиралась.

Две девочки шли работать в ООН. Несколько человек избрали жизненной стезёй преподавательскую деятельность. Кто-то получил предложения от торговых представительств. Ну, зачем, скажите пожалуйста, становиться знатоком литературы, чтобы всю оставшуюся жизнь переводить сколько тонн сырья закупили, и какое количество контейнеров отгружено?

«А тебе это нафига»? — Уколола себя. — «Чем могут помочь безработной глубокие знания предмета»?

В спортзале тем временем накрывали столы. Оркестр, разместившийся на возвышении в углу, настраивал электрогитары. Барабанщик в нетерпении то и дело чуть слышно выбивал дробь.

«Настучишься ещё». — Мысленно успокоила я его. И вновь прокрутила в памяти содержание вчерашней «беседы». Далёкий друг, кстати, его зовут Павел, расписывал красоты обеих столиц — Москвы и Санкт-Петербурга. И, окрылённый идеей, дошёл до того, что обещал оплатить расходы. С ума они все посходили, что ли? И, если в случае с Бобом всё более-менее понятно, то здесь я просто терялась догадках.