Кейт Уайт - Если бы красота убивала

Она проработала в новой должности чуть больше двух лет, когда Долорес Уайлдер, шестидесятисемилетняя дама, занимавшая должность главного редактора «Глянца», под нажимом хозяина журнала и, как я подозреваю, электропаяльника, «добровольно» ушла на пенсию и назвала Кэт своей преемницей. Все издания, входящие в элитную семерку женских журналов, включая «Домашний женский журнал» и «Лучший дом», приближались по возрасту к столетию и, по мнению многих, изрядно устарели, поэтому для того, чтобы выжить, им требовалось вливание свежей крови. И таким вливанием стала Кэт. Она вытянула из владельца обещание, что ради модернизации журнала ей дозволяется перевернуть все вверх дном. Не прошло и недели, как Кэт предложила мне контракт, по которому я в качестве внештатного сотрудника была обязана писать в год от восьми до десяти статей на криминальную тему или на другие темы, интересные для широкой публики. Мне даже предоставили отдельный кабинет, хотя и маленький. При этом за мной сохранялось право писать и для других журналов, например туристических, — это мой побочный заработок. Поскольку свободу, которую дает внештатная работа, я ценила куда выше, чем должность в штате, я была в восторге от такого расклада.

Мы остались подругами, хотя, как я уже говорила, дружба у нас с Кэт несколько специфическая. Временами, когда эгоистичная и стервозная часть натуры Кэт вдруг поднимает свою уродливую голову, у меня возникает желание держаться от нее подальше. Но потом Кэт вдруг выкидывает нечто забавное и оригинальное, к примеру, оставляет на моем письменном столе пакет с баночкой черной икры.

Тем временем такси свернуло с Рузвельт-драйв на Девяносто шестую улицу, затем мы проехали по Второй авеню, а на пересечении с Девяносто первой улицей повернули на запад, в квартал между Парк-авеню и Мэдисон-авеню, известный как Карнеги-Хилл; там и жила Кэт. Это был зеленый квартал, состоящий в основном из таунхаусов.[1] Одни дома были каменными, другие — кирпичными, был даже дом бледно-розового цвета. Наискосок от дома Кэт располагалась элитная частная начальная школа, в которую многих детей доставляли на черных «линкольнах» и на них же увозили обратно. Я расплатилась с таксистом и вышла из машины, стараясь не пролить кофе. На улице было совсем пусто, не считая одного типа в желтом макинтоше, направлявшегося в сторону Центрального парка с коротконогим толстым псом на поводке. Откуда ни возьмись налетел холодный ветер, и с дерева, растущего у края тротуара, вдруг как снежные хлопья посыпались розовые лепестки. Они покрыли мои волосы, свитер, кроссовки. Отряхиваясь, я в то же время оглядывала дом Кэт, пытаясь обнаружить признаки жизни. Это было белое кирпичное строение в четыре этажа с черными ставнями. Кэт как-то обмолвилась, что ее дом построен в восьмидесятых годах XIX века. Парадный вход с черной двустворчатой дверью находился на уровне второго этажа, к нему вела лестница, заканчивающаяся верандой. Первый этаж, где жила няня, имел отдельный вход, туда можно было попасть, спустившись с тротуара на несколько ступенек и пройдя через внутренний дворик, мощенный плиткой. Дворик был огорожен кованой чугунной решеткой в семь футов высотой, в вестибюль под лестницей и в квартиру няни вели чугунные ворота. Я подошла ближе к дому и прислонилась к забору перед лестницей во внутренний дворик. С этого места мне был виден свет в квартире Хайди, пробивающийся в щели закрытых деревянных ставней. «Слава Богу, все, значит, утряслось», — подумала я. Очевидно, пока я мчалась на такси через весь Манхэттен, Кэт удалось разбудить свою загулявшую няньку. «Интересно, перед тем как отправить обратно, меня угостят хотя бы круассаном?»

Я поднялась по лестнице и позвонила в парадную дверь.

Кэт открыла мгновенно, можно было подумать, что она ждала под самой дверью. На ней были черные брючки-капри и широкая белая рубашка. У Кэт густые длинные светлые волосы, обычно она носит их распущенными, но сейчас они были уложены в узел на макушке и заколоты длинными шпильками, похожими на китайские палочки для еды, только не деревянными, костяными. Впервые я видела Кэт без макияжа, она была бледной и выглядела усталой, под голубыми глазами обозначились темные круги. Я знаю Кэт давно, но никогда раньше не замечала, что ее губы покрыты мелкими светлыми веснушками.

— Насколько я понимаю, все уже в порядке? — бодро сказала я.

— Ты о чем?

— Ну с Хайди. Она вернулась?

— Да нет же! — Кэт за руку втянула меня в холл и закрыла дверь. — С чего ты взяла?

— В ее комнате горит свет, вот я и решила, что она нашлась.

— Как ты не понимаешь, в этом-то и дело! Свет горит, Хайди должна быть дома, но она не открывает дверь и не откликается на стук.

— А ты не допускаешь, что она могла в последнюю минуту передумать и остаться на ночь у какого-нибудь приятеля? Знаешь, в двадцать один год девушки иногда так поступают.

— Ей двадцать два.

— Не важно. У нее есть парень?

— Был, но пару месяцев назад они расстались. Но дело не в этом. Хайди обещала быть дома, а она обычно держит свое слово.

— А почему бы ей не уехать на весь уик-энд? Зачем вообще она понадобилась тебе в воскресенье в восемь утра?

— Мне нужно было поговорить с ней насчет Тайлера… так, общие вопросы.

Ответ Кэт показался мне странным, но я решила, что сейчас неподходящий момент обсуждать это.

— Ладно, — сказала я, — давай откроем дверь в ее квартиру и посмотрим, что там.

— Ты, наверное, думаешь, что я подняла панику из-за ерунды? — спросила Кэт.

— Как тебе сказать, я лично почти уверена, что ничего страшного не случилось, но, с другой стороны, раз у тебя дурное предчувствие, имеет смысл разобраться, в чем дело.

Кэт прижала пальцы к вискам. Ее ногти напоминали по цвету зернышки граната и выглядели такими же блестящими и твердыми, как китайская лаковая шкатулка. Кэт опустила руки и спросила умоляющим тоном:

— Ты мне поможешь? Я имею в виду, ты зайдешь в ее квартиру? Я боюсь. А ты знаешь, что надо делать, если что-то случилось.

— Ладно, давай ключи.

Я вошла за Кэт в открытую двустворчатую дверь в левой стене холла. Мы прошли через гостиную, выдержанную в тонах цвета хаки, и вошли в кухню, сверкавшую белизной и полированной сталью. Кухня была небольшой, но в ней имелось все, что только могло понадобиться приходящему организатору банкетов. Кэт открыла выдвижной ящик и занялась поисками ключей. Дожидаясь, пока она их найдет, я спросила:

— Ты не замечала за Хайди ничего подозрительного, что могло бы указывать на проблемы с алкоголем?