Элейн Каннингем - Алиса

Алиса ела меня глазами; её лицо превратилось в гневную маску.

— Кэмбер! Я жду вашего ответа!

Вдруг Полли заплакала. Алиса, склонившись над малышкой, принялась уговаривать и успокаивать её.

— Кэмбер! Я не люблю, когда меня водят за нос — к сожалению, многие люди убеждаются в этом слишком поздно. Я слышу вашего ребенка и я знаю, что вы там! Отвечайте мне!

Полли успокоилась и затихла. Алиса что-то нежно нашептывала ей. Ленни снова отвернулась и смотрела в темноту, подперев кулаками подбородок.

— Что ж, Кэмбер, тогда слушайте меня! Ваша лодка — не чета моей. Я вооружен, изобретателен и целеустремлен. Я не люблю угрожать, но, если вы не оставите мне другого выбора, буду вынужден применить силу. Вы меня поняли? Если вы сомневаетесь в том, что я приведу свою угрозу в исполнение, посоветуйтесь с Ленни. Я предлагаю вам честную и справедливую сделку. Вы согласны?

Он выждал несколько секунд, потом завел двигатель и двинулся к югу.

Этот толстяк угостил меня незабываемым обедом, вкус которого я до сих пор ощущал какими-то уголочками мозга. Он также подпоил меня и ещё обучил нескольким разновидностям страха и душевного ужаса. С головы до ног я был покрыт кровью его приспешников, а на носу моей лодки сидела его жена.

Но, несмотря на все это, страха перед ним я почему-то не испытывал. Возможно, из-за усталости. Мной овладела непонятная эйфория — не слишком подходящее, но и не самое неприятное ощущение. Почему-то я вбил себе в голову, что самое страшное уже позади; почему — объяснить я был не в состоянии.

Я знал, что Монтес высматривает прогал в зарослях, чтобы провести катер в нашу протоку, и понимал, что рано или поздно он найдет его. Сейчас, оглядываясь назад, я отдаю себе отчет, что мог тогда поступить гораздо умнее и изобретательнее, но тот день вообще мало отличался разумными поступками с моей стороны. Я мог бы, например, повернуть на юг и надеяться на то, чтобы оторваться от Монтеса и затеряться в лабиринте островков и каналов; но, должно быть, я был слишком измучен, чтобы играть с ним в прятки. Мне хотелось как можно скорее вырваться из зловещих объятий Мидоуса к людям, домам и полиции, и я, запустив мотор, до отказа открыл дроссель и устремился по каналу на север.

Я уповал — и очень глупо — на то, чтобы сбить Монтеса с толку. Он направлялся на юг в поисках поперечного прохода и надеялся, что успею отойти достаточно далеко, чтобы окончательно сбить его со следа.

Однако Монтес не позволил обвести себя вокруг пальца. Едва услышав шум моего мотора, он круто развернул свой катер к северу и помчал параллельным курсом, резонно посчитав, что рано или поздно наши пути пересекутся. И он оказался прав. Не успел я выскочить в залив, как его катер уже настиг нас и пошел бортом к борту. Одной рукой Монтес держал рулевое колесо, а во второй сжимал люгер.

Я заглушил мотор, Монтес тоже выключил свой двигатель, и наши суденышки начали дрейфовать рядом. Я сидел на корме, сжимая дроссель. Алиса прижимала к себе Полли, а Ленни держалась совершенно неподвижно.

В целом, развязка получилась скучная, без особой драмы, страсти или борьбы — глупый поступок с моей стороны был по справедливости наказан вооруженным пистолетом толстяком, а все мои усилия пошли прахом.

Я ощущал себя бесконечно усталым, побитым и неспособным сопротивляться. Ленни, похоже, тоже сдалась. Она скорчилась на носу в три погибели, лишь повернув вполоборота голову, чтобы видеть Монтеса.

Для меня центр Вселенной заключался сейчас в моей жене Алисе, сжимавшей в объятиях Полли.

— Итак, мистер Монтес, — смело заговорила Алиса. — Что вы намереваетесь делать дальше? Перестрелять всех нас?

— Похоже, что да, — ответил Монтес.

— А вот я так не думаю, — резко сказала Алиса. — Я уверена, что вы этого не сделаете.

— Боюсь, что вы заблуждаетесь, миссис Кэмбер. Я весьма о вас наслышан и искренне восхищаюсь вами, но ведь и вы не безгрешны. Сейчас, например, вы ошибаетесь.

— Я обойдусь без вашего восхищения, мистер Монтес.

— Мне кажется, я должен сперва получить свой ключ. А потом уже поговорим о вашей судьбе.

— Ключ — ключ — ключ! — отрывисто произнесла Алиса. — Мне так надоело все время слышать про ваш проклятый ключ, что я готова завизжать! Нет у нас ключа, мистер Монтес. Он пропал. Мы его потеряли.

Монтес улыбнулся.

— Вы очень упорная женщина, миссис Кэмбер.

— Говорю же вам — нет у нас ключа!

— Я вам не верю. Кстати говоря, мне вовсе ни к чему убивать вас всех. Я пристрелю только вашу дочку…

— Вы — поразительно мерзкая личность, мистер Монтес.

— Достаточно, миссис Кэмбер.

— Нет, не достаточно! — Она то и дело посматривала на Ленни. Раз, другой, третий… Алиса поглядывала на Ленни, а Монтес не спускал глаз с Алисы. Он встретил замечательную женщину и упивался этим.

— Совсем не достаточно, — произнесла Алиса.

Я не выдержал и, в свою очередь, метнул взгляд на Ленни. Черная сумочка, едва различимая в темноте, лежала раскрытая на дне лодки, у её ног. Каким-то образом Ленни ухитрилась извлечь из её чрева маленький черный пистолет с перламутровой рукояткой и теперь осторожно держала его чуть ниже ватерлинии.

— Прошу вас, замолчите, миссис Кэмбер, — требовательно сказал Монтес.

— А почему я должна молчать, мистер Монтес? — воскликнула Алиса. Потому что вы боитесь узнать о себе правду? Потому что я могу высказать вам в лицо, что вы — жирный, нелепый, чванливый боров? Да — боров! Жеманный, набитый дерьмом евнух! И вовсе не гурман, нет — а свинья! Да, расплывшаяся от обжорства скотина. Отрыжка природы, лишенная любви, возведшая в культ ненависть. Вы только посмотрите на себя, мистер Монтес! Наберитесь смелости!

Мне показалось, что Монтес сейчас просто лопнет от злости на наших глазах — настолько велика была его ярость. Его жирная круглая физиономия раздулась и побагровела, а все тело затряслось, как гигантская медуза. Выпрямившись во весь рост, он прицелился в Алису, но рука, державшая люгер, дрожала от переполнявшей его злобы. Он поднял вторую руку, чтобы прочнее зажать пистолет, но в этот самый миг Ленни выстрелила.

Она выстрелила трижды, но первая же пуля, угодившая ему точно посередине лба, убила Монтеса наповал. Он выронил люгер, который упал в воду, и на мгновение застыл, как вкопанный, глядя на нас невидящими глазами.

Затем он тяжело рухнул на дно катера и наши лодки тут же начали расходиться в стороны.

Полли тихонько плакала, хлюпая носом и зарывшись в материнское плечо. Алиса позже уверяла меня, что Полли ничего не видела. Да, она слышала все угрозы и резкие слова, но, слава Богу, ничего страшного так и не увидела.